ВВГ, или Власть Времен Гармонии - Василий Головачёв

— Все материальные объекты в мире имеют конечные размеры и энергию.

— И массу.

— Масса — явление вторичное, это по сути «шуба» вокруг частиц и более крупных объектов, образующаяся из-за деформации упругой квантованной среды или вакуума. Так вот «ось Е» представляет собой спектр размеров и энергий, которыми обладают все без исключения материальные образования. На этой оси есть место и элементарной частице, и Метагалактике, и даже «духам» — их зеркальным отражениям. У меня в компьютере, по-моему, есть картинка.

Ахмад снова включил монитор и вывел на экран еще одну схему.

— Можете полюбоваться.

Северцев с любопытством окинул схему взглядом.

— Почему все объекты находятся на одной оси?

— Потому что «ось Е» является еще и осью общей синхронизации объектов, образующих единый организм — БМГ.

— Вселенную!

— Пусть будет Вселенную.

— Значит, если квантово-волновой пакет объекта, к примеру, человека синхронизировать с резонансами диапазона существования, возможен перенос тела по «оси S». А если синхронизировать еще с другими объектами разной массы, человека можно переносить на другие планеты?

— В любых уровнях Е-вертикали и на любые тела Вселенной, на любые планеты, звезды и галактики в пределах диапазона существования БМГ. Браво, Олег Андреевич, вы действительно умеете мыслить самостоятельно, что подогревает наш интерес к вам. Итак, ваше решение?

— Мне надо подумать, — упрямо заявил Северцев.

— Вы надеетесь выговорить какие-то особые условия?

— Я хочу понять, какую роль играет СКонС в нынешние времена. Но прежде всего я хотел бы увидеть Варвару Сабирову. И ее дочь.

— Зачем?

— Они не раз спасали мою шкуру от ваших головорезов. Хочу убедиться, что они живы и здоровы. Если с ними что-нибудь случится, вряд ли мы договоримся.

Ахмад покачал головой.

— Вы переоцениваете свою значимость для нас. Могу только сказать, что Сабировы живы и здоровы. Но не связывайте их судьбу со своей, это может плохо кончиться.

— Кто знает, что такое плохо, а что хорошо для каждого из нас, — философски заметил Северцев. — Недаром же говорится: что русскому здорово, немцу — смерть.

Ахмад прищурился, пытаясь разгадать смысл сказанного, юмора не уловил, и лицо его вытянулось, стало официальным.

— До свидания, Олег Андреевич. Надеюсь, вы сделаете правильный выбор.

Он не нажал никакой кнопки на столе или на клавиатуре компьютера, но в кабинете бесшумно объявился давешний крупногабаритный спутник экзарха.

— Проводи гостя, Езеп.

Молодой человек перевел ничего не выражающий взгляд на Северцева. Тот остался сидеть.

— Вы забыли мою просьбу.

Ахмад несколько мгновений смотрел на него, не понимая, затем глаза экзарха стали холодными и недобрыми.

— Выведи его, Езеп!

Парень, чуть косолапя, подошел к сидящему в кресле Северцеву, взял его за плечо, сдавил. Пальцы у Езепа были стальными, он запросто мог сломать ими ключицу. Боль тонкой струйкой взбежала по плечу и шее, ударила в голову.

Северцев, не вставая, ударил противника носком туфли под колено и, когда тот ослабил хват, нанес еще один удар — торцом ладони снизу вверх, в подбородок. Парень сделал шаг назад, очумело потряс головой, сунул руку под борт пиджака, где у него пряталась наплечная кобура с пистолетом. Но Северцев был уже на ногах и провел чистейший «классический штамп» — удар коленом в пах, захват противника за волосы и удар лицом о подставленное колено.

Телохранитель экзарха охнул, упал лицом вниз с разбитым в кровь носом, затих.

Северцев повернулся к Ахмаду, на лице которого появилось озадаченное выражение. Впрочем, всего на долю секунды.

— Меня предупреждали, что вы классный боец, но я, кажется, этого не учел. Советую не демонстрировать свое мастерство на мне. Мои люди не привыкли к такому обращению и могут отомстить.

В кабинет ворвались еще двое парней мощного телосложения.

— Наручники! — коротко приказал Ахмад.

Северцеву заломили руки за спину и сковали наручниками.

— В камеру.

Парни взяли Олега за локти с двух сторон и вывели из кабинета экзарха. Путь обратно занял около десяти минут. Северцева втолкнули в его унылое жилище, без предупреждения начали избивать дубинками и, когда он упал, ногами. Зная, что может выдерживать такое избиение долго, умея отключать боль, он решил не ярить тюремщиков и приказал себе отключиться.

Больше он ничего не чувствовал.

ГЛАВА 2

Лечиться пришлось больше двух часов.

Очнувшись, он обнаружил одно сломанное ребро, двенадцать гематом на спине и на груди, множество синяков и ссадин. Но, к счастью, лишь ребро требовало особого внимания, а глаза, нос, пальцы рук, локти и коленные суставы остались целыми и почти невредимыми. Уходя, экзекуторы не сняли с пленника наручники, поэтому Олегу пришлось сначала освобождать руки, используя особые приемы расслабления суставов и смещения костей.

— Ничего, мы выживем, — пробормотал он, отбрасывая снятые наручники в угол и устраиваясь на топчане. — А вам еще аукнется…

Под глазом запульсировал острый уголек боли.

Северцев потрогал это место пальцем — синяк. Вспомнил старый анекдот: «Чего синяк под глазом?» — «Хотели пнуть в зад, да я увернулся». Рассмеялся было и задохнулся от боли в груди. М-да, со сломанным ребром особо не посмеешься. Придется включать экстрасенсорику на всю мощь.

Он лег поудобнее, так, чтобы концы сломанного ребра совместились, и вызвал состояние усиленного энергетического питания грудной полости, позволяющее инициировать процесс деления стволовых клеток в месте повреждения кости.

Час ушел на точную «настройку» процесса, еще час — на лечение и несколько минут — на возвращение из приятного полузабытья. Открыв глаза, Олег прислушался к себе и удовлетворенно кивнул. Грудь не болела, только в глубине грудной клетки щекотно покалывало и сердце работало в ускоренном темпе, насыщая сосуды «валидной» кровью.

Тело казалось рыхлым и слабым, энергии на лечение ушла уйма, вставать не хотелось, но Олег все-таки заставил себя подняться и сделал легкую зарядку для растяжки сухожилий и мышц. Затем сел на топчан в позу лотоса, поднял ладони вверх и полчаса подпитывался космической энергией.

Усталость отступила, стало легче. Чувствуя приятное головокружение, он походил по камере из угла в угол, прислушиваясь к «поскрипыванию» сросшегося ребра. Конечно, оно еще не достигло прежних кондиций, но процесс заживления пошел, и полное восстановление прочности было только делом времени.