Эльванор (СИ) - "A. Achell"

Серебристый сквер кончился, выведя их к ратуше из красного кирпича. Часть ее была загорожена, там вовсю суетились рабочие, обновляя фасад. Девушки остановились, любуясь проделанной работой. Те стены, что уже успели отреставрировать, выглядели так правдоподобно, что казалось, это не здание простояло здесь века, а Никс с Лишер непостижимым образом очутились в прошлом.

— Приятно видеть, что Аалналор не сидит без дела, — отметила девушка. — Прошло всего пару лун, а под ее руководством уже столько старинных построек обрели новую жизнь. — Вот что бывает, когда богачи вкладывают деньги не только в свое удовольствие, — хмыкнула собеседница.

Там они простояли некоторое время, наблюдая за тем, как медленно отстраивается былое величие Эльванора.

Солнце медленно, но неуклонно ползло ввысь, и Лишер произнесла:

— Боюсь, мне пора. Отъезд ранний, нужно собрать вещи и подготовиться… — Конечно, — улыбнулась Никс, еще раз обняв подругу. Когда же наконец ее освободила, то бодро сказала напоследок: — Желаю тебе удачи! — Спасибо. Ты тоже будь… такой же светлой и доброй, какой я тебя знаю. — И, поддавшись нахлынувшим чувствам, Лишер впервые обняла ее первой, благодарно шепнув: — Спасибо тебе за все, Никс. Ты самый храбрый человек, которого я знала. Надеюсь, Судьба еще сведет нас вместе. — Обязательно.

Лишер выпустила ее из объятий, и они обменялись прощальными взглядами. Никс старалась запомнить каждую деталь, каждую черту на лице подруги. Так приятно видеть ее синие глаза без той печали, что преследовала ее раньше. Конечно, легкие отголоски грусти вряд ли покинут внешность Лишер окончательно, но в этом не было ничего страшного до тех пор, пока она будет счастлива.

«Мы не в силах стереть свое прошлое, но в состоянии сделать так, чтоб оно не омрачало настоящее» — подумала Никс, махнув рукой на прощание.

— Передавай привет Занмиру!

Лишер в последний раз обернулась, улыбнувшись в ответ, после чего ушла окончательно, растворившись среди кремовых улиц и золотых окон Эльванора. Лишь тогда по лицу Никс прокатилась одинокая слезинка, но то были слезы радости, а потому она не стала их утирать, резво направившись в противоположную сторону города — сегодня ее ждала еще одна встреча.

Оставшееся время Никс посвятила снимкам. Эльванор был прекрасен в любую пору дня, и она жадно фотографировала, не желая упустить ни единой детали, ни одного завитка или здания. Какие-то кадры получались удачными, какие-то не очень, но девушку это не останавливало — она наслаждалась процессом. Как верно сказала Лишер: «вначале делай то, что нравится, а уж потом ищи в этом смысл».

Когда приблизилось время следующей встречи, она легко отыскала путь к «Туманному эхо». Влюбившись в мирно покачиваемые ветви у потолка и запутавшихся в них светлячков, Никс так часто бывала там, что смогла бы найти путь в заведение с закрытыми глазами из любой точки горда. И вот, впереди появилась заветная вывеска, а широкие чистые окна в темной-коричневой раме приветливо блеснули.

Малшор ждал ее снаружи.

— Гляди-ка, в этот раз не опоздала, — сказал он вместо приветствия. — Это не я опаздываю, а ты приходишь раньше времени, — дружелюбно парировала Никс, поцеловав его в щеку. — Уже знаешь, куда мы пойдем? — Есть одна идея... — протянул он, неспешно зашагав вдоль улицы. — Как прошла встреча с Лишер? — Замечательно — она выглядит такой счастливой! Завтра она уезжает из Эльванора… — Куда же? — Занмир подыскал ей работу фотографом в заповеднике. Думаю, Лишер подходит как никто другой: сможет отыскивать столько зверей, сколько не отыщет никто. — Я очень рад за нее! — добродушно улыбнулся Малшор. — Она уже давно заслужила покой в каком-то тихом, мирном местечке, подальше от суеты и людей.

Он немного помолчал.

— Кстати, говоря о путешествиях… — О нет, только не говори, что и ты меня покидаешь!.. — с ужасом воскликнула Никс, сжав его ладонь. — Да нет же, дай докончить, — поспешил успокоить ее Малшор. Неподдельный страх в глазах девушки растрогал его. — Помнишь, как однажды ты спросила о том, чем бы я хотел заниматься? — Припоминаю… Кажется, ты что-то говорил о странствиях? — Все так. Тогда я сказал тебе, что хотел бы путешествовать по Дауэрту. Идти куда глаза глядят, исследовать мир и его обитателей… — Ясно, — вздохнула Никс, поняв, к чему он клонит. — Значит, ты хочешь отправиться в путешествие? Не скажу, что не буду переживать за тебя… Все-таки Дауэрт — опасное место, да и живется там несладко. — Очень опасное! — подхватил Малшор. — Угрозы буквально на каждом шагу: разбойники, чудовища, дикие звери… — …А еще драконы, — буркнула Никс, не разделяя энтузиазма, с которым говорил юноша. — А также войны, болезни… — он принялся загибать пальцы. — …Голод, нищета, магия и оружие… — Я что-то не пойму — так ты мне намекаешь, что нужно тебя от этой затеи отговорить? — Так я намекаю, что опасностей там не счесть, поэтому лучше всего быть с тем, кто может прикрыть спину и составить компанию в странствии. Заодно, ты не будешь беспокоиться обо мне, верно? — Ты приглашаешь меня отправиться вместе с тобой в Дауэрт?..

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Никс остановилась, растерянно глядя на Малшора. Раньше ей и в голову не пришла бы такая мысль, но видя радостную, пускай и несколько застенчивую улыбку юноши, она поняла, что он уже давно об этом думал. А ведь и впрямь… Тот мир показался ей интересным — вместе они неплохо справились: она выручила его из темницы, он спас их от драамона…

Никс опустила взгляд на камеру: как чудесно было бы там путешествовать и делать снимки! Это не просто один красивый город, а целый новый мир, неизведанный и таинственный. В конце концов, что вообще ее здесь держит?

В ответ на эту мысль, в кармане зазвонил телефон. Уже знакомая дрожь пробежала по телу, и Никс с содроганием достала устройство, взглянув на экран — Тарин безошибочно определяла момент, в который дочь меньше всего хотела получить от нее звонок. Заметив мимолетную бледность на лице девушки, Малшор все понял без слов, но промолчал: он знал, что это была только ее битва.

Глубоко вдохнув, призывая самообладание, Никс несколько мгновений смотрела на вибрирующий телефон, после чего зажмурилась и…

Отбросила телефон как можно дальше.

Он пролетел, с хрустом врезавшись о мостовую. Треснуло стекло, мелодия звонка исказилась, но он все равно упорно прозвонил некоторое время прежде, чем затихнуть навсегда. Никс шумно выдохнула, подняв глаза на Малшора.

— Кажется, пора снова ступить в неизвестность? — слабо улыбнулась она, протянув ему руку. — Держись крепче, — ответил он, сжав ее ладонь.

И они одновременно шагнули…

====== Эпилог ======

Он ступал тихо — ни одна ветвь, ни один сухой лист не посмели выдать его присутствие. Он и сам не знал, зачем соблюдает подобную осторожность, но опыт показывал, что она никогда не бывает лишней.

Над лесом парила густая молочная дымка: смесь тумана и испарений от тлеющей травы, потушенной щедрым дождем. Первые лучи утренней зари только-только окрасили пасмурное небо приглушенными розовыми красками. Лесная земля еще не успела нагреться, поэтому кругом царила сырость и мягкая прохлада. Капли росы сверкали на мху и травинках, в воздухе витал запах прелой листвы вперемешку с ароматами дождя и стойким духом водорослей.

Прежде, чем выйти к берегу — на более открытую местность — он остановился, внимательно изучая озеро и прислушиваясь к перешептыванию леса. Маленький зверек, что бесшумно бежал впереди, ведя его за собой, зашипел, недовольный заминкой.

— Осторожность никогда не помешает, — ответил он, возобновляя путь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Кошка издала звук, напоминающий ворчание, после чего широкими прыжками преодолела расстояние до озера, побежав вдоль берега. Не теряя бдительности, Хьюго отправился за ней, оглядывая густой камыш, обрамляющий кромку водоема.

Бурый хвост кошки маячил впереди, а сама она то и дело сопела, старательно что-то вынюхивая. В следующий миг ее бурая спина исчезла в густом тростнике. Он не стал останавливаться, чтобы дождаться ее, и отправился дальше, полагаясь на собственное чутье. Берег стал ниже, и спустя миг нога с неприятным хлюпом погрузилась в подтопленную траву. Запах рыбы и водорослей усилился, а плавающие островки зелени, обманчиво напоминающих поросшую травой землю, ознаменовали болото.