Авантюристы гражданской войны (историческое расследование) - Виктор Савченко

. Во всех губерниях Белоруссии и в большей части губерний Украины были созданы мощные подпольные центры. К участию в подполье удалось привлечь некоторых командиров и даже политработников Красной Армии. Агенты Савинкова действовали на конференциях беспартийных при выборах в Советы.

Набатом на всю Россию громыхнуло восстание моряков Кронштадта "гордости революции". С 28 февраля по 18 марта 1921 года продолжалось Кронштадтское восстание, поставившее точку на роковом периоде "военного коммунизма". Во время этого восстания вся "социалистическая эмиграция" надеялась, что большевики потеряют контроль над ситуацией в стране.

Борис Савинков тогда отправил письмо военному министру Франции, сообщив в нем, что его отряды двигаются к границе Белоруссии для того, чтобы способствовать успеху "всеобщего восстания в России".

Но быстрое подавление восстания в Кронштадте заставило Савинкова отложить "вторжение". После неудачных попыток поднять "всеобщее восстание" во время посевной кампании весны 1921 года было решено перенести его на август - сентябрь 1921 года, на время сбора продналога.

В июне 1921 года на съезде "Народного союза защиты Родины и Свободы" в Варшаве Борис Савинков представил план восстания в Советской России и действий местных подпольных организаций. На съезде этом присутствовали представители военных миссий стран Антанты; французские, итальянские, английские, американские, польские офицеры одобрили общий план.

Часть денег на восстание пообещали дать французские финансисты и военная французская миссия, польский генеральный штаб, а также русский эмигрант-миллионер Путилов. Добиваясь поддержки Англии, Савинков в письме к Черчиллю сообщал, что в середине 1921 года единственной антибольшевистской силой, не сложившей оружие, является крестьянское повстанчество - "зеленое движение", которому остается только придать "организованную форму".

Борис Савинков писал: "Россия ни в коем случае не исчерпывается двумя враждующими лагерями (красными и белыми). Огромное большинство России крестьянская демократия. Пока вооруженная борьба с большевиками не будет опираться на крестьянские массы... пока патриотическая армия не поставит себе целью защиту интересов крестьянской демократии и только ее, большевизм не может быть побежден в России".

Четкий и достаточно реальный план опоздал, время было упущено. План был хорош для 19-20-го годов, когда крестьянская стихия выплеснулась десятками крупных бунтов. Но летом 1921 года крестьянство качнулось в сторону признания советской власти, которая утвердила НЭП и ликвидировала ненавистные продразверстку и колхозы.

Восстание было намечено на середину августа 1921 года. Областные комитеты "Союза" к этому времени должны были подготовить местные повстанческие отряды. Три ударные группы решено было выдвинуть от границ Польши к Питеру, Москве, Орлу, петлюровские части - направить на Киев. Начало восстания предполагалось ознаменовать широким террором против лидеров коммунистов, взрывами военно-стратегических объектов, уничтожением транспортных коммуникаций.

Летом 1921 года на советскую территорию были переправлены 25 диверсионных ударных отрядов "союзников", которые рейдировали по западным губерниям России, Белоруссии и Украины.

"Отличившись" в диверсиях и убийствах коммунистов, эти отряды не смогли поднять крестьянское восстание. Так, в городе Холм диверсанты-партизаны отряда полковника Павловского убили несколько сот человек, у Полоцка был пущен под откос поезд, ограблены пассажиры, расстреляно 15 коммунистов. Экспроприировались банки и склады, уничтожались погранзаставы.

Но того слоя крестьянства, на который делал главную ставку Савинков, уже не существовало. Уставшие от семилетней войны, запуганные красным террором, изголодавшиеся люди хотели только одного - спокойной жизни. Крестьянское сопротивление к концу 1921 года сошло на нет. Исчезли многотысячные повстанческие армии Махно, Антонова, Сапожкова.

Тогда же началась серия провалов - ВЧК ликвидировала западный и Черноморский областные комитеты "Народного союза защиты Родины и Свободы", многие структуры петлюровского подполья. Планы поднять всеобщее восстание оказались невыполнимыми. Бесперспективность всеобщего восстания в советских республиках стала понятна даже западным покровителям Савинкова.

Прекращается субсидирование "Союза" иностранными государствами, решившими, что Савинков - "большой фантазер". 7 октября 1921 года, после очередной ноты протеста со стороны Советской России, польское правительство обязывает Савинкова и руководство "Народного союза защиты Родины и Свободы" покинуть Польшу в течение двадцати дней.

"Я садился в поезд, и сердце мое радовалось. Слава Богу, я уезжаю из этой проклятой страны...", - писал Борис Викторович о своем выезде из Польши,

Вместе с ним покинул Польшу и С. Булах-Балахович.

Борис Викторович передает свою агентурно-диверсионную сеть организации "Центр действия", которая была создана в 1921 года народным социалистом Н. Чайковским. Савинковские линии связи использовались "Центром" до 1923 года, пока его не разгромила ЧК.

Сформированные Савинковым военные кадры и отряды частично были интернированы в Польше или в октябре 1921 года двинулись в рейд по Белоруссии, где нашли свою гибель, остальные разбрелись по различным странам Европы.

1922 год оказался неудачным для экстеррориста. Его друг и покровитель Черчилль был вынужден уйти в отставку, и денежная помощь из Англии прекратилась. А в 1923 году другой покровитель Савинкова - Муссолини заявил беспокойному русскому заговорщику. "Уймитесь, не время".

Из Польши братья Савинковы и их единомышленники уезжают в Париж. Казалось, с политикой покончено навсегда... Борис Викторович снова берется за перо и пишет автобиографическую повесть "Конь вороной". В этой повести он вспоминает недавнее прошлое - 1920 год, действие ударных террористических отрядов в Полесье. Автор пытается ответить самому себе на вопросы: "Стоило ли проливать русскую кровь ради России? Кто прав в братоубийственной гражданской войне?" Савинкова пугает превращение воина в убийцу, который убивает иногда даже от скуки. В повести - тяга к покаянию за "кощунственный балаган" войны.

"Сроков знать не дано. Но встанет Родина - встанет нашей кровью, встанет из народных глубин. Пусть мы "пух". Пусть нас "возносит" ненастье. Мы слепые и ненавидящие друг друга, покорные одному несказанному закону. Да, не мы измерим наш грех. Но и не мы измерим нашу малую жертву..." - так заканчивается эта повесть.

Как вспоминают современники, в эмиграции Борис Викторович, оторванный от Родины, становится мистиком и "чрезвычайно религиозным" человеком.