Америка глазами заблудшего туриста - Сергей Иванов

Полякам-сотрудникам мы позвонили и сообщили, что в понедельник утром в условленном месте не встречаемся с ними. Но сами подъедем на объект к боссу за своими деньгами.

6

29 августа, 1993, воскресенье.

Мы должны были собраться, освободить квартиру и съехать. Поезд, которым мы решили ехать в город Trenton, отправлялся с Penn Station около пяти часов вечера.

Ограничить своё походное имущество одной спортивной сумкой было непросто. Для этого пришлось расстаться с массой вещей. Эти сборы учили тому, что, не имея постоянного места жительства, следует быть очень осмотрительным в приобретении вещей.

Мебель мы, конечно, не выбросили из квартиры, как просил нас хозяин. Искренне верилось, что она представляет какую-то ценность и может ещё послужить кому-то. Поэтому, прежде чем выходить из дома с сумками, мы проверили, не сидит ли на крыльце у подъезда Эрик. Ключи от квартиры оставили на столе, а двери захлопнули. Саша, на всякий пожарный случай, оставил себе экземпляр, который когда-то изготовил дополнительно.

На King's HWY мы сели на поезд метро маршрута N и поехали в направлении Манхэттена.

Как обычно, в воскресенье вагоны полупустые. Пассажиры разных цветов и оттенков. Эксперименты национального героя Михаила Джексона по отбеливанию, послужили здесь для многих примером для подражания. Особенно это движение получило распространение среди молодых чёрных девушек. Цвет лица они корректируют с помощью косметических средств. Например, румяна на щечках. А вот с причёсками экспериментируют более смело. Девушки прилагают немалые усилия, чтобы сделать свои волосы светлее и ровнее. Эффекта блондинки достичь не удаётся, но какой-то светло-ржавый цвет их волосы всё же обретают. Если осветления волос они достигают с помощью красителей, то каким способом они выравнивают свои кудри, мне непонятно. Избавившись от естественных кудрей, их принудительно прилизанные волосы становятся похожими на медную проволоку. И цвет, и форма утрачивают всякие естественные признаки. Такая, вероятно, дорогая причёска выглядит как дешёвый парик из искусственного материала. Но им это нравится.

Также, пользуясь услугами сабвэя, можно наблюдать богатую коллекцию ювелирных изделий. В этом движении, бесспорно лидируют представители латинской Америки, хотя, в их происхождении трудно разобраться. Цыгане, которые ошиваются по базарам и вокзалам Европы, наверное, лопнули бы от зависти, увидев такое обилие золотых побрякушек. Отдельные пассажиры уподобляются ходячей рождественской ёлке. Мне кажется, что золотые украшения они вешают на себя, руководствуясь не тем, что им к лицу, а исходя из того, что они имеют на данный момент. Следует отметить, что мужская половина украшается значительно активней.

Рекламно-информационные плакаты в вагонах, по-прежнему, рекомендуют звонить в любое время по таким-то телефонам, если вас подвергли расовым обидам, а по такому телефону, если вы, вдруг, оказались беременны и не знаете, что это такое и что с этим делать. По другим телефонам приглашают звонить, если вам надоело жить, и вы собрались уйти в «отставку». Во всех случаях жизни обещают дать ценный совет. Множество плакатов рекомендуют бросить такую вредную привычку, как курение. И запрещают курить в общественных местах. Обращаются и к тем, кто лысеет. Им обещают дёшево и сердито восстановить растительность на голове. Если они обратятся к таким-то специалистам. Напоминают и о том, что надо быть взаимно вежливыми. Делается это в стихотворной форме.

'Sir, You are rough and I'm rough,But who will write whose epitaph?..'[6]

Подпись: Бродский.

Но все виды агитаций, призывающих к борьбе с курением, наркотиками, лишним весом, расовой дискриминацией и облысением — второстепенны в сравнении с предостережением о свирепствующем СПИДе (AIDS).

К примеру, приводится диалог ученика с учителем…

Юноша: — Я хочу попробовать закурить.

Учитель: — Не стоит, лучше и не начинать.

— Тогда, может быть мне попробовать алкоголь?

— Поаккуратнее с этим, в твоем возрасте лучше бы воздержаться.

— А как насчёт лёгких наркотиков?

— Тем более, не советую.

— Тогда, я хочу попробовать секс.

— Пожалуйста, на здоровье! Вот тебе презерватив.

Складывалось так, что, возможно, я последний раз пользовался услугами нью-йоркского сабвэя. Каким бы их метро ни было местами отвратительным, всё же и любопытного там немало. И в Нью-Йорке ещё осталось много интересного, что я так и не посетил, не обследовал.

Вышли на 34-й улице, прошли по ней до 7-й авеню и свернули вниз к Penn Station. (Станция Пенсильвания — широко известная как Станция Пенн (Penn Station) — крупнейшая междугородняя железнодорожная станция и крупнейший железнодорожный узел в Нью-Йорке. Этот вокзал Нью-Йорка расположен под Площадью Пенсильвании (Pennsylvania Plaza), городским комплексом между Седьмой и Пятой Авеню и между 31-ой и 33-ей Улицами в Центре Манхеттена. Владельцем является Амтрак. В день обслуживает около 600 000, или около тысячи человек каждые 90 секунд. Именно поэтому станция является самым загруженным транспортным узлом в США и даже самой загруженной железнодорожной станцией во всей Северной Америке.)

Солнышко садилось, вечером уже ощущалась осенняя свежесть. На улицах и авеню в этом районе и в это время масса праздно разгуливающих туристов. Уезжать не очень-то хотелось.

Придя на станцию, мы огляделись, изучили расписание, и нашли нужный нам поезд Нью-Джерси Транзит. Отправление обещали через 40 минут. Купили два билета в один конец до города Трэнтон. Стоил такой билет около 10 долларов. Решение принято. А пока присели среди себе подобных, ожидающих. Я вспомнил, что здесь рядом на 34-й улице есть отделение CitiBank, а мне, вероятно, уже сегодня понадобятся 150 долларов, чтобы уплатить за жилье. Саша остался на вокзале с сумками, а я вышел.

У входа в прихожую банка, где были размещены автоматы АТМ, сидел чёрный гражданин с протянутым бумажным стаканчиком. Двери банка, из толстого стекла открывались с помощью пластиковой карточки. Все отделения CitiBank, где я их встречал, размещали свои автоматы таким образом. В нерабочее время туда можно пройти, используя карточку.

Вступив в контакт с банковской машинкой, я сдоил со своего счёта 150 долларов и получил на память бумаженцию с данными о моём текущем балансе, с учётом последней выемки. Я бы назвал это истекающим балансом.

Выходя на улицу, снова встретился с чёрным братом, теперь он взирал на меня с надеждой и нетерпением. Мимо такого взгляда я не смог пройти. Их чёрное, упрямое нежелание работать, становилось мне понятно. Свою солидарность с ним я проявил тем, что оправдал его надежды и опустил в бумажный стакан 25 центов. За это, он сказал, что я — Good Man. И вдогонку пожелал мне удачи. В последнем, я действительно нуждался.