Ненавижу. Скучаю. Люблю - Ники Сью
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Антон
Последняя неделя октября у Антона выдалась спокойной, а вот предыдущие очень насыщенные, даже немного скандальные. Оказалось, вводить новаторские реформы в коллективе не так просто: тут тебе и бойкоты, и заявления на увольнения, и отказ от работы, в целом, букет нервотрепки. Хотя персонал тоже можно понять, привыкли ведь получать ставку, делать мало, а в карман класть много.
Конечно, пришлось и шефа подключать, и беседы оздоровительные проводить. Вообще Антон за эту неделю словно повзрослел на пять лет. Это и отец заметил, когда будничный разговор свелся к работе и Леваков, подобно начальнику, возмущался о трудовых буднях. Расслабляли только переписки с Юлькой, ее голос и долгожданная встреча, намеченная в мыслях на середину ноября. Однако планы рухнули, когда Снегирева написала смс.
Антон сам не понял, как выскочил из квартиры, он недавно вернулся с работы, успел сходить в душ и переодеться. А теперь вот стоял на пороге, жал кнопку звонка и мучительно ждал, когда Юля откроет.
И вот щелкнул замок, скрипнула дверь, в проеме появилось удивленное лицо Снегиревой. Она то и дело хлопала ресницами, явно задаваясь вопросом: сон это или реальность. Леваков улыбнулся, разглядывая ту, по которой тосковало сердце. Худенькая, хрупкая, кажется, дунь – рассыплется. Пшеничные кудри собраны в пучок, пухленькие губки трясутся, будто она вот-вот расплачется. Серое платье с короткими рукавами облегало ее осиную талию и бедра, а забавные тапочки с ушками придавали этому образу какой-то уют.
- Антон? – прошептала Юля.
- Ну, я же сказал, что приду, если ты меня позовешь, - улыбнулся Леваков, затем сделал шаг вперед и обхватил в кольцо горячих рук свою девочку. Прижал к себе, да так крепко, что на мгновенье даже дышать перестал. Вдохнул запах ее волос, ягодный, с нотками цитруса. Вдруг показалось, они не виделись вечность, а может и больше.
- Антон, - вновь позвала его по имени девчонка.
- Юля, - ответил Антон, затем, не выдержав, впился в ее губы: сладкие, нежные и очень чувственные губы. Они были настолько близко, что он чувствовал ее грудь, как быстро она вздымается, как громко стучит девичье сердце, а может это было их общее сердцебиение. Антон перестал отдавать себе отчет, он просто жадно сминал губы Юльки, запустив пальцы в волосы на затылке девчонки, скинув резинку вниз, и позволив прядям упасть на хрупкие плечи.
- Я так скучал, - прошептал он.
- Я тоже. Ты такой дурачок, - ответила она, обвив руками его вокруг шеи. Порыв страсти смел все границы, слишком сильный, слишком необходимый им обоим. Антон подхватил Юлю под бедра, она пискнула от неожиданности, но потом опять прильнула к его губам.
- Ты так вкусно пахнешь, - произнес Леваков, прикусив нижнюю губу Снегиревой.
- Ты часто думал обо мне? – игриво произнесла Юля. Антон крепче сжал ягодицы девчонки, переступая порог квартиры, и закрывая за собой дверь. Ее тоненькое платье задралось настолько, что хотелось стянуть его полностью и увидеть то, что прятала ткань.
- А ты? Думала обо мне? Например, - Леваков говорил и целовал одновременно, потому что то было выше его сил: перестать касаться губ Снегиревой. Боже, какие у нее губы, как он мог прожить эти бесконечные дни без ее ласк.
- Например?
- Например, в душе или ночью, - ласково шепнул Антон, проводя ладонями выше, достигая кружевных трусиков. Ее гладкая кожа не просто возбуждала, она разжигала пламя внизу живота.
- Вот чем ты занимаешься в душе, - засмеялась Юля. Антон занес ее в комнату, сел на кресло, усаживая к себе на колени девчонку.
- А ты как думала? – спросила Леваков, разглядывая милое личико снизу вверх.
- Я думала, ты хороший мальчик, - игриво произнесла Снегирева. Антон не выдержал, ему нравилась эта прелюдия, ему хотелось услышать звуки и стоны, поэтому он, подняв ладонь, звонко шлепнул по обнаженной ягодице Юльку. Она, взвизгнув, дернулась, и отстранилась.
- Эй! Ты чего!
Снегирева коснулась места удара, начала пытаться опустить задранное платье, но Антон не позволил ей. Взял руку девчонки и вернул обратно к себе на плечо.
- Я же говорил, сорвусь.
Юлька прыснула, отводя смущенно взгляд в сторону. Тогда Антон шлепнул ее еще раз, заводясь от того, что она сидит у него на коленях.
- Ант… - и только Снегирева открыла рот, чтобы выдать порцию возмущений, как Леваков жадно впился горячим поцелуем. Вкус ее губ, запах тела – все это сводило с ума и дурманило разум. Антон перестал контролировать себя и дикое желание в груди, ощущая прилив страсти каждой клеточкой.
Они целовались, словно это было в первый и последний раз: не дышали, не отрывались друг от друга ни на секунду, скользили под одеждой, пока не избавились от нее окончательно. Казалось, их тела наэлектризованы, казалось, разряды тока опускаются от шеи до самой поясницы. Антону хотелось исцеловать Юльку везде, пройтись губами, касаясь каждого сантиметра ее гладкой и бархатной кожи.
А как она смутилась, как покраснели ее щечки, как возбуждающе она прикусывала нижнюю губу, когда он стянул с себя боксеры и вытащил из кармана презерватив. Снегирева быстро дышала, то и дело, заправляя пряди волос за ушки, лежа обнаженной на диване.
