Господа Магильеры - К Соловьев

Нет уж, лучше огонь. Красивее и чище. Германии не нужны мертвецы, чтобы двигаться вперед. Один раз уже обожглись, довольно.

Спускаясь к порту, Троске отколол очередной трюк, использовав простенький «перехват». Создал акустический канал между судорожно гудящей клаксоном машиной, пробирающейся по улице, и женщиной, идущей в двух кварталах от них. Сделано было наспех, неаккуратно и даже топорно, но результат превзошел все ожидания. Услышав под ухом автомобильный гудок, несчастная фройляйн подскочила от неожиданности посреди пустой улицы и упала, вертя головой по сторонам.

Троске довольно напыжился. Так, будто по меньшей мере поднял в воздух танк.

- Ну как? – спросил он, набиваясь на похвалу, - Ловко?

Эрих только вздохнул. Полное ребячество. Подобным образом допустимо развлекаться, если тебе десять лет, но раз уж примерил форму Дрекслерюгенд, можно найти своим умениям более полезное применение. Полезное и для себя и для Германии. Однако он ничего не ответил, чтоб не обижать Троске.

Слухи не обманули – «Тирпиц» покидал порт. Эрих и Троске перебрались через забор в том месте, где не видно было солдат, прошли сквозь несколько старых складов и очутились на укромном пирсе, где швартовались лишь буксиры да старые углевозы. Прекрасный наблюдательный пост, из которого акватория порта была видна как на ладони.

Устроившись на груде пустых снарядных ящиков, Эрих и Троске долго наблюдали за тем, как обманчиво-неповоротливая серая туша линкора неспешно отдаляется от берега. От одного вида этого океанского исполина захватывало дух. «Тирпиц» отошел слишком далеко, чтоб можно было различить фигурки людей на палубе или, тем более, цвет их мундиров, но Эрих знал, что сейчас множество магильеров напряженно работает, обеспечивая кораблю надлежащую скорость.

Бортовые вассермейстеры уменьшают плотность воды под его килем и образуют попутные подводные течения, штейнмейстеры следят за рельефом дна и рассеивают случайные отмели, фойрмейстеры следят за работой двигателей, а люфтмейстеры обеспечивают кораблю десятки каналов связи, более надежных, чем в силах предоставить любая радиостанция. Не имей «Тирпиц» в команде магильеров, это была бы попросту скорлупка из бронированной стали и ничего более. Именно магильеры превратили ее в смертоносный и эффективный инструмент, который будет использован во славу Германии.

- Чего пялитесь, ветроплюи?

Эрих встрепенулся. Неподалеку от их с Троске наблюдательного поста пристроились пятеро мальчишек. Лет им было не меньше четырнадцати, а может, так казалось из-за их рано повзрослевших чумазых лиц, просоленных, кажется, насквозь. Портовые крысы, мгновенно определил Эрих, имевший достаточно богатый опыт по части уличных драк, скорее всего, дети здешних докеров, промышляющие в порту. В полную силу бить не будут, понял он, с равнодушным видом разглядывая пятерку в потрепанных обносках, не дураки. Связываться с владельцем дрекслерюгендовской формы – себе дороже. Так что ни ножей не будет, ни пальцев в глаза. А вот поколотить и сбросить с пирса в сердито пенящееся майское море – это запросто. Пожалуй даже, для них это вопрос уличной чести – отстоять свой крысиный угол от самодовольных сопляков-магильеров.

- Глаза есть – вот и пялимся! – бросил Троске с откровенным вызовом. Выросший в деревне, он тоже был не дурак помахать кулаками, да и комплекцию для этого имел самую подходящую, - Или кто-то нам запретить вздумал?

- Дрексы блохастые, - один из мальчишек виртуозно сплюнул в море сквозь зубы, - Надоело, значит, сквозняки пускать? В водяных решили переметнуться?

«Водяных» портовые всегда уважали, осмеливаясь их бранить лишь за глаза. Умелый вассермейстер умеет впечатлить неприхотливого зрителя. Или даже навести ужас. Люфтмейстерские фокусы куда как менее зрелищны. Не показывать же этому крысиному отродью, как может бесконечно парить воздушный змей?.. Едва ли они подозревали, что некоторые фокусы куда менее забавны. Те, которые господин Визе строго-настрого запрещал использовать вне учебного класса.

- Сквозняк у тебя из задницы доносится, - огрызнулся Эрих, разворачиваясь к портовым всем корпусом и стараясь держаться с вызывающей непринужденностью, - И если надо, я его могу обратно загнать. Только гляди, как бы не лопнул.

Что потасовки избежать не удастся, он понял почти сразу. Будь магильеров больше, портовые не полезли бы, но пятеро на двоих – вполне подходящая для них расстановка. К тому же, и свидетелей здесь не найти. Два юных магильера в начищенных школьных ботинках, с портфелями – превосходная мишень для того, чтоб забыть на какое-то время о вечно донимающем голоде и пьяных в стельку отцах.

- Магильеры, - презрительно выдохнул один из мальчишек, - Щенки вы дрянные, а никакие не истинные германцы, вот что я думаю.

- Всем известно, что портовые – сплошь коммунисты, - сказал на это Эрих, поднимая кулаки.

- Сам ты коммунист!

- Давай, иди сюда, и посмотрим, кто тут коммунист…

Драка завертелась мгновенно и зло, без плана и схемы, как возникают обычно шумные мальчишечьи драки. Все семь фигур в одну секунду оказались смешаны, и мир вдруг превратился в калейдоскоп мелькающих лиц, искаженных от ярости. Эрих успел лягнуть того, что был справа, и получил в отместку два чувствительных тычка в живот. Тяжелые ботинки пришлись как нельзя кстати. Задыхаясь от злости, он впился в тощее тело портового мальчишки, узкое и верткое, как рыбешка, и швырнул его на землю, хорошо наподдав напоследок ногой в бедро.

Но портовые знали хорошие ухватки и дрались не впервые.

Едва разделавшись с одним противником, Эрих ощутил, что его самого швыряют вниз. Он завертелся, как подхваченный порывом ветра лист, с трудом понимая, где верх, а где низ, а потом на него посыпались удары. Кто-то навалился на него и стал нещадно колотить, размеренно и сильно. От каждого удара в голове лопались золотые искры, а мир дрожал и подпрыгивал.

Эрих пытался встать, но сразу двое держали его за ноги и тянули вниз, как гири. Эрих изо всех сил работал кулаками, но удары выходили смазанными и не всегда находили цель.

Кто-то из портовых, изловчившись, саданул ему локтем в нос. В ноздрях мгновенно захлюпала кровь, на рубахе расцвели грязно-алые горячие кляксы. Удар в нос – самое обидное, что только может быть. Нос начинает хлюпать, и ощущение боли не идет ни в какое сравнение с ощущением детской обиды и беспомощности. Эрих зарычал и ударил в глаз одного из нападавших, так, что тот с проклятиями отскочил, прижимая к лицу ладонь. Судя по доносившимся обрывкам криков, Троске катался по земле где-то рядом.

Эрих ударил ботинком в чью-то грудь и, отдуваясь, поднялся на ноги. Его пытались опять повалить, но поздно. Он успел выставить перед собой руки, уже не сжимая их в кулаки. Слишком сильно растопырены пальцы для хорошего удара. Но бить он и не собирался.

Первого нападавшего отшвырнуло невидимой силой в сторону, так, что он врезался в бухту окаменевшего от времени троса и, взвизгнув, скатился по ней. Второй попытался ринуться на Эриха, наклонив голову, но вдруг замер и схватил себя руками поперек живота, так, будто у него возникла сильнейшая желудочная колика.

- Еще шаг, и твой желудок взорвется, как воздушный шар, - раздельно сказал Эрих, покачиваясь и сплевывая кровавыми сгустками на землю, - Понял, крысеныш?

Портовый что-то едва слышно подвывал. Судя по выпученным глазам, он ощущал себя как готовый лопнуть в любой момент воздушный шарик.

- Троске, ты цел?

- Порядок, - пропыхтел тот, потирая наливающийся свежим багрянцем синяк на скуле, - Может, лопнешь его как лягушку через соломинку, а? На магильеров толпой нападать… Выродки. Шваль портовая.

Эрих ощущал злорадное удовлетворение. Решили, значит, на люфтмейстеров набросится, смельчаки? Зря… А ведь это был еще не самый действенный прием из магильерского арсенала. Были и куда более опасные, которых в учебниках не было, но о которых шепотом рассказывали друг другу «дрексы» за школьным забором.

Но злость на удивление быстро покинула его. Вышла, как раскаленный воздух из пробитой во многих местах оболочки. Эрих не собирался сразу отпускать обидчиков, предполагая хорошо помучить их. Опрокидывать с ног ударами жесткого, как пощечина, ветра, заставлять ходить друг за другом строем, придерживая раздувшиеся животы, швырять их в море…

В его руках была сила, которой покорялись воздушные массы. Была возможность. Но злости уже не было. Ее сменила усталость. Такая же, как у каменного Дрекслера с плакатов. От нее руки тяжелели и клонились к земле.

- Пошли вон. Все.

Портовые исчезли бесшумно, как самые настоящие крысы. Эрих даже не проводил их взглядом.

Троске не скрывал разочарования.

- Быстро же ты их отпустил!

- Пусть катятся куда хотят.

- Тебе, вроде, прилично всыпали. Нос как картошка…

Эрих машинально потер разбитый нос.