Секта для бога - Алексей Кривошеин

Третий человек был низок ростом, неказист и вообще больше походил на жабу, чем на человека. Сердце Петра сжалось при виде такого уродства. За какие грехи родителей был рожден такой сын? Ведь ничего в этом мире не происходит просто так!

— Приветствую, люди добрые, — сказал он, шагнув навстречу гостям. — Откуда путь держите, куда стремитесь?

— Мы из города Хлынова. Ищем монастырь... Я так понимаю, мы его нашли, — проговорил мужчина отрывисто. Он так устал, что слова давались ему с трудом.

— Извините меня, — сказал Петр, — Я вижу, вы устали с дороги. Проходите в обитель нашу. Отдохните. Мы вас напоим, накормим, потом и расскажете, что вас привело к нам.

— Да, спасибо! — сказал мужчина. — Меня зовут Игнат. Это Оксана, а это... Жабик.

Он говорил и указывал на своих спутников. Оксана подняла усталые глаза и улыбнулась — словно солнце кинуло яркий лучик сквозь тучи. Жабик оскалил широкую морду, продемонстрировав треугольные зубы. Петр вздрогнул. Чем-то странным повеяло от этого неказистого человека. Давно забытым и волнующим душу. Чем-то из прошлого.

— А меня зовут Петр. Я настоятель этого монастыря. Сам восстановил его, сам здесь и управляюсь... — Ах соблазн диаволов, гордыня несусветная! Так и норовит пролезть в слова праздные. Петр нахмурился, тряхнул головой, отгоняя недостойные мысли. Он сделал широкий приглашающий жест: — Проходите.

Гостям выделили свободную келью, показали, где можно освежить тело чистой ключевой водой. Гости совершили омовение и исчезли в келье. Петр зашел на кухню — за этими нерадивыми не проследишь, обедать сядешь на час позже. Вот и сейчас не зря зашел. Повар настолько заслушался Еремея, что едва не проглядел похлебку, которая так и норовила через край. Петр распекал их какое-то время, потом спохватился. Солнце уже высоко, время трапезничать.

Он вышел на улицу. На крыльце терема висел небольшой колокол. В юности Петр служил на флоте, — наверное, потому вспомнил он о судовом колоколе. Здесь в монастыре они приспособили небольшой, но звонкий колокол для подачи сигналов общего сбора. На молитву, на трапезу, отход ко сну. Вот и сейчас, когда настало время обеда, Петр вышел на крыльцо и несколько раз прозвонил в колокол.

Монахи тут же побросали рабочие инструменты, заспешили в столовую. Мимо Петра проходили черные рясы. Поработали — пора и поесть.

— Сходи позови гостей. — Петр ткнул пальцем в Еремея, севшего уже за стол. Тот досадливо сморщился, но убежал. Нужно отучать его от говорливости. Негоже монаху так много говорить. Монах должен с Богом говорить, а не с товарищами.

Гости пришли почти сразу. Петр оглядел их, все трое заметно ожили, уже не такие усталые, да и пыль дорожную смыли с лиц. Игнат глядит вокруг заинтересованным взглядом, глаза прищурены, словно делает в голове пометки. Оксана глазеет на монахов, рот раскрыт в восторге. Явно попала в новый, неведомый доселе мир, где взрослые мужчины добровольно уходят от мирской суеты, чтобы...

Петр наткнулся взглядом на заинтересованные взгляды монахов. Неугомонный Еремей до неприличия пристально смотрел на Оксану. Когда та поймала его взгляд, улыбнулся и подмигнул.

— Гр-хм, гм... — громко откашлялся Петр. — Братие! Вознесем же обеденную молитву Господу нашему.

Братья тут же посерьезнели, сложили руки на груди, углубившись в молитву. Гости стушевались, стояли, переминаясь с ноги на ногу, не зная, что делать. Явно нерелигиозны.

После молитвы все сели, повар наполнил тарелки похлебкой. Петр с любопытством наблюдал за гостями — что скажут, увидев и попробовав их простой еды? Игнат ковырнул похлебку ложкой, попробовал осторожно. С лица не сходило выражение любопытства. Не иначе журналист — подумал Петр.

Жабик ел похлебку, словно не замечая вкуса. Он просто насыщался, его не волновали вкус и качество еды. Оксана осторожно зачерпнула ложку, проглотила. На лице отразилось чувство, будто худшие ее опасения не оправдались. Петр улыбнулся. Похоже, гости не из баловней, какие часто встречаются в городах. Даже если и привыкли к более изысканной еде, в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Едят, аж за ушами трещит. Сразу видно, что давно скитаются. Интересно, что их привело сюда? Но сейчас не время для расспросов. Негоже расспрашивать за едой, вот закончится обед, тогда и вызнаем.

После трапезы он пригласил их в свою келью — настало время разговоров.

— Мы ищем одного человека, — начал Игнат. — Нам сказали, что он направился в ваши края.

— Что за человек? — спросил Петр.

— Его зовут Егор Светлов! — проговорил Игнат, пристально глядя на Петра.

Петр вздохнул. Сразу видно, что человек из большого города. Привык ко лжи повседневной, не доверяет, держит глаза открытыми. Петр помолчал, мозолистая ладонь погладила роскошную бороду. Чем дольше он думал, тем больше нервничали эти люди. Похоже, для них очень важно найти этого человека.

— Был здесь такой человек, — тихо ответил он. — Странная история случилась...

Петр умолк. Все трое пришельцев глядели на него. Даже этот маленький несуразный человечек оторвался от рассматривания пейзажа за окном, уставился на него выпуклыми глазами.

— Есть человек, который лучше меня знает, чем закончилась та история, — сказал Петр, поглаживая бороду. — Сейчас я позову его.

Он встал и вышел из кельи.

— Странно как-то, — проговорил Игнат. — Он знает Егора, но когда говорит о нем... Такое ощущение, что он говорит о покойнике!

— Не может такого быть! — воскликнула Оксана. — Ведь Егор — наша последняя надежда!

Больше они не разговаривали, каждый погрузился в свои думы. Их прервал скрип двери, вернулся Петр. За ним в келью робко шагнул послушник среднего возраста с рыжеватой бородой. Он был в рясе и в черной шапочке монаха.

— Здравствуйте! — проговорил он. Его печальные глаза обежали взглядом гостей, остановились на Жабике. На лице послушника проступило удивление. Он нахмурился, потер виски, словно пытался отогнать глупую мысль. Жабик как ни в чем не бывало отвернулся к окну.

— Знакомьтесь, это Василий, — сказал Петр.

Игнат с Оксаной кивнули, Жабик не отрывался от окна. “Странное дело, — подумал Игнат. — Такое ощущение, что Василий где-то видел Жабика”.

— Василий, расскажи нашим гостям, что ты знаешь о Егоре! — попросил Петр. Он тоже заметил странное поведение Василия, но не подал виду.

Василий испуганно посмотрел на него, потом откашлялся.

— Ну...

— Начни с самого начала! — подбодрил его Петр.

— Два года назад в нашем монастыре появился странный человек... — начал Василий.

Монастырь стоял в низине. Вокруг раскинулся светлый сосновый лес, совсем рядом виднелись пологие склоны гор. По ним шустрой змейкой петляла тропка.