Дм Мой или Шанс №2 - Александр Белоткач

По правде говоря, именно таким было мое первое ощущение. Чье-то обнаженное, мерзко податливое тело, рухнуло прямо у моих ног, так что я, испуганно отскочил на добрых три метра.

Чуть помедлив, и слегка придя в себя от свалившегося сверху неожиданного сюрприза, осторожно переставляя ноги, подошел к телу. Я конечно не трус, и всякое бывало, но вот такое я видел впервые. Это был белый, совершенно обнаженный человек. Нет, не человек, даже не знаю, как описать. Ну обезьяна, не иначе. Бывал я в зоопарке, и встречал там этих братьев меньших, так вот, это… не знаю что, было очень похоже на одну из тех шимпанзе, только абсолютно безволосое, белое и ростом метра два не менее.

С опаской подойдя ближе, и потрогав для начала ногой, я попытался прощупать все-таки пульс у этого чудища, но наклонившись, чтобы взять руку понял, что это муляж. Резиновая копия, силиконовая пародия на человека.

«Откуда это тут взялось? Дом его знает!» Утратив к странной находке интерес, я вновь поспешил наверх.

И вот, заглянув мельком за угол в коридор пятого этажа, и не увидев там ничего подозрительного, я собрался уже было, мчаться дальше, когда неожиданно до моего слуха донеслись какие-то сдавленные стоны и чье-то тихое бормотание.

Я, развернувшись, вновь выглянул в коридор, но там было сумрачно и пусто. Ни души, видно все попрятались по своим комнатам. И тут вновь раздался сдавленный крик, а затем последовали звуки ударов и какой-то возни.

Поняв, откуда доносятся эти странные звуки, я в три прыжка оказавшись у соседнего модуля, распахнул пластиковую дверь.

Здесь, в ярко освещенной маленькой комнате, происходило настоящее непотребство. Два здоровенных амбала в черных комбинезонах, сняв шлемы, и покидав как попало свое снаряжение, насиловали какую-то девчонку. Тот что сидел лицом ко мне, прижимал к себе спиной, уже почти не шевелившуюся, темноволосую девушку, белая платье на которой, было разорвано с верху до низу, обнажив маленькую подростковую грудь, в то время как второй, скинув портки, и держа жертву за ноги, двигал тощим задом.

Лица девушки не было видно, все оно было в кровоподтеках и ссадинах. Волосы ее тоже были испачканы чем-то липким, а из разбитого носа стекала на подбородок и шею тонкая алая струйка.

Тот что был лицом к двери, заметив меня открыл было рот, чтобы что-то сказать, но тут в голове моей отчетливо щелкнуло, мир вокруг как-то странно схлопнулся, и в следующий миг я ощутил себя едущим в лифте, а на табло высвечивался двадцатый, последний этаж четвертого уровня.

Я как стоял, так и сел прямо на истоптанный пол кабины, в недоумении раскрывая и закрывая рот. Этот переход, стал для меня такой неожиданностью, что я заподозрил было, некое умственное расстройство. Но лифт был абсолютно реальным. И грязный обшарпанный пол, и слегка поцарапанный блок управления, и отпечаток чьей-то маленькой ладошки на зеркальной стенке прямо у меня перед носом. Это говорило о том, что я не сбрендил, и все вокруг не мерещится. Не знаю сколько я так просидел, однако, мелодичный звук колокольчика оповестивший о прибытии, вывел меня из ступора. Когда створки раскрылись, я уже был на ногах, и сообразив-таки в чем дело, сломя голову помчался к видневшемуся впереди лестничному проему.

Я был уверен, что успею. И взлетев как ураган на пятый этаж, увидел ожидаемую картину. Два черных буйвола, волокли по направлению к той самой комнате, вырывающуюся девчонку, одетую в знакомый, белый балахон.

Эти гады были так увлечены предстоящим развлечением, что даже не успели понять, откуда пришла смерть.

А работал я, после увиденного, не сдерживаясь. И когда оба насильника, не успев даже поднять свои грозные пушки, повалились на ковровое покрытие, девчонка в белом платье сборщиков, неожиданно вскрикнув, тоже обмякла. Я, долго не колеблясь, подхватил на руки совсем легкое-тело несостоявшейся жертвы, помчал в дальний не освещенный конец коридора. Оставив девушку в одном из тупичков, где ее не нашли бы вновь какие-то похотливые долдоны в черном, я рванул что есть сил к лежащим, и по всей видимости, уже мертвым воинам Леона.

Еще лифтовые створки открывались, когда я понял. Все! Прежняя спокойная жизнь кончилась! Либо я сейчас делаю этих уродов! И тогда прощай патруль и все остальное. Либо я умываю руки, сделав вид, что меня это не касается, и всю оставшуюся жизнь, каждую ночь буду просыпаться от кошмаров, кусая подушку в бессильной ярости. И никогда. Я знал. Никогда я не буду уже тем прежним Алексом. Своим парнем и любимцем психологического отдела нашей службы.

Поэтому, я решил на всякий пожарный позаботится о том будущем, которое ждало меня вскоре. Быстро обшманав тела, я собрал с них все полезное, и прилично нагруженный, поспешил к лифту.

На счастье, в лифтовом зале не оказалось никого, так что я, подскочив к закрытым створкам и бросив громыхнувшее оружие на пол перед собой, раскрыл панель управления дверями. Для экстренного открытия в случае пожаров, или каких других напастей, здесь было предусмотрено аварийное разблокирование шахты. И когда в настенном блоке пискнуло, а пластиковые створки с тревожным перезвоном разъехались, я не мешкая, собрал с пола все железки, и полез вниз. Здесь было тесно. Скобы ведущей куда-то вниз в бесконечность лестницы, были утоплены в специальной нише, потому лазить тут с таким грузом, да еще и ожидая, в любую минуту, когда тебе на голову свалится кабина лифта, было удовольствием весьма сомнительным. Но до ближайшей решетки оказалось не больше десяти метров, так что я успел.

Когда я взмыленный, и осознавший уже, что назад дороги нет, прискакал в тупичок, в котором оставил свою подопечную, оказалось, что эта темноволосая довольно симпатичная девчонка, до сих пор так и не пришла в сознание.

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. Изгой

19

Меня схватили, когда я попробовал пройти на свой уровень. Прятаться я не собирался. С десяток черных вояк Леона в полном боевом снаряжении, сначала оглушили меня, выходящего из лифта чем-то тяжелым, после, сорвав мой жетон, в упор саданули слабым парализующим лучом. Затем попинав для порядка, сковали наручниками, и набросив на голову какой-то грязный мешок, вновь затолкали в лифт. Мы долго ехали по ощущениям куда-то вниз. Потом меня вели какими-то коридорами, переходами и лестницами, и наконец, грубо втолкнули в какое-то помещение. Наручники с меня так и не сняли, так что, мне пришлось здорово повозиться, чтобы стащить с головы мешок, и когда это наконец-таки удалось, я в сердцах отпихнул его ногой в дальний угол совершенно пустой, явно предназначенной для каких-то технических нужд комнаты.