Италия. Враг поневоле - Александр Широкорад

Как мне рассказывали ветераны в Одессе, политуправление Черноморского флота срочно потребовало демонтировать один из агрегатов линкора. Речь идет о винопроводе. По специальной системе трубок вино из большой цистерны подавалось в каюты офицеров и унтер-офицеров. Чтобы налить стакан вина, нужно было лишь повернуть краник. Никаких счетчиков, естественно, не было. Это «чудо буржуазной техники», естественно, вызвало приступ гнева у политруков. Винопровод демонтировали, но сотни литров итальянского вина бесследно испарились.

К марту 1949 г. в Италии оставалось 12 кораблей и судов, подлежавших передаче СССР: эсминец «Неприступный» (позже «Любопытный»), торпедные катера «53» («ТК-971»), «520» («ТК-977») и «521» («ТК-978»), сторожевой катер «246» («СК-749»), танкер «Сож» (позже «Мысхако») и шесть буксиров.

Однако их техническое состояние оставляло желать лучшего, они вряд ли бы выдержали переход до Одессы. Да и там приводить их в нормальное состояние было бы себе дороже. В конце концов, их так и оставили в Италии.

Возникает естественный вопрос, а нужны ли были СССР эти 45 итальянских кораблей? На мой взгляд, принимать итальянские эсминцы, миноносцы, подводные лодки, сторожевые и торпедные катера было себе в убыток.

К 1954 г. все пять эсминцев и миноносцев были разоружены и переклассифицированы в корабли-цели, то есть мишени для ракетных и артиллерийских стрельб.

Обе итальянские подводные лодки в Черноморском флоте использовались исключительно в учебных целях, а в начале 1956 г. были разоружены.

Из десяти торпедных катеров, предназначенных к передаче, три, как мы уже знаем, были оставлены в Италии, четыре в СССР переклассифицировали в торпедоловы, то есть катера, предназначенные для подъема учебных торпед, а торпедные катера «MAS-516», «MAS-519» и «МС-40» превратили в щиты-макеты «ЩМ-1», «ЩМ-2» и «ЩМ-3».

Союзники еще осенью 1943 г. могли передать Советскому Союзу линкоры «Литторио» и «Витторио Венето», введенные в строй итальянского флота в 1940 г. Их водоизмещение составляло 41377/45236 т (стандартное/полное). Вооружение: девять 380/50-мм, двенадцать 152/55-мм, четыре 120/40-мм, двенадцать 90/50-мм орудий и 50 зенитных автоматов. Скорость хода 31,3 узла. Они могли прослужить у нас еще лет тридцать. Но, как уже говорилось, западные союзники предпочли сдать их на лом.

Замечу, что точно так же союзники поступили и с германскими кораблями. В результате раздела СССР получил незначительную часть германских кораблей и подводных лодок, захваченных союзниками. И опять же, у союзников не было нужды в германских кораблях.

Так, американцы предпочли новейший германский тяжелый крейсер «Принц Ойген» использовать в качестве мишени 17 июня 1946 г. при испытаниях ядерного оружия на острове Бикини, но не отдать его Советскому Союзу.

СССР получил только 10 германских подводных лодок, а 156 союзники предпочли затопить после сдачи. Все уникальные германские подводные лодки, в том числе с двигателями Вальтера, союзники тоже присвоили себе.

Сталин снес такое хамство союзников и согласился на подобный раздел германского и итальянского флотов. Возможно, он сделал это из-за каких-то политических выгод, а может быть, его подставили наши высококомпетентные флотоводцы. Оппоненты возразят мне, мол, эти германские и итальянские корабли были в руках союзников. Однако и у СССР была неплохая альтернатива обмену[243]. СССР мог в ультимативном тоне потребовать передачи половины итальянского флота, включая, как минимум, один новый линкор. А при отказе следовало ввести в строй советского ВМФ недостроенные, но состоявшие в высокой степени готовности германские корабли, захваченные Красной Армией в 1944–1945 гг. Речь идет в первую очередь о почти готовом авианосце «Граф Цеппелин» и подводных лодках XXI серии. С этими опередившими свое время подводными лодками не могла бороться ПЛО Англии и США Но, к счастью для союзников, они не успели войти в строй до конца войны.

К 30 марта 1945 г. Данциг был захвачен Красной Армией. К этому моменту на верфях фирмы «Шихау» находилось 40 подводных лодок XXI серии (U-3531, U-3571). Сборка лодок U-3572, U-3595 еще не началась, но многие секции их уже были на месте. Я не оговорился, на верфях подводные лодки XXI серии не строились, а собирались из заранее изготовленных на других заводах секций. По официальному графику на сборку подводных лодок XXI серии уходило 50 дней, но в ряде случаев верфи затрачивали гораздо меньше времени.

Судьбу семи подводных лодок (U-3531, U-3537) мне выяснить не удалось, о них молчат и германские, и советские источники (включая секретные).

Двадцать же подводных лодок (U-3538 — U-3557) были зачислены в списки советского ВМФ. Пять подводных лодок (U-3538, U-3542) 15 июля 1945 г. были спущены на воду и достраивались на плаву. Затем их перевели в Ленинград для окончательной достройки. Однако после многочисленных протестов союзников «Граф Цеппелин», подводные лодки XXI серии и десятки других германских судов были уничтожены советским командованием.

Увы, история не терпит сослагательного наклонения, и Советский Союз получил лишь один линкор. «Джулио Чезаре» был заложен 24 июня 1910 г. в Генуе и 14 мая 1914 г. вошел в состав итальянского флота. Первоначально его нормальное водоизмещение составляло 23,6 тыс. т, а вооружение состояло из тринадцати 305/46-мм орудий главного калибра и восемнадцати 120/50-мм орудий противоминного калибра. Интересно, что орудия главного калибра находились в пяти башнях — двух двухорудийных и трех трехорудийных.

В 1933–1937 гг. линкор прошел модернизацию, в ходе которой средняя 305-мм башня была снята. В остальных же четырех башнях стволы 305-мм орудий рассверлили до 320 мм. Казематные 120-мм пушки были заменены шестью двухорудийными 120/50-мм установками. Универсальную артиллерию составляли четыре двухорудийные 100-мм установки ОТО («Минизини»)[244], а зенитные установки были представлены шестнадцатью 37-мм и двенадцатью 20-мм автоматами. Толщина брони пояса составляла 247 мм в цитадели и 127 на оконечностях. Толщина брони башен главного калибра: бок — 220 мм, крыша — 240 мм. Теперь полное водоизмещение линкора достигло 29 тыс. т, а скорость хода составляла 27,8 узла.

Линкор «Новороссийск» стал флагманским кораблем эскадры Черноморского флота. В 1953 г. корабль поставили в Николаеве на капитальный ремонт, в ходе которого итальянские зенитные автоматы заменили советскими (четыре спаренных 37-мм В-11 и шесть ординарных 37-мм 70К), поставили РЛС «Залп-М» и произвели другие работы.

В мае 1955 г. «Новороссийск» вновь вступил в строй. В течение лета и осени линкор несколько раз выходил в море. 28 октября «Новороссийск» вернулся в Севастополь из очередного похода и занял место в районе Морского госпиталя, встав на две бочки. В 1 ч 31 мин 29 октября 1955 г. под носовой частью линкора «Новороссийск» между первой и второй башнями и их погребами по правому борту произошел взрыв, разрушивший все горизонтальные перекрытия от днища до палубы полубака. В подводной части корпуса с правого борта образовалась пробоина площадью более 150 кв. м, а с левого вдоль киля — вмятина со стрелой прогиба 2–3 м. Общая площадь повреждений подводной части корпуса составила 340 кв. м на участке длиной 22 м. Сразу же несколько носовых отсеков заполнились водой, и корабль получил большой дифферент на нос.

Несмотря на энергичные действия экипажа и немедленно прибывших с других кораблей аварийных партий, остановить распространение воды не удалось, линкор продолжал погружаться носом и терять остойчивость.

Вскоре крен на левый борт достиг 18–20°, и линкор повалился набок, а в 4 ч 15 мин, то есть через 2 ч 45 мин после взрыва, опрокинулся вверх килем и затонул.

В ходе катастрофы погибло 607 человек, из которых приблизительно 50–100 погибли непосредственно из-за взрыва и затопления носовых отсеков, остальные — при опрокидывании корабля и после него.

Расследованием катастрофы занималась правительственная комиссия во главе с заместителем Председателя Совмина СССР В. Малышевым.

Согласно докладу этой комиссии от 17 октября 1955 г., «можно утверждать, что взрыв 29 октября 1955 г. являлся взрывом заряда, расположенного на дне Севастопольской бухты, в месте якорной стоянки линкора».

В отчете комиссии было указано: «…наиболее вероятно, что 29 октября 1955 г. под кораблем имел место взрыв немецкой мины типа RMH или LMB с взрывателем М-1, поставленной в период Великой Отечественной войны»[245].

Но в том же докладе говорится: «Комиссия установила, что охрана крепости Севастополь от прорыва подводных лодок велась неудовлетворительно.

Вход в базу должен был прикрываться бонами и противоторпедными сетями, поставленными при входе в Севастопольскую бухту…

В ночь с 28 на 29 октября с. г., несмотря на то, что дежурный буксир находился, как обычно, у боновых ворот, последние также не были закрыты, и только после подрыва линкора „Новороссийск“ по приказанию начальника оперативного Управления штаба флота их закрыли в 2 часа 35 минут 29 октября, т. е. через 1 час 4 минуты после взрыва.