Согрей моё сердце - Ани Марика

треснувшем экране появляется хмурое лицо Арткура. И я плачу. Громко, навзрыд, прям там, между двумя мёртвыми телами. Плачу от облегчения и обиды. Показываю ему на разбитый аэрокар.

Возвращаюсь в кабину пилотов и сажусь в кресло. Арткур показывает свою компанию: Сириуса, чтоб его голову отстрелили, Проциона.

Я замечаю летящих по мою душу варваров. Не успеваю запаниковать, армаду войск спасателей тоже вижу. Мимо меня проносится зелёный флайт Ориона. И этот змей здесь.

Арткур просит не волноваться и просто отлететь в сторону. Он напряжён и сосредоточен. Хочется признаться ему в любви. Вот прямо здесь. Сейчас. Но сдерживаю себя. Не знаю почему. Может быть, потому, что сама не до конца верю в свои чувства к нему?

– Подключен удалённый режим. Гиперпрыжок через тридцать секунд. Пристегнитесь, – громко оповещает механический голос.

Слетаю с кресла и кружусь, ища снаряжение. Ицар рычит недовольно. Его бросить не могу, а для зверя нет никаких масок. Он не сможет выпрыгнуть в открытый космос.

– Ведана! – гремит из планшета Сириус.

Пусть идёт в бездну! Я своих не бросаю, в отличие от него! Пристегнувшись, прижимаю Бластера к ногам и отключаю связь.

Мой шаттл совершает гиперпрыжок и в удалённом режиме влетает в атмосферу мёртвой планеты. Я не планирую встречаться с новыми похитителями, а то, что они поджидают нас, почему-то уверена. Поэтому, как только вижу землю, собираю необходимое снаряжение в рюкзак. Снимаю пояс с кобурой у мертвеца, застегиваю на талии и веду ицара в гаражный отсек.

– Знаю, ты совсем недавно научился летать, но нам нужно спрятаться, – шепчу, поглаживая по носу зверя. Ицар рычит и пригибает лапы. – Умница моя, можешь и дальше спать на кровати, не буду выселять во двор.

Взбираюсь к нему на спину и тяну к специальной панели. Бластер понимает и подходит к люку. Жму нужную комбинацию, двери открываются. Сильный ветер почти сносит меня с ицара. Пригнувшись, полностью ложусь на зверя, обнимаю крепко за шею. Хищник, разбежавшись, прыгает в небо и, расправив крылья, планирует.

Приземлившись в гористой местности, ицар устало ложится внутри небольшого кратера. Багряно-красная земля под ногами, тёплая от внутренних источников. То тут, то там из трещин вырывается горячий пар. В этой местности сейчас глубокая ночь, поэтому тоже решаюсь передохнуть. От нас все зависящее мы сделали, пусть теперь спасают. Поэтому просто кутаюсь в китель королевского гвардейца, его тоже сняла с мёртвого пассажира моего аэрокара. И ложусь под бок Бластера. Смотрю на прекрасное небо.

Спящая Красавица – уникальная планета. Она образовалась от столкновения двух планет. За счёт гравитации они срослись друг с другом воедино, и вся жизнь на планетах остановилась. Заснула. Мы очень часто прилетали сюда, мама рассказывала о своём первом свидании с папой. А папа Мей признавался, что именно здесь понял, как сильно полюбил маму.

Прикрываю глаза лишь на несколько долгих минут, и меня сгребают в объятья. Крепко обнимают, почти до хруста рёбер. Трепыхаюсь, пытаясь выбраться из захвата.

– Это всего лишь я, маленькая, – рокочет тихий мужской голос. Поднимаю голову.

– Ты нашёл меня, – хриплю, расплываясь в глупой улыбке.

– Я найду тебя во всех мирах и галактиках, моя королева, – тоже улыбается Арткур.

Всхлипываю и реву. Опять! Да что это со мной? Я ведь не такая! Не плачу, не хнычу, не жалуюсь, не ною! Я сильная!

Мужчина садится на пятки под бок проснувшегося Бластера, прижимает голову к груди, целует в макушку и гладит волосы. Напряжение, стресс и обида просто топят меня, и я не могу успокоиться. С надрывом всхлипываю, жмусь к груди Арткура.

– Маленькая моя. Всё позади, ты в безопасности, – шепчет суровый мужчина. – Ты самая сильная и храбрая девочка.

– Не хочу, – икая, бурчу и размазываю слёзы о белую рубашку. Непонимающе отстраняюсь и смотрю на белый костюм. Арткур впервые в жизни надел что-то не чёрное.

– Что не хочешь? – безопасник убирает волосы с лица, обнимает ладонями мои щёки и заглядывает в глаза.

– Тебе идёт белый цвет, – невпопад шепчу и тянусь за поцелуем.

Мужчина усмехается и сам целует, ласково касается губами моих губ, слизывает слёзы и не напирает. Морщусь, губа слегка саднит от ранки на уголке.

– Так что ты не хочешь, малыш? – возвращается к вопросу этот рурк.

– Не хочу быть сильной и храброй, – выдыхаю, удобнее устраиваясь на его груди.

– Хорошо, я буду за тебя, – хмыкает Арт и, поднявшись, идёт куда-то. Мне уютно на его руках. И так правильно.

– Я вас всех уволю, – вредничаю.

– Хорошо. Бластер, не отставай, – мужчина оборачивается назад. Ицар страшно зевает и медленно плетётся чуть позади. Мой защитник маленький. Он тоже перенервничал.

Над головой вихрем проносятся несколько мини-джетов. Осматриваюсь и замечаю вдалеке остальных спасителей. Слишком их много на одну маленькую меня. Мало того ахернарийский флот пригнали, так еще иминтакиские и сеатские корабли зачем-то тоже прилетели. Ещё и папы на адмиральском крейсере. А вот женихов не хватает. Где мой синекожий ледышка?

– Алькора где потеряли?

– Он остался на Ахернаре с оставшимися советниками. Расследует похищение и сдерживает волну.

Так и думала. Продолжив осмотр, замечаю поверженных врагов. Некоторые живые и в наручниках, некоторые уже мёртвые. Всё-таки правильно сделала, что с ицаром выпрыгнула. С этой сотней сама бы не справилась. Быть разменной монетой в переговорах – не для меня.

Отцы и королевская рать уносит в крейсер всех преступников. А женихи разделяются и расходятся в разные стороны. Нас ищут. Закралась мстительная мысль угнать один из джетов.

– Как ты меня нашёл так быстро?

– Просто знал, что тебя на шаттле нет, и, оставив их разбираться, полетел на поиски, – усмехается Арт.

– Слишком хорошо ты меня знаешь, – хихикаю.

Нас, наконец, замечают. И бегут все. Безопасник, остановившись, спускает с рук. Не успеваю возмутиться, меня сгребает в медвежьи объятья Антарес. Я рада его видеть и опять плачу. Да сколько ж во мне слёз?!

Женихи лезут тискаться, а я продолжаю разводить сырость и превращаюсь в Ангелину Леонову. Никогда не понимала этих нежностей. А сейчас сама тянусь от наглого Ориона к вредному Проциону.

Минтакийский принц удобнее поднимает и, закрыв от всех, несёт меня сам. Надо же, Его Высокомершество бывает нежным и даже ласковым. Я не против, мне нравится. Перебираю его платиновые волосы и, положив голову на плечо, просто дышу. Глубоко