Черный Василек. Наекаэль (СИ) - Никита Воробьев

не сможет на него повлиять. Утратив его, он лишь обратится в пыль столь мелкую и легкую, что она уже будет не способна что-либо содержать. — Он активно жестикулировал, дополняя объяснение. Айрогу размеренно кивал. — В деревьях и травах кай течет от корней до листьев вместе с соком. Растения способны черпать его и испускать, но лишившись, увянут, сгниют и в конце концов обратятся в прах. У живых же существ кай циркулирует по тончайшим энергетическим нитям души, вложенной в плоть Создателем. Мы не можем брать и отдавать его, но можем изменяем самим ходом нашей жизни. — Он попытался продолжить, но повозку подбросило на крупном камне и слова застряли в горле. — Утрачивая кай, человек становится вялым и безразличным. — Продолжил он, отдышавшись. — И если процесс не остановить, то вначале несчастный станет совсем плохим, едва удерживаясь на границе с забвением, а затем и вовсе умрет, потеряв смысл жизни. Вампиры в этом плане паразиты. Лишенные кай от природы, они нуждаются в нем для существования, а потому обречены поглощать его из своих жертв вместе с кровью, с которой связана душа. — Айоргу понимающе хмыкнул. — Но несмотря на эту врожденную лишенность, они обладают способностью поглощать, испускать и изменять кай по своей воле, влияя этим на физический мир подобно малефикам и ведьмам, с той лишь разницей, что им не требуется посредничество магии. — Стрик, кажется, уже окончательно потерял нить монолога и просто машинально поддакивал. — Ангелы и демоны целиком состоят из кай, и потому вольны управлять этой энергией как вздумается. На самом деле даже физические воплощения этих божественных существ иллюзорны. Их души и тела монолитно связаны, из-за этого мысли демонов на столько реальны, что изменяют мир. Магия для них — это естество жизни, а нанесенные раны тут же затягиваются, лишь навивая усталость. — Рейнальд тяжело вздохнул. — Ни тех, ни других нельзя окончательно убить в обычном смысле этого слова, не лишив кай полностью. А нам, к сожалению, не известно способа это сделать.

— Я думал ты убийца. — Айрогу шморгнул носом и зевнул. — А ты выходит хренов профессор. — Добавил он и расхохотался. Охотник немного запоздало улыбнулся.

Дорога заняла еще несколько спокойных дней. Старик устраивал лагерь и ночлег, а Охотник добывал по лесам пропитание. Вскоре на горизонте уже показались знакомые крыши. Рейнальд раздумывал, что сделать сначала: сдать отчет о проделанной работе, или проведать Перикулума, но решил, что коню не впервой подолгу не видеть хозяина, и велел вознице двигаться к Престолу. Оставалось уладить только одну мелочь.

— Эй, Айрогу. — Кашлянув, начал он. Старик в ответ вопросительно хмыкнул. — Ты… — мысли решительно не желали складываться в подходящие слова, — эх, пойми меня правильно, приятель, я не смогу тебя оставить. — Айрогу чуть обернул голову, направляя на Рейнальда настороженный взгляд. — Ты видел мое лицо и знаешь, кто я такой. — Над повозкой повисла тишина, прерываемая только методичным постукиванием копыт.

— Что со мной будет? — Сглотнув спросил старик.

— Ну я не чудовище. — Ответил Охотник. — Ватикану всегда нужны люди, на которых можно положиться, даже повара и возницы. Церковь ведет торговлю во многих странах, а товары нужно перевозить. — Он как мог искренне улыбнулся. — Я порекомендую тебя руководству и тебя возьмут на службу. Ограничений, конечно, хватает, зато платить будут столько, сколько тебе и не снилось, старик. — Он замолчал и в воздухе снова повисла тишина.

— Выбор, как я понимаю, у меня не велик? — Безразличным тоном спросил Айрогу.

— Да. — Коротко ответил Охотник.

— Вляпался же на старости лет. — Раздосадовано пробормотал он.

К спрятанным за колоннами воротам они подошли вдвоем. На вопросительные взгляды стражей Рейнальд сделал шаг вперед.

— Этот со мной. Отведите его в столовую, накормите и передайте управляющему, пусть подыщут человеку работу. — Громилы нахмурились. — Под мою ответственность, разумеется. Вы сомневаетесь в благоразумии члена Ордена? — Скрипнув зубами, один из стражников распахнул тяжелую створку двери, и, подождав, пока прибывшие войдут, подхватил Айрогу под локоть, и повел вглубь темных коридоров. — Прощай старик, — добродушно махнул рукой Рейнальд, — дальше все зависит от тебя. — Возница, едва поспевая за своим новоприобретённым спутником, что-то буркнул в ответ и тоже помахал рукой.

Облегченно вздохнув, Рейнальд повернулся в другую сторону и зашагал к лестницам, ведущим на нижние этажи. Двери сменялись пролетами, а пролеты коридорами. Мраморные плиты стен заменил серый камень подземелий, а вместо светлых окон зачадили факелы. Народу становилось все больше, так что ему приходилось проталкиваться в узких коридорах. Жизнь на нижних этажах кипела не в пример верхним, куда у людей церкви был более свободный доступ. Где-то гремели тарелки, в другом месте раздавались тяжелые удары молота, а из глубины доносился высокий едва слышный волчий вой.

— Эй! Господин! — Вдруг перебивчиво раздался из-за спины женский голос. Охотник молча продолжил движение. — Господин! — Более настойчиво крикнули сзади. Он почувствовал, как кто-то схватил его за плечо и потянул назад. — Ты меня слышишь? — Рейнальд резко обернулся. В абсолютной темноте помещения сияла единственная приоткрытая дверь.

— Кхе-кхэ-кхэ. — Охотник резко сел на берегу реки, тяжело откашливаясь. Вода, наполнявшая легкие, выходила с неохотой, а головная боль разрывала череп на части. Полуденное солнце нещадно жгло, а поднявшиеся от жары слепни так и норовили укусить.

— Ты меня слышишь?! — Выкрикнул мужчина. Рейнальд пересилил себя и несколько раз кивнул головой. — Слава Богу. — Облегченно выдохнул он. — Матерь Божья, и как вас угораздило? — Охотник дернулся, чтобы посмотреть назад и тут же в глазах потемнело от боли. — Вроде плыли-плыли и тут нате, на ровном месте за борт свалились! — Трясущийся старик, не переставая стенал. — Потрепала же вас эта тварь.

— Айрогу? Ты? — Охотник снова закашлялся. — Какого дьявола?

Откашлявшись и отдышавшись окончательно, Рейнальд, поддерживаемый возницей, доковылял до повозки и грузно свалился на скамью. От головной боли сводило зубы, мысли сбивались, мешая сосредоточиться.

— Вы не ранены? Все в порядке? — Не отставал возница.

— Скажи, старик… — Охотник прервался, сморщившись от очередного болезненного спазма, — какого черта произошло?

— Столько всего, что и припомнить трудно. — Замельтешил Айрогу.

— Постарайся. И в подробностях. — Со вздохом добавил Рейнальд, слова давались ему с трудом.

— Ну, сначала я услышал страшный грохот, потом побежал к берегу. — Старик откинул голову, усиленно вспоминая детали. — Полыхнуло так, что солнце затмило. В траве кузнечики умолкли, даже слепни перестали летать. Гляжу, а на краю деревни у церкви колокольня обламывается, и крики дюже страшные. — Айрогу на секунду задумался, а Охотник сжался на неудобной поверхности и закрыл глаза в надежде хоть немного ослабить боль. — Потом в воздух взмыло что-то большое, я сперва думал орел, но видно мелко взял. Помню, как пару раз