Курильский пинг-понг. 100 лет борьбы за острова - Анатолий Аркадьевич Кошкин

своего визит министра иностранных дел страны в Москву. Правительство Японии заявило, что посещение премьер-министром РФ спорных территорий может стать большой помехой в развитии политического диалога Японии и России. Глава МИД Японии Фумио Кисида передал послу России официальный протест. «Весомость этого визита значительно отличается от поездок других министров. И этот поступок ранит чувства жителей Японии, которые хотят возвращения этих территорий», – прокомментировали в МИД Японии приезд на Курилы российского премьера.

«Мы обеспокоены повторяющейся ситуацией с односторонними действиями российской стороны в отношении северных территорий. Мы настоятельно требуем [от России] конструктивной позиции для дальнейшего развития японо-российских отношений, в том числе в связи с проблемой заключения мирного договора», – заявил Кисида.

В Москве ответили, что российские официальные лица продолжат посещать Курильские острова, невзирая на позицию Японии по этому вопросу.

Было очевидно, что японские политики вовсе не стремятся к компромиссам, о которых давал понять президент Путин, а упорно стоят на нереалистичной позиции «все или ничего». В этой ситуации в нашей стране росло понимание того, что мирный договор – это не что иное, как анахронизм, искусственно подогреваемый японскими политиками, задавшимися целью через это соглашение реализовать свои реваншистские помыслы, добиться от страны-победителя политических и территориальных уступок. Отрадно, что такое понимание целей японского правительства существует и в высшем руководстве нашей страны.

Как известно, Япония присоединилась к объявленным западным миром во главе с США незаконным экономическим и иным санкциям в отношении России, выступив против справедливого, основанного на волеизъявлении народа «возращения в родную гавань» Крыма. В этой ситуации в Кремле, похоже, решили прекратить потакание японским притязаниям на российские Курильские острова. 26 января 2016 г. министр иностранных дел РФ С. Лавров заявил на пресс-конференции, что Москва не считает заключение мирного договора с Японией тождественным решению территориальной проблемы, как это представляет себе Токио. «Да, есть договоренность между президентом России и премьер-министром Японии, чтобы среди тех вопросов, которые предстоит решить, обязательно присутствовал вопрос мирного договора, – отметил министр. – Мы не считаем, что мирный договор – это синоним решения территориальной проблемы. Это шаг, который необходим для того, чтобы отношения между двумя странами были нормальными не только по сути, но и по юридическому оформлению».[385]

В ответ японцам не оставалось ничего другого, как в очередной раз выразить свое недовольство позицией России. Правительство Японии заявило о «неприемлемом характере заявлений главы МИД РФ по проблеме северных территорий», обещав и впредь «проводить адекватную политику» в вопросе принадлежности Курил. Однако политика конфронтации с Россией, снижения уровня торгово-экономического взаимодействия с нашей страной не отвечает интересам испытывающей затянувшиеся экономические невзгоды Японии. Ослаблению напряженности в отношениях двух стран и попытке вернуться к обсуждению вопроса заключения мирного договора, включающего территориальное размежевание, должен был послужить прямой разговор лидеров двух стран.

Неофициальный визит премьер-министра Японии Синдзо Абэ в Сочи для проведения бесед с президентом РФ В. Путиным 6 мая 2016 г. ознаменовался интригующими заявлениями о достигнутой договоренности сторон прибегнуть к некоему «новому подходу» к развитию двусторонних отношений, включая поиск взаимоприемлемого решения так называемой «территориальной проблемы». Готовясь к встрече, президент Путин 14 апреля 2016 г. заявил журналистам, что постоянно поднимаемый японским правительством так называемый «территориальный вопрос» когда-то найдет свое компромиссное решение. Хотя разъяснений о том, каким может быть этот компромисс, не последовало, в Японии расценили слова президента как подтверждение его согласия продолжать обсуждать японские претензии.

Такое подтверждение было для японского правительства особо важно, ибо прозвучавшее 2 сентября 2015 г., в день 70-й годовщины подписания милитаристской Японией Акта о безоговорочной капитуляции, высказывание заместителя министра иностранных дел РФ Игоря Моргулова свидетельствовало о другом. Моргулов заявил: «Никакого диалога с Токио по “курильской проблеме” мы не ведем. Этот вопрос решен 70 лет назад: Южные Курилы перешли к нашей стране на законных основаниях, по итогам Второй мировой войны. Суверенитет и юрисдикция России над ними сомнению не подлежит». Затем эту позицию подтвердил и министр иностранных дел РФ С. Лавров, заявив, что принадлежность Курил «не является предметом для дискуссий».

И вот – новый разворот. Отвечая на вопрос об обсуждении в Сочи «территориальной проблемы», пресс-секретарь президента РФ Д. Песков заявил: «Тема поднималась в весьма конструктивном ключе. Контакты будут продолжены на уровне министерств иностранных дел». А японское агентство «Киодо цусин» сообщило, что С. Абэ предложил Путину новый подход к решению проблемы Курильских островов. Однако в чем состояла новизна японской позиции, не раскрывалось.

Как и следовало ожидать, архаичная в век информационной революции «тайная дипломатия», обернулась слухами о том, что «Путин продает Курилы». Дело дошло до того, что МИД РФ вынужден был раздраженно и не очень дипломатично опровергать эти слухи, назвав их «бредом». Дабы не нагнетать страсти, президент решил успокоить общественность, заявив, что не собирается что-либо продавать. Однако успокоения не наступило, ибо четкого подтверждения неприкосновенности российских дальневосточных границ не последовало. Пришлось министру иностранных дел РФ С. Лаврову разъяснять в интервью, что «мы не отдаем Курильские острова и не выпрашиваем у Японии мирный договор». Но при этом руководитель внешнеполитического ведомства сделал акцент на подтверждении приверженности российского правительства положениям подписанной 19 октября 1956 г. Советско-японской совместной декларации. Подтверждение российским МИД действенности этого положения позволяло японским политикам считать, что вопрос о передаче Хабомаи и Шикотана якобы решен, и теперь следует упорно добиваться от России еще и самых больших и наиболее освоенных островов Курильской гряды – Кунашира и Итурупа, о которых речь в декларации вообще не идет. Более того, в японской прессе стали появляться утверждения о том, что «возвращение четырех островов» должно предшествовать подписанию мирного договора, а не наоборот, как предусмотрено в тексте декларации.

Содержание состоявшихся в Токио консультаций заместителя министра иностранных дел РФ И. Моргулова с представителем Японии по вопросам российско-японских отношений Тикахито Харада также осталось неизвестным российской общественности. И журналистам пришлось пользоваться информацией от некоего безымянного источника, который сообщил о том, что «в ходе переговоров японские партнеры допустили возможность рассмотреть предложение о совместной хозяйственной и экономической деятельности» на южных островах Курильской гряды. Процитируем одно из тогдашних сообщений: «Содержание этой закрытой дипломатической беседы по понятным причинам не раскрывается, однако, как отмечает издание (газета ”Известия”) со ссылкой на источник, близкий к переговорам, на переговорах обсуждалась совместная экономическая деятельность на Курильских островах, что может стать колоссальным прорывом в российско-японских отношениях».

Но в японской прессе подтверждения этой информации не было. Среди японских специалистов по поводу публикации в «Известиях» высказывалось мнение, что подобная «утечка» организована для того, чтобы прозондировать позицию Японии по поводу участившихся призывов российских высокопоставленных лиц приступить к совместному развитию Южных Курил. Зато они утверждали, что на консультациях в Токио обсуждался территориальный вопрос.

Раздутую российскими СМИ «сенсацию» по поводу якобы