Только герцогу это под силу - Сабрина Джеффрис

Луиза воспарила душой. «Я думаю о том, что люблю тебя».

Саймон обратился к собравшимся:

— А сейчас я верну трибуну обратно моей жене, чтобы она продолжила собрание, так как я официально ещё не член Лондонского женского общества.

В ответ раздалось несколько смешков, и Луиза заняла место за трибуной.

— Боюсь, что никакие мои слова не сравнятся с этими удивительными новостями. Но перед тем как мы закончим, хочу от всего сердца поблагодарить герцога. — Она наградила его источающей любовь улыбкой. — Потому что сегодня он заставил меня гордиться тем, что я называюсь его женой. — Она закончила собрание под очередной взрыв аплодисментов.

Лишь около часа спустя Луиза смогла остаться наедине с мужем. Газетчики осадили Саймона, закидывая вопросами, на которые он отвечал со своей обычной уверенностью. Тем временем, её обступили квакеры и члены женского общества, выражая свою признательность, от чего она почувствовала себя виноватой. Она ничуть не сомневалась — Саймон уговорил Роберта Пила основать комитет.

Потом к ней протолкнулась леди Трасбат, а за ней следом, чуть медленнее, пробирался её муж, лорд Трасбат.

— Что за победа, моя дорогая, безоговорочная победа! — ликовала она. — Мне не терпится рассказать девочкам. У Опал определенно пойдет голова кругом от радости. — Она наклонилась ближе: — Она больше всех поддерживала моё участие в вашей группе, знаете ли. По причине её отвращения к клеткам.

Луиза рассмеялась:

— Тогда поблагодарите от меня Опал, — она пожала руку леди Трасбат. — Потому что мы рады вашей поддержке. Вашей и вашего мужа.

Поискав глазами лорда Трасбата, она увидела, что он, поглощённый конфиденциальным разговором, стоит с Саймоном в стороне. Окончив беседу, эти двое вернулись обратно к женам, на лице лорда Трасбата сияла широкая улыбка.

— Пойдем, дорогая, — сказал лорд Трасбат, подходя к ним, — мы должны ехать. Я пообещал Филдену заглянуть к нему домой, чтобы обсудить с ним стратегию. — Когда леди Трасбат посмотрела так, словно была против такого скорого отъезда, он добавил, подмигнув: — А миссис Филден держит длиннохвостых попугаев. Трёх.

Этого замечания было достаточно, чтобы леди Трасбат защебетала слова прощания и взяла мужа под руку. Перед уходом Трасбат подмигнул Саймону:

— Увидимся завтра в Вестминстерском дворце, чтобы встретиться с Ливерпулем, Пилом и Каннингом.

Ливерпулем, Пилом и Каннингом? Она взглянула на Саймона. Странное сочетание, не так ли?

К счастью Регина уже выпроводила зазевавшихся гостей. Послав Луизе воздушный поцелуй, она вышла из танцевального зала и закрыла за собой двери.

Наконец Луиза с Саймоном остались одни. В голове её была полная сумятица и, затаив дыхание, она задала вопрос:

— О чём это лорд Трасбат говорил?

— Сформировано новое правительство, правда, еще окончательно не утверждено.

— Ливерпуль уходит в отставку?

— Нет. Сидмут и Каслри. Не тотчас же, но скоро. Им не оставили выбора.

Луиза изумленно уставилась на мужа:

— Но это значит…

— Я не буду премьер-министром, — чуть заметно улыбнулся он ей. — Некоторое время, во всяком случае. Я буду военным министром в правительстве Ливерпула. Пил будет министром внутренних дел, а Каннинг — министром иностранных дел… как только мы уговорим короля.

— Н-но, как так случилось?

Саймон передал разговор, который у него состоялся с Трасбатом, и рассказал об изменениях в делах, которые произошли с недавних пор.

Хотя это не объяснило того, что она действительно хотела знать.

— И ты рад этому? Что не будешь премьер-министром, я имею в виду?

Он, как показалось Луизе, искренне улыбнулся:

— Я в порядке, правда. Ты была права — я только пытался самоутвердиться перед дедом. Но продай я душу Сидмуту с Каслри, жалел бы об этом всю оставшуюся жизнь. Дед Монтит — из другого поколения, как и они. Это поколение мне чуждо, — Саймон взял жену за руки. — Я принадлежу этому времени. Вместе с тобой.

В душе Луизы поднималась надежда:

— Почему ты передумал?

— Тебе нужно спрашивать? — охрипшим голосом спросил Саймон. — Да, полагаю, нужно. — Он погладил её руку. — Откровенно говоря, на меня повлияло несколько вещей. Например, среди бабушкиных бумаг я нашел свидетельство о браке дяди Тобиаса. Вместе с этим письмом.

Потрясённая Луиза наблюдала, как Саймон вытянул из кармана листок с обгоревшими краями и передал ей. Она быстро пробежала его глазами. Адресованное бабушке Саймона, письмо начиналось с дядиного отчёта о том, как случилось так, что он умирает.

Но от последних двух абзацев у неё взволнованно забилось сердце:

«Я посылаю этот документ в надежде, что вы сможете убедить отца правильно повести себя по отношению к моей дорогой жене и маленькому сыну. Как законные наследники, после моей кончины они должны получить всё причитающееся им наследство.

Знаю, отец не понимает мой выбор супруги, но всё потому, что ужасно боится любви, не подпускает её к себе и близко. Вместо этого утешает себя своими успехами — слабое это утешение. Но передай отцу, что я умираю довольным, зная, что хоть и недолго, но у меня было самое лучшее, что можно пожелать в этом изменчивом мире, — любимый человек.

Ваш преданный сын,

Глаза щипало от слёз, когда она отдавала Саймону письмо.

Он взял его и сдавленным голосом произнёс:

— Похоже, что бабушка всё-таки попыталась переубедить деда, а он кинул документы в огонь. Должно быть, она их спасла и хранила все эти годы.

Можешь себе представить, что я почувствовал, когда это прочитал. Твои слова не шли из головы. И я со всей отчётливостью осознал, что если бы не ты, я бы неминуемо превратился в своего деда.

Слёзы заструились по щекам Луизы:

— Нет, не правда. Я всегда верила, что ты можешь стать лучше, если только захочешь.

— С тех самых пор, как ты произнесла те слова, они не давали мне покоя, бередили душу. — Он поднёс её руку к губам и поцеловал. — Именно поэтому я передумал. Да, поэтому, а ещё из-за страха потерять тебя.

— Ты бы не потерял меня.

— Разве? Ты слишком порядочная и честная, чтобы жить с человеком, который не может похвастаться такими качествами. А наблюдать, как любимая женщина теряет к тебе уважение, — «компромисс за компромиссом» — я бы этого не вынес.

Луиза была тронута, услышав свои собственные слова из уст мужа. Потом до неё дошёл смысл остального. «Любимая женщина?» К горлу подступили слёзы счастья.

Саймон притянул жену в объятия, от его нежного взгляда у Луизы заболело в груди.