Королей убивают неудачники - Владислав Силин

Денис молчал. Солнечный свет проникал в окна кафе, неуместно яркий и праздничный. Где-то вдалеке слышались крики и ругань.

Панеев умер. Рай — каким бы он ни был спорным и надуманным — покинул Фоли.

— Я не в силах обвинить вас, Ландмейстер, — вздохнул Завацкий. — Не в человеческой власти решить: стоит ли жизнь одного страданий многих… Через сорок дней закроется Нора на Фоли. Один бог ведает, исчезнет ли этот мир в переплетениях вероятностей Вселенной или же мы просто забудем путь сюда… Но, если честно, я рад, что кошмар экзоматов миновал нас.

— Еще не вполне. Но я приложу к тому все усилия.

— Да. Хорошо. Труп первоисследователя обнаружить не удастся. Пустая Нора для каждого своя, в чужую проникнуть невозможно. Насколько помню, Геннадий отказался расписаться в журнале привратников. Доказать, что он ушел Пустой Норой, — невозможно. Нам следует обдумать детали версии, которую мы предоставим Капитулу.

Море сильно закипит…

1. «Нагльфар»

Кто из нас не мечтал в детстве о путешествиях? О звездах, что указывают путь каравеллам? О кораблях, уносящихся к иным мирам?

Говорят, их время безвозвратно ушло. Не верьте!.. Один корабль в этой истории найдется, насколько космический — вам судить.

Пустая Нора встретила Завацкого тишиной и покоем. Где-то капала вода, и тихо шуршал песок. Земля осталась далеко позади, — со всеми дрязгами, интриганством теиров, тупоумием господ рыцарей.

— Привал, — скомандовал сам себе Завацкий. — Господин детектив чревоугодничать изволят.

Сбросил с плеч рюкзак, расстелил на песке одеяло. Горячий чай задымился в стаканчике термоса, распространяя вокруг себя приторный аромат роз.

— Ну-с, — пробормотал путешественник, — станем сибаритствовать. Что же нам положила любезная Марфуша?..

Зашуршала оберточная бумага. Появились стопка бутербродов с монашеским сыром и два помидора, пластиковая коробочка с салатом.

О, видел бы его в этот момент господин вице-магистр — как бы скривилось лицо орденского сноба!.. Какое мнение составил бы он о детективе!..

Что делать… кому нравится попадья, а кому — свиной хрящик. Денис Завацкий, потомственный теир-псионик на службе Ордена, и сам терпеть не мог плебеев, что пьют ароматизированные чаи. «Розу Иштар» навязала ему пифия — та самая Марфуша, что собирала рюкзак.

У предсказательниц свои резоны. Какими бы глупыми ни казались вам их слова — лучше не спорить.

Денис достал из рюкзака ноутбук. Орденские насмешники окрестили его Абу — в честь Абулафии из «Маятника Фуко». Ходили слухи, что Абу разумен, но Завацкий точно знал — интеллекта в этой коробке не больше, чем в банке из-под сардин.

Щелкнула крышка компьютера, и огоньки на панели эфиролинка тревожно заметались. Абу паниковал. С его точки зрения, Земля исчезла, а с нею пропали незримые цепочки, связывающие людей в единое целое. Денис оказался вне общества, вне его информационных банков и следящих структур.

Детектив завтракал в межпланетном пространстве. Пустая Нора, которой он шел, соединяла Соль и Землю — два разных мира. С точки зрения стороннего наблюдателя, Дениса попросту не существовало.

Завацкий налил себе еще чаю и достал из рюкзака конверт. Тот самый, что вице-магистр передал ему утром с условием вскрыть в Пустой Норе.

«Милостивый государь!

Дело, которое мы хотим поручить Вам, чрезвычайно щекотливо. Странные вещи творятся в мире Соль, весьма странные. У Ордена есть основания предполагать заговор. Возможно, кто-то из работников посольства вступил с чужаками в соглашение. Расследуйте это дело. Выбор пифии пал на Вас; я его всецело одобряю и поддерживаю. Допуск на расследование прилагается.

С уважением, Валерий Владимирцев, вице-магистр Ордена».

Кроме письма, в пакете были мини-диск и бронзовая пайцза — допуск на работу с документами Ордена. Денис пайцзу спрятал и принялся изучать содержимое мини-диска.

Первым в списке файлов значилось письмо от Ландмейстера Соли.

«Господину вице-магистру Ордена от Ландмейстера поселения Соль.

Сударь!

Вы читаете это письмо — значит, дело серьезное. События, что вынудили меня прибегнуть к Суду Ордена, могут показаться нелепыми, но сердце подсказывает, что это не так. Дело в том, что среди местных жителей возник культ еды. Невозможно представить себе, чтобы в короткое время открылось столько ресторанов, кафе, пиццерий, закусочных и баров.

Буффонада, не правда ли?..

Самое ужасное, что пристрастия сольо с легкостью передались землянам. Я смотрю на своих соотечественников с горечью и тревогой: они позорят высокое звание человека. Чревоугодие — вот суть их жизни.

В нашем деле не бывает мелочей. Если тревога моя напрасна, да будет Господь милостив к нам. Судьбы людей, вверенных моему попечительству, стоят для меня неизмеримо выше собственной судьбы.

Остроты Вашему Глазу. С уважением……………»

Место после запятой оставалось пустым. Ландмейстерам не положено имен, есть лишь титул.

Кроме письма, на диске хранились информационные файлы о земле Соль. Составленные предельно безобразно, в чем Денис вскоре убедился.

«Соль. Длительность года: 365 земных суток. Длительность суток: 24 земных часа. Предположительная масса планеты… предположительный радиус орбиты… тип звезды…»

Щелк. Щелк. Страницы никому не нужных сведений…

Никто не видел Соль из космоса. И не увидит. Мечта о звездах навсегда останется мечтой, мифом. Будут ржаветь на космодромах «Шаттлы» и «Энергии» — потому что в них исчезла надобность. Земляне отдали первородство за чечевичную похлебку, за Пустые Норы — подарок чужаков.

Норы ведут в миры. Именно миры — не планеты. Над ними не властна человеческая физика, само понятие «наука» теряет смысл.

На что похож мир, в котором радиус кривизны равен бесконечности?.. А земля, в которой местный князь способен достать звезду с неба?..

На старых картах поверх Соль красовалась бы надпись «Terra Incognita». Тип правления, устройство общества, даже анатомия местных жителей — все держалось в секрете. Интересно почему?..

«Общество Соли сковано множеством табу и предрассудков. С точки зрения землян, во многих обычаях сольо отсутствует логика».

Ниже красовались три индиговые буквы:

«НСМ».

Денис навел на них курсор, и стрелочка превратилась в любопытный глаз.