Слабость плоти - Мастер_Угвей

победы. И прежде чем ты дашь свой ответ, можешь хотя бы взглянуть на чертежи одного проекта, над которым мы с одним чародеем уже довольно давно работали? Титаны являются удивительными вещами, но столь сложными, что нам не помешает чуткий глаз, чтобы найти слабые места и ошибки в чертежах. Поможешь?

Пертурабо с ещё большим подозрением взглянул на меня, доставшего когитатор со всеми данными моего последнего проекта. Он ещё целую минуту прожигал меня взглядом мою протянутую руку, но взял небольшой металлический шар только после кашля своей сестры и её направленного взгляда.

Далее, практически мгновенно он разобрался в устройстве компьютера и нажал на кнопку вывода голограммы чертежей, отчего мигом замер на месте, поражённо рассматривая гигантскую человекоподобную машину с многометровыми орудиями. И я узнавал этот взгляд — так выглядел настоящий восторг, скрываемый за стальной маской. Утор часто любил подшучивать над такой моей привычкой сдерживать себя, и только сейчас я был готов признать это.

.* Один из множества примеров того, что Император не самый гениальный человек, когда дело доходит до обычных семейных отношений. Малкадор специально предлагал сделать всех Примархов настроенными на союзы и совместную работу, вот только Большой И в этом плане вставил своё монументальное «нет». Все конфликты между ними являются его задумкой — он специально вложил в них желание конкурировать и соперничать, так как это должно двинуть их совершенствоваться. И уже одного этого факта достаточно, чтобы разобраться в настоящей слабой стороне Повелителя человечества.

И да, пусть это и не столь важно, но именно оригинальный Феррус является одним из самых главных проектировщиков Пси-титанов и их орудий. Он вообще создал удивительно много новой техники, вот только из-за нелюбви называть вещи в его честь, мы знаем очень мало примеров, и лишь этот является редким исключением.

Глава 38

Молот Олимпии

— Меня просто поражает тот факт, что ты к этому времени не догадался использовать один из самых тонких и точных инструментов, которые только существуют, для чего-то большего, чем создание элементарного оружия! Что бы ты делал без моей помощи? Так и продолжил бы клепать новые, всё большие машины войны и разрушения, что способны сеять только погибель и разорение? — не скрывая своего дурного настроя, произнёс Пертурабо, в который раз оглядывая результаты нашей работы. Страницы чертежей и документов исследований исчислялись уже тысячами, однако мы прорабатывали каждую букву и символ, столь важной была задача.

— Продолжал бы создавать оружие, и, уверен, оно всё равно выходило бы превосходным, — не желая спорить, ответил я, также перепроверяя работу машинного духа с помощью стандартного опроса. — И твоя помощь лишь ускорила неизбежное… Так, дух говорит, что всё хорошо, и буквально просится уже начать работу. Он очень сильно желает покрасоваться своими возможностями перед другими машинами.

Пертурабо показательно закатил глаза. Хотя мой брат оказался прекрасным дополнением в моей научной деятельности, закрыв многие мои дыры в не самых развитых областях, его характер оказался, мягко скажем, не самым лучшим.

И не в том плане, что он мешал мне или сопротивлялся моим начинаниям — я всегда приводил логичное обоснование своих действий, с которыми он был вынужден через силу, но соглашаться. Однако это не мешало ему бесконечно нудеть по абсолютно любому поводу.

Вот только результат нашей работы абсолютно стоил всех трудностей. Небольшой, серый и идеально гладкий прямоугольник полтора метра на два десять, был выполнен без всяких излишеств и приятных глазу деталей — чистая эффективность, воплощённая в результате работы миллионов невидимых глазу механизмов.

Мои наниты являлись уже довольно долгое время самым странным элементом моих возможностей. С одной стороны, в нашем распоряжении находилась возможность мигом решить множество проблем с их помощью, вот только реальность была куда более тонкой вещью, чем могло показаться.

Микроскопические машины могли как стать панацеей от большинства болезней, так и привести человечество к новой угрозе вымирания. Одна проблема «серой слизи», где наниты просто пожирали всю материю и увеличивали своё число в геометрической прогрессии, была вполне реальной опасностью, стоит их снабдить достаточно хорошим источником энергии и дать не в те руки.

А что насчёт совершенного биологического оружия, которое можно создать максимум за пару дней? Или максимально тонкая ликвидация какого-нибудь важного представителя Империума с помощью моих творений? Незаметного повреждения работы заводов и пустотных кораблей с генераторами поля Геллера?

Наниты являлись образцом невероятно сложной технологии, которую пока что слишком опасно раздавать по всей галактике, полной угроз в виде ксеносов-телепатов, воров внешности и просто не самых доверенных личностей, чьи души находились в плену корысти, глупости и коррупции. С помощью моих машин, например, куда проще уничтожить ту же Терру, чем даже самой мощной из доступных термоядерных бомб — её элементарно сложнее скрытно провести на главную цитадель человечества, чего нельзя сказать о крошечных образцах техники.

Поэтому приходилось либо держать все образцы под собственной рукой, либо отдавать редкие коды доступа собственным сынам. И то даже в этом случае из-за моего программного кода они были сильно ограничены в возможностях, чтобы в случае потери машин или их кражи врагами, одна ошибка не стала апокалиптичной проблемой.

Но мне всё равно хотелось использовать подобное достижение на благо человечества, и только с помощью Пертурабо наконец-то удалось достаточно ограничить и защитить микроскопические машины, чтобы начать использовать их в массовом производстве.

Мои навыки взлома и защиты информации были довольно хороши, однако мой брат оказался настоящим уникумом проникновения и использования слабостей — он сам нашёл и помог исправить одиннадцать методов, с помощью которых можно было использовать дар человечеству против него.

Плюс, именно с его помощью мне удалось настроить нанитов на работу с организмами и всем живым — Пертурабо был гением во всех областях наук, моментально схватывая любые идеи, хотя и не выходил на мой уровень в случае работы с чистым железом. В этом плане я оказался узким специалистом, пока он являлся исследователем широкого профиля. Идеальное дополнение, приведшее к созданию настоящего инженерного чуда, во многом более полезного, чем какой-то чрезмерно большой пожиратель минералов:

— … Если ты считаешь, что чужие голоса в голове, рассказывающие об устройстве машин, являются даром, а не признаком клинической шизофрении, то у меня для тебя плохие новости, брат, — произнёс он, на мгновение явив свету невероятно редкое событие, называемое «улыбкой». Однако сразу же после этого Олимпиец вновь вернул всю серьёзность, при этом убрав все когитаторы с данными в сторону. — Но испытания всё равно требуются.