Россия и япония (История военных конфликтов) - Алексей Шишов

13 июля крупные силы японской пехоты начали наступление из села Дербинское на село Рыковское с целью помешать соединению Александровского отряда с Арковским полковника Болдырева. На следующий день русские атаковали с двух сторон село Рыковское и выбили оттуда японских кавалеристов, отбив у них 96 пленных из Тымовского отряда, захваченных ими накануне.

Два русских отряда, соединившись, стали отходить в село Палеево. По пути прошло несколько схваток с японскими разъездами. У Сергиевского станка отряд расположился на ночлег, и японцы лесом смогли незаметно подобраться к расположению русских. Около часа ночи спящий отряд был обстрелян из лесу и потерял около 60 человек убитыми. В начавшейся панике около 500 дружинников разбежалось, была поломана часть обозных повозок.

На следующий день в 10 часов утра японцы повторили нападение, открыв по селению Онора частый ружейный огонь из тайги. Вновь началась паника, но благодаря стараниям офицеров она быстро улеглась и японцам пришлось отойти под пулеметным огнем. Под вечер в расположение русского отряда прибыл из села Рыковского местный тюремный надзиратель с предложением командующего японскими войсками на острове Карафуто генерала Харагучи сложить оружие.

После военного совета генерал-лейтенант Ляпунов решил сдаться противнику в плен. Принимая такое решение, он ссылался на нехватку боеприпасов и продовольствия. Всего сдалось в плен строевых военнослужащих - 64 офицера, нижних чинов и дружинников, а также 3819 человек нестроевых. Японцам достались в качестве трофеев 2 полевых орудия, 5 пулеметов и 281 лошадь.

После этих событий в плен японцам сдалось несколько разрозненных групп дружинников из числа ссыльных, бродивших по сахалинской тайге. Несколько таких "партий" решили избежать плена и сумели переправиться с острова на материк: это были отряды военного прокурора на Сахалине полковника Новосельского, командира 2-й дружины капитана Филимонова и артиллерийского штабс-капитана Благовещенского.

Боевые действия отрядов японских кораблей против берегов Приамурского края (правый берег Татарского пролива) выразились в бомбардировке с моря военного поста в заливе Де-Кастри и высадке вблизи его десанта. Пост защищался ротой Николаевского крепостного полка под командованием капитана Виноградова с двумя 4-фунтовыми орудиями. Русские попытались завязать артиллерийскую перестрелку с вражескими миноносцами, но малокалиберные пушки в стрельбе не "дотягивали" до кораблей. Солдатской роте пришлось отступить в тайгу. Японцы захватили пост Де-Кастри, оставленные здесь два орудия и разрушили сооружения.

После этого японские миноносцы обстреляли русские военные посты на мысах Лазарева и Джауре. На мысе Лазарева снарядами было сожжено здание телеграфной конторы. Но когда японцы попытались высадить здесь десант, защитники поста (два офицера и 10 солдат) отбили эту попытку ружейным огнем.

Коснулась русско-японская война и далекой от Маньчжурии Камчатки. Здесь оборону полуострова и города Петропавловска возглавил уездный начальник А.П. Сильницкий - исследователь Дальнего Востока, литератор и этнограф. В апреле 1904 года он провел сбор горожан и объявил им о возможности вторжения японцев на Камчатку. Сход решил создать воинскую дружину из 89 человек. Сильницкий, подсчитав возможности русского населения и камчадалов уезда, решил, что в случае ведения партизанских действий против японских войск можно опереться на две тысячи вооруженных ополченцев.

Японские военные появились на Камчатке в самом конце войны. В 20-х числах мая четыре японские шхуны высадили у села Явино, жители которого ушли в горы, десантный отряд из 150 человек под командованием лейтенанта Гундзи с одним полевым орудием. Водрузив в Явино японский флаг, десантники стали грабить село.

Тревожное известие вскоре пришло в Петропавловск. Оттуда вышло в Явино небольшое судно с отрядом дружинников под командой прапорщика Жаба. Из Большерецка, отстоявшего от Явино на сто километров, двинулась дружина унтер-офицера Сотникова. В Усть-Озерной оба отряда соединились: всего набралось 88 человек, из них 71 камчадал и 17 русских, преимущественно казаков.

16 июля дружинники неожиданно напали на неприятельский лагерь. Большая часть японцев на шлюпках бежала на стоявшие у берега шхуны, потеряв при этом в бою 32 человека убитыми и ранеными, а лейтенант Гундзи попал в плен. Потери дружинников составили два человека погибшие и несколько раненых.

Японцы пытались высаживать десантные отряды и в других селениях Камчатки. В Усть-Большерецке местная дружина во главе с казаком Селивановым отбила нападение, в бою погибли 11 японских солдат. Под Карегой японский десантный отряд потерял 30 солдат убитыми и только пятерым удалось спастись на шхуне. Полной неудачей закончились попытки захватить прибрежные селения Коль, Воровское и Озерное, остров Медный, который успешно защитили местные жители-алеуты.

В конце июля к берегам Камчатки подошли крейсера "Сума" и "Идзума". Войдя в Авачинскую бухту, "Сума" обстрелял Петропавловск. Когда японцы убедились, что город не обороняется и пуст (местные жители покинули его), на берег был высажен десант в 200 человек. После этого крейсера ушли к Камандорским островам, но из-за штормовой погоды высаживать там десант не стали. Крейсерский отряд вновь подошел к Петропавловску, и японцы оставили в городе грозное письмо с требованием освободить попавшего в русский плен лейтенанта Гундзи, одного из руководителей Патриотического общества на севере Японских островов.

В ходе обороны побережья Камчатки защитники полуострова в конце войны уничтожили 20 японских шхун и до 200 неприятельских солдат и офицеров. Японцы в дальнейшем больше не предпринимали каких-либо военных действий против Камчатского уезда, опасаясь затяжных боевых и партизанских действий со стороны местных жителей - русских и коряков.

Не обошли японские корабельные отряды и Охотское побережье. Командующий эскадрой вице-адмирал Катаока победно доносил в Токио о проведенной операции против русского старинного, но очень маленького портового города Охотска:

"Согласно донесению начальника отряда, который действует в районе Охотского моря, отряд этот овладел оружием старого образца, 3 винтовками и некоторым количеством боевых припасов в Охотске 17-го августа (4-го августа).

(Вышеупомянутые порты находятся все на сибирском берегу.)

Этот же самый отряд... занял также безымянную бухту на Карафуто (Сахалин), направляясь по пути в Николаевск".

"...После Мукденского сражения и отхода русских войск на Сыпингайские позиции вооруженное противоборство сторон как бы сошло на нет. Один из участников русско-японской войны в своих воспоминаниях о начале 1905 года, о последних месяцах войны на полях Маньчжурии писал:

С этого времени войска наши стали стягиваться понемногу к Сы-пин-гаю, а из России усиленно начали подходить свежие. Работа по постройке Сы-пин-гайских позиций шла не покладая рук.

Противник, измученный не менее нас переходом в несколько сот верст, остановился у Те-лина, давая нам время устроиться и укрепиться настолько, что нового - окончательного удара без особой к тому подготовки нанести нам было уже нельзя.

Спустя некоторое время, до нас стали доходить известия о приближении наших балтийских эскадр к Японскому морю.

Теперь все внимание войск, собравшихся уже в достаточном количестве, было обращено на наш флот.

Доходящие до нас газеты брались нарасхват, и все находились в ожидании решительных событий на море, веруя в решительность и ум адмирала Рождественского.

Трудно представить себе, каким ударом были для войск первые известия о Цусимском поражении.

Падение Порт-Артура хотя и больно отозвалось в наших сердцах, но к этому известию мы были подготовлены постепенным ходом событий. Цусимская же катастрофа поразила всех как громом.

Тем не менее постройка позиций и стягивание войск из России шли ускоренным темпом".

Глава шестая

Цусимская трагедия.

Финал войны

Весной 1905 года военный потенциал страны Восходящего Солнца оказался на исходе. Вооруженное противоборство сторон с его кровопролитием на полях Маньчжурии тяжелым бременем легло на экономику страны и ее ограниченные стратегические ресурсы. Тяжелые военные потери в людях и резкое падение жизненного уровня вызывали недовольство политикой правительства (но не обожествленного микадо) в японском обществе. Правящим кругам Японии приходилось искать выходы из тупикового состояния: разгромить Россию на ее Тихоокеанской окраине и в Маньчжурии не удалось, война затягивалась на продолжительный и самый неопределенный срок.

Один из виднейших японских дипломатов того времени сперва барон, а потом виконт Кикидзиро Исии оставил мемуары под названием "Дипломатические комментарии". В них, среди прочего, он описывает состояние страны Восходящего Солнца и ее правящих кругов, высшего командования в конце русско-японской войны: