Король и ведьма - Джордж Смит

Падение оглушило Дилана. Джоги восторженно взревели и, попрыгав со своих коней, бросились к нему, отталкивая друг друга в борьбе за право убить его. Дилан сделал усилие, пытаясь подняться на ноги, но оказалось, что он просто не в состоянии этого сделать. Он без сил лежал на земле, и варвары столпились над ним, готовясь совершить убийство.

Его ждала смерть, и он знал это. Тогда почему же именно в этот момент он вдруг вспомнил о Кларинде Мак-Таг, этой огненно-рыжей, острой на язычок, да еще и не брезгующей выпивкой жрице богини Керидвен?

Ну, конечно, это произошло только оттого, что, внезапно возникнув рядом, она наклонилась над ним с выражением бесконечного сострадания в своих фиалковых глазах и протянула к нему руку.

— Клянусь юбками Керидвен, ну и в переделку же вы попали на этот раз! — заявила она и обернулась к джогам.

Дилан зажмурился, потом снова открыл глаза. Что за наваждение! Ну не могла Кларинда Мак-Таг здесь находиться. Ведь только что ее не было. Не было этой грудастой красавицы в чересчур облегающем платье с упертыми в бока руками и рыжими волосами, развевающимися, словно боевое знамя. Здесь был только джог с пылающими жаждой крови желтыми глазами и поднятым мечом, лезвие которого уже качнулось вниз, чтобы отрубить ему, Дилану, голову.

Мелькнув блестящей полоской в полуденном небе, меч устремился на Дилана, и он попробовал было откатиться или хотя бы поднять руку для защиты, но обнаружил, что неспособен даже на это. Сверкающее лезвие с возрастающей скоростью неотвратимо падало на него и… было остановлено взметнувшейся вверх шваброй!

Это было просто невозможно! В конце концов, швабры не появляются неизвестно откуда, и потом, они уж наверняка, не способны отразить удар острого как бритва ятагана! Однако Дилан все еще лежал живой, а джог с выражением полнейшей растерянности и недоумения на лице уставился на обломок своего меча. И, что было еще более невероятным, Дилан снова видел смутные очертания женщины, державшей в одной руке швабру, а в другой тяжелое ведро с водой.

— Кларинда Мак-Таг! Что, во имя Керидвен, вы здесь делаете?

— Здесь? Где это — здесь? — удивленно спросила она и, обернувшись, взглянула на обступивших его джогов. — Мама моя, Керидвен, это еще что за звери?

Один из стоявших поодаль всадников слез со своего коня и направился к Кларинде. Рыжая женщина взвизгнула и, взмахнув своим ведерком, раскроила ему череп. Остальные джоги не стали дожидаться своей участи. Словно псы с поджатыми хвостами, они бросились прочь, и Дилану было слышно, как они кричали что-то о Скатахе,[39] страшном демоне войны, преследующем их.

Снова повернувшись к Дилану, Кларинда поглядела на него, как бы желая убедиться, что с ним все в порядке.

— Как вы все-таки очутились здесь, Кларинда? — спросил Дилан.

— А меня здесь и нет, — сказала жрица и исчезла.

С трудом поднявшись на ноги, Дилан огляделся вокруг. Почти все гнавшиеся за ним джоги разбежались, однако из-за расположенной неподалеку цепочки невысоких холмов появлялись все новые и новые орды. Гусары уже доскакали до моста, там же были и его друзья. Он бросился бежать к ним. Джоги все прибывали. Когда, несколько минут спустя, он, добежав до моста, оказался вместе со своими на другой стороне реки, то снова окинул взглядом равнину. Джогов можно было насчитать уже несколько тысяч, и среди них он различил штандарт из шкуры бизона, знамя каргалы, джогского генерала. Некоторые каргалы были лично знакомы Дилану, и, разглядев всадников в серебряных кольчугах, составлявших охрану генерала, он смог с уверенностью определить, что это был Кингу, сын Кэра Кабаллы и один из его наиболее удачливых и жестоких военачальников. Это могло означать только одно: здесь был уже не очередной отряд налетчиков, а авангард полномасштабного наступления на Авалон. Сразу за рекой Имбро открывался свободный путь по открытой сельской местности вплоть до Артурова Барьера, который с его невысокими гребнями и несколькими фортами был единственной преградой, защищавшей подступы к Авалону.

— Мы должны разрушить мост, — обратился Дилан к капитану гусар. — Это даст время нашим войскам занять оборонительную позицию вдоль Артурова Барьера. Мы обязаны предоставить им эту возможность. Если моста не будет, джогам придется задержаться, пока их саперы не наведут понтонный мост.

— У этих дикарей есть саперы?

— Бэшемская Компания в течение десяти лет обучала их военному искусству. Во всяком случае, для этой кампании армия Кэра Кабаллы оснащена куда лучше, чем наша императорская армия.

— Надо же, — покрутил головой капитан. — А я-то всегда предполагал, что они пересекают реки с помощью магии. Я слышал, что маги Себулы очень могущественны.

— Может быть и так, — усмехнулся Дилан. — Однако хотелось бы мне взглянуть на мага, способного перебросить через реку целую армию, особенно через такую широкую, как эта.

— Понадобится время, чтобы соорудить разрушительный заряд, озабоченно сказал капитан.

— К сожалению, времени у нас очень мало, — покачал головой Дилан, наблюдая за джогами по ту сторону реки. Наученные горьким опытом, они пока не предпринимали попытки немедленно штурмовать мост, зная, что их встретит огонь рэтлера. Они, правда, не знали, что у Чакворда почти кончились боеприпасы, поэтому по-прежнему проявляли осторожность. Однако пара сотен варваров, спешившись, вышла вперед и, рассыпавшись редкой цепью, с карабинами наизготовку приближалась к реке. Кроме того, прибыла батарея полевых орудии, и орудийные расчеты спешно готовили их к бою.

— Если мы не разрушим мост до того, как заговорят их пушки, нам конец, — сказал Ноэль.

— Пожалуй, я смогу вам помочь, — отозвался на его слова Чакворд и, запустив руку в ящик под повозкой, вытащил оттуда несколько странного вида брусков, которые были тщательно завернуты в бумагу. — Вот эти вещицы сделают то, что вам нужно.

— А что это такое? — поинтересовался Дилан.

— Я прихватил небольшую партию из своего мира как побочный товар. Это очень сильное взрывчатое вещество, изобретенное человеком по имени Альфред Кобель. С ним, кстати, связана забавная история. Когда Кобель его изобрел, он решил, что динамит покончит с войнами, поскольку с его применением они станут слишком жестокими. Правда, мой друг, доктор Гатлинг, когда изобрел свой пулемет, тоже думал, что сделает войну более гуманной путем уменьшения числа убитых и раненых, поскольку один человек с его пулеметом мог заменить в сражении многих людей.

— Ну, что ж, — слегка усмехнувшись, Дилан философски заметил: — Оба джентльмена, конечно, ошибались. Однако, может быть, именно их ошибкам Авалон будет обязан своим существованием. Но давайте-ка приступим к делу и взорвем мост!