Смертоносная зима - Роберт Асприн

Вода, поднявшаяся из сточных труб, шедших под Лабиринтом, схлынула назад и залила один из туннелей, ведущих на территорию дворца. В то же время поднявшиеся воды реки нашли спасение в отводном туннеле, заканчивавшемся около брода. Эти потоки встретились и столкнулись. Часть их хлынула в катакомбы под улицей Красных Фонарей, а другая медленно и неуклонно начала просачиваться в туннель, выходивший в подвал дворца.

Вода потекла в подземную темницу, незамеченная никем, кроме нескольких несчастных, заточенных там. Но когда она достигла той части дворца, которая была переоборудована в детскую для Детей Храма — Гискураса, Артона и их приятелей, дело приняло иной оборот. Буря, вызванная чужеродным колдовством, и затопление их комнат были не просто угрозой, это было оскорблением.

Гискурас вскрикнул. Аргон, чье лицо потемнело оттого, что внутри него ожил личный демон, завопил еще громче. Остальные дети, имевшие сомнительную честь быть их товарищами, съежились и заплакали. Альфи, совершенно растеряв то превосходство, которое, казалось, он имел, будучи старше других детей на два года, словно пиявка прилип к Ванде, а Латилла закрыла лицо руками и стискивала пальцы каждый раз, когда шум усиливался.

Сейлалха в отчаянии выкрикивала распоряжения Ванде, а няньки неистово суетились, перетаскивая детей и кроватки в игровую комнату под крышей сада, в то время как небо над дворцом вторило эхом гневу Детей Бури. Гискурас, схватив вазу, подарок царского посла, швырнул ее об пол; Артон разбил о стену деревянную лошадку. За окном трещали молнии, ударяя в крыши домов, к счастью, слишком мокрые, чтобы гореть.

Противоборствующие ветры вносили сумятицу в стройные ряды туч, сотрясали стоявшие на якоре бейсибские корабли, срывали с крыш черепицу и выворачивали деревья. Люди, до того наблюдавшие за прибывающей водой со все возраставшей тревогой, теперь просто дрожали от ужаса.

А Роксана, ощутив смятение на небесах, рассмеялась, она и не мечтала о таком. Колдунья переменила стратегию и, воспользовавшись своей властью над составляющими бури, чтобы сдержать потоки воды, заставила их растечься по всему городу.

Джилла чувствовала силу ветра даже сквозь щит ведьмы. Роксана по-прежнему была одна, но, даже не зная подробностей, ее приспешники отражали настроение колдуньи, и тягостная для Джиллы атмосфера злорадного веселья пугала ее. Что происходит в Санктуарии?

Джилла склонилась над ящиком, в который свалила половину разбитого обеденного сервиза, обнаруженного за гниющими корнеплодами в кладовой, и толкнула его через всю комнату. Этот дом нуждается не в метле, а в совковой лопате! Не разгибаясь, женщина осмотрелась вокруг.

Две домашние змеи довольно свернулись в корзинах перед плитой. За столом, задумчиво покачиваясь, сидели три мертвяка. Снэппер Джо стоял у двери в кухню и мечтательно обсасывал старую кость.

Поймав на себе взгляд Джиллы, он ухмыльнулся.

— Убрано чисто! Госпожа быть довольна. Жирный женщин делает дом чистый и хороший, Госпожа моет город! — Довольный остроумным высказыванием, он засмеялся. — Смоет всех детей, тогда Снэппер Джо стать мальчик жирный женщин!

Джилла стиснула руками фартук, чтобы не вцепиться в тощую шею изверга. Дома она бы уже давно что-нибудь в него кинула — эх, если бы она была дома! Джилла чувствовала, как у нее внутри все кипит от ярости; она ощущала себя закрытым котлом, готовым взорваться. Женщина взвалила на плечо ящик с осколками посуды и направилась к двери.

— Жирный женщин не ходить на улицу… — начал было Снэппер Джо.

— Великая Госпожа велела вычистить дом — что я и делаю, а ты, утыканный бородавками кретин, не мешай и убирайся с дороги! — сквозь губы процедила женщина.

Серый изверг, нахмурившись, нерешительно сделал полшага, изо всех сил пытаясь увязать в голове противоречивые мысли. Оттолкнув его плечом в сторону, Джилла поправила груз и пинком распахнула дверь. Водянистый свет пробивался из-под сияющей нижней границы предохранительного пузыря, с помощью которого Роксана защищала свои владения. Глубоко вдохнув влажный воздух, женщина напряглась изо всех своих сил, удвоенных яростью, и швырнула ящик.

Оставляя за собой шлейф из осколков, ящик по высокой дуге пролетел сквозь щит.

Джилла уже повернулась было, чтобы послать следом второй заряд хлама, когда услышала звук, похожий на рвущееся полотно, и пошатнулась от порыва ветра. Через плечо она увидела, как буря унесла последние обрывки пузыря.

Ветер пронесся по кухне, опрокинув стол, так что Снэпперу Джо пришлось отпрыгнуть в сторону. Схватив мусорную корзину, Джилла швырнула ее в одного из мертвяков, другой накрыла змей и, увидев, что изверг оправился от минутного замешательства и бросился к ней, схватилась за метлу. Еще один мертвяк поспешил на помощь извергу. Удар Джиллы пришелся ему в голову, и он, обливаясь кровью, упал в руки Снэппера Джо.

Женщина распрямилась и подняла метлу для нового удара, но изверг уже уставился на алую струйку, текущую по коже мертвяка. Жилистые пальцы его напряглись, тело задрожало, а тонкие губы раздвинулись, обнажая острые, как бритва, зубы.

— Свежее мясо, — сдавленно проговорил изверг, а затем, не замечая окружавшего его смятения, приступил к трапезе.

Прежде чем еще что-либо успело напасть на нее, Джилла, расшвыряв корзины, выскочила в дверь и захлопнула ее за собой. Задыхаясь, она стала пробираться через намокшее буйство сорняков. Впереди возвышались потемневшая от дождя складская стена, а за ней — мост через реку. Скорее домой!

Лало наклонился и, ухватив один конец бревна, кивнул Ведемиру. Они взвалили бревно на плечи и вдвоем потащили его к берегу реки, где один пасынок, четыре крепыша из Третьего отряда коммандос и парочка тощих юнцов из коллекции крутых ребят Зипа пытались возвести дамбу из стропил близлежащих конюшен, принесенных из леса вверх по течению бревен и домашней утвари, которую они только смогли притащить.

Вода уже перехлестывала через берег. И не было никакой возможности защитить низину под мостом, но, если бы удалось возвести плотину к северу от моста до края старой крепостной стены, возможно, удалось бы спасти середину города.

Когда другие приняли на себя вес бревна, Лало распрямился, потирая спину. Даже Ведемир дышал учащенно, а ведь он молод. Лало подумал, как долго он еще сможет продержаться, — уже очень давно он не требовал от своих мышц такой нагрузки и теперь опасался, что те подведут его.

Художник тупо оглядел грязную змею, в которую превратилась река, зловеще вздымающуюся, словно переваривая то, что уже успела заглотить, и обдумывающую, что бы сожрать еще. Лало удивился тому, что течение не стало быстрее, но потом понял, что южный ветер сдерживает воду, заставляя реку разливаться вширь, вместо того, чтобы нести свои воды в море.