Денис Котик и Царица крылатых лошадей - Алина Боярина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Песьеголовцы, которые были приставлены к Снежной в качестве конюхов, были настолько завалены многочисленными черными поручениями (именно поручениями, настоящими черными делами Нелюда занимался самолично!), что попросту забыли покормить ее.
Они лишь деловито носились вокруг клетки на борту подводного корабля Нелюды, где была заточена Снежная, изрыгая проклятия и не обращая на голодное ржание Царицы никакого внимания!
Почистить Снежную в то утро тоже никто не удосужился.
Невиданное дело! Ей пришлось самолично приводить себя в порядок при помощи зубов и. копыт. А ведь не везде достанешь зубами…
Но это были еще цветочки.
Когда солнце уже стояло высоко, главарь песьеголовцев по имени Хвост-Набок вывел ее из зловонного брюха субмарины по трапу и привязал на берегу к вбитому в землю стальному крюку.
Привязал, как какого-нибудь ослика или корову!
Впрочем, после недель, проведенных в заточении, это уже не казалось Снежной таким нестерпимым унижением. Это унижение, пожалуй, можно было назвать терпимым…
Пронизывающий ветер трепал молочно-белую, густую гриву Снежной, пока она с любопытством озиралась. Как поняла Царица из разговоров песьеголовцев, ее привезли на остров Стогон, к подножию Жар-горы.
Но вот зачем ее привезли на Стогон, Снежная понять пока не могла.
Она знала, что где-то там, за клубящимися на севере тучами, стоит Стена Огня. А за Стеной Огня — Жар-гора. А на Жар-горе вроде как есть… что?
Снежная постоянно забывала это слово. Кладовка? Склад? Клад? Погреб?
«Схрон! — вспомнила Снежная. — А в Схроне том, как в сказках сказывают, лежат Очки Вия. Вот уж не думала, что когда-то доведется очутиться неподалеку от этого легендарного схрона».
«И вот надо же, довелось, — грустно вздохнула Царица. — Не иначе как Нелюда собирается похитить Очки Вия. Но как именно он намерен пробраться через Стену Огня? Ведь Стена такая горячая, что может сжечь даже обычный огонь! И, главное, при чем тут я?»
Довольно долго Царицу никто не беспокоил.
Возле субмарины суетились песьеголовцы. А Князя Нелюды все не было видно.
Когда Снежная вконец извела себя вопросами «зачем?» и «почему?», появился и сам Князь Нелюда.
Лишь воистину царственным усилием воли Царице удалось заставить себя не подняться в истерике на дыбы, как во время первых встреч с Князем.
Что-то невообразимо противное было в облике Нелюды, особенно в его маске-лице. Противное и пугающее. Замогильным холодом веяло от его фигуры. Снежная старалась даже смотреть на Князя как можно реже.
Но в этот раз она не скользнула взглядом по его странной фигуре, а надолго задержалась на ней взглядом. Дело в том, что в руках у Князя Нелюды был… Алый Медальон!
Фамильная собственность царского рода. А значит, и ее, Снежной собственность.
«Каков негодяй! Ко всему прочему он еще и вор! Но откуда, откуда он его взял? Ведь медальон же пропал! Был украден! — промелькнуло в голове у Снежной. — А может это просто подделка?»
— Что, белогривая моя, полетаем? — тихим, нездешним голосом спросил Князь Нелюда, позвякивая медальоном на тяжелой, золотой цепи.
Снежная испугано отпрянула в сторону, и глаза ее побелели от страха.
— Какая ты у меня все-таки нервная девочка, — неодобрительно промолвил Нелюда, протягивая к Снежной, до предела натянувшей веревку, свою нечеловеческую руку в подозрительно эластичной перчатке. — Не хочешь, значит, по-хорошему?
Снежная в страхе заржала и отвернулась.
— Не хочешь по-хорошему… — повторил Нелюда. — Значит будем по-плохому…
С этими словами он отвязал Снежную, накинул ей на шею цепь с Алым Медальоном (теперь на груди у Царицы было их два — Алый и Синий), крякнув, вскочил ей на спину и натянул повод. Да так сильно, что Снежная едва не задохнулась от боли и возмущения!
Драконья Узда жестоко врезалась ей в губы, словно была из раскаленного железа!
— Что ж, проверим, правда ли, что ваше племя по облакам скакать умеет?
И они понеслись прочь от моря — Снежная, а на ней Князь Нелюда.
Вначале Князь, наподдав Снежной по бокам своими тяжелыми сапожищами, погнал Царицу галопом по пустоши, поросшей черным колючим кустарником.
Пустошь, что простиралась до самой Стены Огня, была покрыта кочками и ямками, бежать по ней галопом было опасно, — можно ведь сломать ноги! Но Нелюде было наплевать на ноги Снежной. А потому, он лишь заставлял Царицу наращивать скорость…
В этом галопе, с точки зрения Царицы, не было ничего особенного — кроме того, конечно, что на ней сидел Князь, подвергая ее тем самым невозможному унижению.
Мелькали под ногами камни и трава, свистел в ушах ветер. А Снежная все спрашивала себя, в чем же проявляется действие легендарного Алого Медальона. Никаких чудес она пока что не замечала.
«Наверное все-таки подделка», — повторяла про себя Царица, и эта мысль согревала ей душу.
Очень уж ей хотелось увидеть Нелюду посрамленным! Может, если медальон окажется липовым, ее оставят в покое? Отпустят домой?
Снежная так замечталась, что сама не заметила, как, перелетев через особенно глубокий овражек, она вместо того, чтобы приземлиться передними ногами на землю, приземлилась… на воздух! Задние ее ноги тот час же приземлились следом! Как будто воздух вдруг отвердел, поднялся тонким пластом над землей и превратился в некое подобие лестницы, уходящей в небо.
— Получилось! Получилось! — громко ликовал на спине у Снежной Князь Нелюда.
Снежная посмотрела вниз и пронзительно заржала. Нет, такого она еще не видела! Скакать по воздуху, как по земле…
Теперь она неслась на высоте в десять метров и притом крылья ее бездействовали.
Тем временем расстояние между нею и землей стремительно росло. Одиннадцать метров… Двенадцать… Пятнадцать… А ведь ощущения у Снежной были точно такими же, как тогда, когда она скакала по пустоши!
«Чудо, да и только, — пробормотала себе под нос Снежная. — Теперь понятно, почему хроники времен Царицы Румяной так превозносят эту чародейскую штуку!»
Впрочем, наудивляться всласть Нелюда ей не позволил.
Он ввинчивался в бока Царицы своими тяжелыми сапогами, на которые были надеты кусачие шпоры, и жестоко хлестал ее по шее поводом, заставляя бежать все быстрее и быстрее. Вот уже замелькали, внизу верхушки сосен, скальные уступы, а вот, совсем-совсем близко, Стена Огня!
«Неужели он хочет, чтобы мы врезались прямо в стену?! Да он что, самоубийца?» — ужаснулась Снежная и попробовала отвернуть в сторону.
Но Драконья Узда не давала ей возможности самовольничать.
Впрочем, и Нелюда вовсе не собирался вламываться в огненный заслон. Он был всего лишь намерен поглядеть на Стену вблизи. Поглядеть, полюбоваться ею и умилиться своей дерзости прежде, чем обогнув Стену с севера, все время наращивая высоту, перескочить через нее там, в пяти верстах от земли…
Нелюда позволил Снежной повернуть, лишь когда ему в лицо пахнуло нестерпимым жаром.
— Что, струсила, белогривая? — захохотал он, с садистским удовлетворением наблюдая, как Царицу пробирает нервная дрожь. — То-то же! Будешь знать, что такое служить гению!
Скакать вокруг Стены Огня было очень тяжело.
Снежная вся вспотела!
Пот лил с нее буквально ручьем, но Нелюда не обращал на это никакого внимания. Разве только поругивался время от времени, что сидеть на Снежной стало скользко (Нелюда ведь ехал без седла, поскольку понадеялся на свое магическое умение уменьшать свой вес до веса комара!)
А между тем приходилось забираться все выше и выше! Мышцы на ногах у Снежной начинали понемногу неметь от непосильной нагрузки — ведь за время стояния в клетке она совершенно отвыкла от быстрых, энергичных движений.
Не раз и не два Снежная поворачивала голову к своему жестокому всаднику и заклинала его дать ей хотя бы минуту передышки.
Но Нелюда был неумолим!
Очень уж ему хотелось поскорее вызволить из Схрона Очки Вия. И потом, не в его это было обычае, жалеть какую-то лошадь, все равно обреченную на гибель…
Наконец они забрались высоко в небо. Верхний край Стены Огня, образованный языками пламени, теперь простиралась внизу. И уже видна была незащищенная огневой завесой плоская вершина Жар-горы.
— Вот мы и на месте! Ай да мы! Обхитрили даже хитроумных волшебников! — прокричал Нелюда. (Снежная успела заметить — Нелюда обожает хвалить себя по поводу и без повода).
Нелюда что было дури пришпорил Снежную, принуждая ее к последнему прыжку — через смертоносный частокол пламени. Той ничего не оставалось, кроме как повиноваться…
К счастью для Снежной, ей хватило сил на то, чтобы преодолеть огневой барьер.
И хотя сердце ее готово было выскочить из груди, и хотя ее спина и бока были залиты потом, а шерсть на брюхе слегка обгорела, она чувствовала себя почти счастливой. Ведь это и впрямь огромное везенье — уцелеть в подобных колдовских передрягах!
