Граальщики. Солнце взойдет - Том Холт

— Зачем утруждаться? — зевнул Туркин. — Откровенно говоря, еще немного — и меня окончательно достанет, как этот недомерок тут всем распоряжается. Мистер Магус допустил самую большую ошибку в своей жизни, когда сделал его префектом. Он сразу возомнил о себе невесть что. С тех самых пор он ни разу не вел себя как нормальный человек.

— Знаешь, — вмешался Пертелоп, — я никогда не мог понять, зачем он так поступил. Трудно представить человека, менее подходящего на роль префекта, нежели Бо.

Они разожгли костер, и Ламорак каким-то образом ухитрился подбить кролика камнем из импровизированной катапульты. Теперь они ужинали.

— Думаю, мистер Магус считал, что это сформирует его характер, — продолжал Пертелоп, поворачивая вертел. — Как говорится, сделает из него человека. Вытащит его из скорлупы. Но это не сработало, вместо этого он просто стал невыносимым.

— Он и до того был невыносимым, — отозвался Туркин. — Даже в лучшие времена этот придурок только и делал, что задирал нос. Сдается мне, мистеру Магусу будет за что ответить.

— Кто тут упоминает мое имя всуе? — раздался голос из темноты. Пятеро рыцарей моментально вскочили на ноги и приняли виноватый вид. Рефлексы — великая сила.

— Еще раз добрый вечер, сэр, — промямлил Туркин. — Мы тут просто обсуждаем, куда мог запропаститься Боамунд, сэр. Он вам не попадался?

— С ним все будет в порядке, — ответил Симон Маг. — Ну-ка, ну-ка, ребята, что тут у нас? Жареный кролик?

— Да, сэр.

Симон Маг сел и протянул руки к огню.

— Прямо как в старые добрые времена, честное слово. Помнится, Туркин, ты летом частенько удирал из дормитории, чтобы подбить кролика и устроить — ну, скажем, неофициальное барбекю позади конюшен. Фермеры иногда просто осаждали нас жалобами.

Туркин густо окрасился в темно-бордовый цвет и промолчал.

— Прав ли я, предполагая, — продолжал Симон Маг, тыкая в кролика палочкой, — что предметом вашего обсуждения были причины, побудившие меня сделать Боамунда префектом в конце третьего года? Или мои старые уши обманули меня?

Последовало смущенное молчание, которое прервал Бедевер.

— Нас это и впрямь несколько удивило, сэр, — осторожно проговорил он. — Это все же был несколько странный выбор, не сочтите за невежливость, сэр. Или вы думаете, что он подходил для этой роли?

— Я думаю, кролик уже вполне готов, — сказал Симон Маг, и Бедевер заметил, что он пристально смотрит в огонь, словно что-то видит в нем, в голубой части пламени. — Это, разумеется, был довольно неординарный выбор, но у меня были свои соображения на этот счет. Фактически, если вы немного потерпите, вы сами услышите их через минуту-другую. Туркин, твой знаменитый нож при тебе? Или он так и остался конфискованным? Я не могу припомнить.

Туркин очень медленно вытащил из кармана старый и до крайности истертый перочинный нож и протянул его учителю. Впрочем, не в первый раз.

— Да, да, — проговорил Симон Маг. — Старый верный нож! — Он начал резать кролика.

— Честно говоря, сэр, — нерешительно начал Бедевер, — я хотел бы кое о чем спросить вас. Насчет этого квеста, сэр…

Но не успел он закончить, как в кустах раздался шорох и у костра возник Боамунд; Ноготь рысцой бежал следом с узлом мокрой одежды в руках. Симон Маг положил кролика, медленно поднялся и одарил его любящей улыбкой. Затем встал на одно колено и произнес:

— Приветствуем тебя, король Боамунд Первый, истинный король Альбиона.

На последовавшей за этими словами тишине можно было построить дом; потом Туркин, сдавленно кашлянув, произнес:

— О боже мой, но это же неправда, верно? Кто-нибудь, скажите мне, что это неправда.

Симон Маг поднялся на ноги.

— Успокойся, — сказал он, — это всего лишь почетная должность. Королевства Альбион больше не существует.

— Господи, вы сняли камень с моей души, — сказал Туркин. — Только представить, как это могло бы быть — это ужасное лицо, глядящее на тебя с каждой почтовой марки…

Боамунд стоял абсолютно спокойно. Он выглядел бледным, хотя, возможно, это была просто игра света, и смотрел на старого мага. Он не сделал попытки заговорить первым.

— Ну что, — спросил его Симон Маг, — ты справился успешно?

Боамунд кивнул.

— Да, благодарю вас, — ответил он. — Я справился.

— И ты знаешь, где он находится?

— Нет, — ответил Боамунд. Сэр Туркин издал презрительный смешок, но Симон Маг поднял руку, призывая к тишине.

— Я не знаю, где он находится, — продолжал Боамунд, — но я знаю того, кто знает, если вы понимаете, о чем я. Так и должно было быть, не так ли?

Симон Маг улыбнулся; по крайней мере, уголок его рта приподнялся где-то на четверть дюйма.

— Замечательно, — сказал он. — Ты отлично поработал. Присаживайся и отведай кролика.

10

— Он спит, — тихо сказал Бедевер. — Он совершенно истощен.

— И неудивительно, — отозвался Симон Маг. — Кстати, у вас не найдется чашечки чая? Я умираю от жажды.

Они прошли в кухню. Как ни странно, она выглядела вполне презентабельно. Бедевер снял с полки банку, в которой обычно жили чайные пакеты, и вздохнул.

— Пусто, — сказал он. — Это, конечно, Ламорак. Он всегда берет последний пакетик и никому не говорит. Видите ли, раз в месяц мы устраиваем генеральную закупку — идем в супермаркет с парой этих больших тележек и покупаем все, что нам надо. Но нам никогда не удается запастись достаточным количеством чая, да и сахара всегда не хватает, если уж на то пошло. Может быть, кофе сойдет?

— Кофе — это замечательно, — сказал Симон Маг. — Где все остальные?

— В общей комнате, — ответил Бедевер, — играют в двадцать одно. Галахад мухлюет.

Когда чайник вскипел, они сели по разные стороны кухонного стола и задумчиво посмотрели друг на друга.

— Печенья?

— Нет, спасибо, — ответил Симон Маг. — Когда ты ходил смотреть на него, он все еще был при нем?

— Да. Он держал его, словно это был плюшевый медвежонок, — Бедевер невесело рассмеялся. — Только подумать, что все это время он находился у нас в гараже, в этой большой картонной коробке, среди всякого мусора. Мы всегда думали, что это одна из этих упаковочных коробок с жестянками без этикеток, которые Ламорак постоянно покупает на рынке.

У Симона Мага достало такта сделать слегка смущенный вид.

— Это было лучшее место, какое я мог придумать, — сказал он. — Единственное место, куда никому даже во сне не придет в голову заглянуть. И я оказался прав, — добавил он.

— Но это было немного грубовато, сэр, вы не считаете? — взорвался наконец Бедевер. — То есть, я хочу сказать, вы же выставили нас полнейшими идиотами. Честное слово, подумать только — мы Рыцари Грааля, и все это время эта треклятая штуковина валяется в нашем гараже в старой картонной коробке! Да если кто-нибудь об этом пронюхает, мы станем посмешищем для рыцарства на сотни лет!