Ледовый Апокалипсис - Джеймс Кобб

Когда Смит видел, что ситуация становится безвыходной, он не пытался слепо открещиваться от этого факта. Вот и сейчас он понимал, что шквальный пулеметный огонь означает его конец, причем очень скорый. Используя то, что на языке военных называется поддерживающий огонь, когда один движется вперед, а другие его прикрывают, спецназовцы могут держать его пришпиленным на одном месте и один за другим подобраться к нему с флангов. Это лишь дело времени.

Григорий Смыслов отдал свою жизнь за то, чтобы подарить им несколько дополнительных минут жизни. Теперь настала его очередь. Он должен отвести огонь противника от вертолета и продержаться достаточно долго, чтобы Вэл и Рэнди успели спастись.

Женщины услышали дробный перестук выстрелов, раздавшийся на границе станции, и переглянулись.

– Рэнди?

– Забирайся внутрь!

Валентина метнулась в вертолет и оказалась позади пилотского места, а Рэнди бросила последний взгляд на приборы. То, что она увидела, ей не понравилось, особенно показания уровня зарядки аккумуляторов. Однако, понимая, что лучше не будет, она заняла свое место и включила зажигание.

Турбины заработали и, преодолевая сопротивление холодного металла, заставили лопасти начать ленивое вращение. Но они проворачивались медленно, слишком медленно! Рэнди молилась о том, чтобы стрелки тахометров поскорее оказались в зеленой рабочей зоне, но вместо этого угрожающе замигала лампочка амперметра, сообщая о том, что происходит разрядка аккумуляторов.

– Черт! Черт! Черт!

Рэнди выключила зажигание, пока из аккумуляторов не вытекли последние крохи электричества.

Валентина просунула голову и плечи между сиденьями пилота и пассажира.

– Мисс Рассел, позвольте напомнить вам пословицу: «В данном случае неудача – не вариант!»

– Я знаю, черт возьми! Дай мне подумать!

Должен же быть какой-то выход! Но в инструкции он явно не описан. В инструкции говорится, что поднять вертолет в воздух в подобных условиях – невозможно. В инструкции говорится, что все они умрут здесь, на земле. Но должно быть что-то еще! Может, какой-то прочитанный некогда анекдот о характерных особенностях вертолетов марки «Белл Рейнджер»! Что это было? Что это было?

А потом Рэнди пронзительно крикнула:

– Вращай хвостовой винт!

– Что?

– Вращай хвостовой винт вручную, а я буду заводить двигатель! Задний ротор соединен прямым приводом с трансмиссией. Это облегчит работу стартера.

– Как скажешь, – ответила Валентина, выбираясь наружу через открытый люк. – Но учти, если по твоей милости я останусь без руки, я с тобой больше не дружу.

В зеркало заднего вида Рэнди видела, как Валентина остановилась у конца хвостовой балки и положила руки на вертикально установленный рулевой винт.

– Готова! – крикнула историк.

– Хорошо, завожу!

Снова взвыл стартер. Когда хвостовой винт начал проворачиваться, Валентина повисла на нем всем своим весом и крутанула. Затем, перехватывая винт руками, она стала повторять это действие снова и снова. По мере того как обороты возрастали, она стала делать это уже одной рукой, помогая всей своей силой электрическому стартеру.

Рэнди, сидя в кабине, наблюдала за приборами. Стрелки тахометров полезли вверх, но пока этого было недостаточно. Недостаточно! Стрелки амперметра затрепетали.

– Отходи! – крикнула она. – Отходи!

Больше Валентина уже ничем не могла помочь. И на том спасибо.

Рэнди увидела, как Валентина отскочила назад, и включила зажигание. В турбинах полыхнуло пламя, к завыванию стартера добавился низкий гул, напоминающий звук мощного пылесоса, стрелки датчиков температуры встали по стойке «смирно».

– Есть! – выкрикнула Рэнди, увеличила обороты, и турбины послушно взвыли в ответ. Несущий винт уже крутился в полную силу. «Лонг Рейнджер» вернулся к жизни!

В кабину забралась ликующая Валентина. Протянув руки вперед, она крепко обняла Рэнди за плечи.

– Что приказал Джон?! – прокричала Рэнди через плечо.

– О, он много чего приказывал! Летим за ним!

Спину Смита припекал жар от горящего домика, а живот и грудь, которыми он прижимался к снегу, начинали неметь от холода. Он ничком распростерся рядом с пожарищем, используя дым в качестве укрытия. Двое спецназовцев все еще были где-то впереди, стреляя короткими, экономными очередями, третий находился справа от него, примерно на два часа, и, видимо, намеревался занять позицию, которая позволила бы ему вести продольный огонь. Когда ему это удастся, он окончательно лишит Смита возможности двигаться, и тогда вперед пойдут двое других.

Перекатившись на бок, Смит выпустил очередь в сторону третьего. Русский моментально вжался в снег, но магазин Смита опустел. Он отполз на несколько ярдов, нашел еще одно подходящее углубление в снегу и перезарядил оружие.

Ситуация складывалась не лучшим образом. Через несколько минут он окажется возле лабораторного домика, и тогда дымовая завеса начнет работать на спецназовцев.

В голливудском боевике сейчас был бы самый подходящий момент для подхода подкрепления, но Смит давно не верил Голливуду. Он осторожно поднял голову и огляделся. Нет, отступать дальше нельзя, иначе противник выйдет к первому домику, откуда сможет видеть взлетную площадку и вести по ней огонь прямой наводкой. Придется закрепиться здесь.

Забавно, насколько трезво и отрешенно от эмоций может мыслить и принимать решения человек, оказавшись на пороге смерти. Ученый и диагност внутри Смита твердили, что это объясняется в первую очередь шоком и эмоциональной перегрузкой. Его сознание не хотело принимать возможность близкой смерти. Романтик и солдат в его душе возражали, доказывая, что жизнь одного человека мало стоит в сравнении с судьбами мира, и если ее нужно отдать ради спасения тех, кто тебе дорог, эта потеря оправдана.

За спиной Смита послышался нарастающий металлический свист двигателей вертолета. «Молодец, Рэнди! У тебя всегда все получается!» – пронеслось у него в мозгу, но радость тут же сменилась тревогой: тот, третий ублюдок получит прекрасный угол обстрела, когда вертолет начнет подниматься в воздух. Смит крепко прижался щекой к холодному металлу «SR-25». Поймав в перекрестье прицела сугроб, за которым прятался русский, Смит принялся пулями выбивать из него фонтанчики снега.

Вой двигателя смешивался со стрекотом вращающихся винтов «Лонг Рейнджера». Наконец-то! Его девочки улетают!

Но вдруг Смит осознал, что звук летящего вертолета не удаляется. Наоборот, он приближался! Смит повернул голову и непроизвольно выругался.

«Лонг Рейнджер» летел над станцией на высоте в каких-то десять футов, вздымая потоками воздуха от винтов клубы снега, смешивавшегося с дымом. Из открытого бокового люка выдвинулся тонкий винтовочный ствол, и раздался злой и ломкий треск выстрелов. Валентина открыла огонь по позициям спецназовцев.

Для злости и колебаний времени не оставалось. Промедление могло обернуться смертью.

Одна половина лабораторного домика еще не горела, огонь даже не добрался до его крыши. Вскочив на ноги, Смит попятился к лаборатории, одновременно опустошая магазин «SR-25» по позициям противника. Не для того, чтобы убить кого-то из русских, хотя это было бы неплохо, а чтобы заставить их ткнуться мордами в снег и выиграть еще несколько бесценных секунд.

Когда винтовка умолкла, израсходовав все патроны, Смит повернулся и огромными скачками преодолел остававшиеся метры. Он забросил «SR-25» на крышу, но тот скатился и упал ему на голову. Ругаясь, Смит подхватил оружие, подпрыгнул и, ухватившись за край крыши, взобрался на нее. Она была не такой прочной, какой казалась со стороны. Языки пламени уже подточили кровлю изнутри.

Заметив его, Рэнди развернула «Лонг Рейнджер» и боком подвела его к лаборатории сквозь дымное облако. Правый понтон вертолета оказался в паре метров от Смита. Снежный вихрь, поднятый винтами, ударил ему в лицо. Он снова прыгнул и вцепился обеими руками в понтон. Почувствовав на себе дополнительный груз, вертолет взвыл еще пронзительнее. Пули русских спецназовцев взрыли снег на том месте, где только что находился Смит.

– Давай! Давай! Дава-а-а!.. – заорал он. Последние звуки перешли в хрип, поскольку Валентина ухватила командира за ворот парки и, едва не задушив его, стала затаскивать в люк.

Центробежная сила подкинула ноги Смита, когда Рэнди развернула вертолет хвостом к противнику и погнала его прочь от места схватки.

Нащупав ногой понтон, Смит оттолкнулся от него, забрался в кабину и рухнул на пол. Ликующая Валентина свалилась рядом с ним.

– И только попробуй отчитать нас за то, что мы прилетели за тобой, Джон! – прокричала она. – Только попробуй, твою мать!

Двое оставшихся в живых спецназовцев – радист и младший подрывник – наблюдали за тем, как маленький оранжевый вертолет, стрекоча винтами, удаляется по направлению к центральному хребту. Главный подрывник эффектно погиб на их глазах в последние секунды боя. Он поднялся, чтобы открыть огонь по вертолету, и в следующий момент его голова, в которую попала летевшая на бешеной скорости пуля, взорвалась, словно мяч, раскидав вокруг ошметки мозгов, костей и крови.