Дневной дозор - Сергей Лукьяненко

— Ты не прав. — Антон строго погрозил ему пальцем. — Гесер не предполагал, что Игорь столкнется с Алисой. Это интрига Завулона!

— И откуда у тебя такая уверенность? — насмешливо спросил Эдгар. — Ты так крут, что читаешь в душе Гесера, как в открытой книге? Насколько я знаю, руководство Светлых тоже не любит посвящать сотрудников в глубинные планы, высшая политика высших сил. — очень громко и наставительно изрек он.

Антону очень хотелось возразить. Но, к сожалению, никаких убедительных доводов у него не было.

— Или вот взять последнее столкновение в МГУ. Завулон тебя использовал — прости, это тебе, наверное, неприятно слышать, но раз уж начали… Так вот, Завулон тебя использовал. Завулон! Твой заклятый враг!

— Он меня не использовал. — Антон заколебался, но все же закончил: — Он пытался меня использовать. А я пытался использовать ситуацию в наших интересах. Сам понимаешь — это ведь война.

— Допустим, только пытался, — пренебрежительно согласился Эдгар. — Допустим… А Гесер ничего — ничего! — не сделал, чтобы тебя защитить. Зачем ему страховать пешек? Это неэкономно и бессмысленно.

— Вы к своим пешкам еще лучше относитесь, — угрюмо заметил Антон. — Низших Иных — вампиров, оборотней — даже за равных не держите. Пушечное мясо.

— А они и есть пушечное мясо, Антон. Более дешевое и менее ценное, чем мы, маги. Да и вообще — бессмысленны наши потуги и речи. Мы марионетки. Всего лишь марионетки. А пробиваться в кукловоды — дело глубоко безнадежное, поскольку для этого нужны способности Гесера или Завулона, а способности эти встречаются исключительно редко. И потом — места за игровыми столами уже заняты. Никто из шахматистов не уступит свое место фигурке — даже ферзю или королю.

Антон угрюмо осушил кружку и бесшумно опустил ее на подставку с эмблемой ресторана.

Он был уже далеко не тот юный маг, впервые в жизни вышедший в поле и выслеживавший вампиршу-браконьера. Далеко не тот, хотя времени прошло не так уж и много. С тех пор у него было достаточно случаев, чтобы удостовериться — сколько Тьмы в Свете. И мрачная позиция Темного мага Эдгара — мол, все равно мы перчинки в жерновах разборок Больших Дядь, посему лучший выход — пей пиво и не чирикай — даже чем-то импонировала ему. И в который раз Антон подумал, что Темные в своей кажущейся простоте порой более человечны, нежели борцы за высокие идеалы — Светлые.

— И все-таки ты не прав, Эдгар, — сказал он наконец. — У нас есть коренное отличие. Мы живем ради других. Мы служим, а не правим.

— Так говорили все человеческие вожди. — Эдгар с готовностью вступил в мышеловку. — Партия — слуга народа. Помнишь?

— Но у нас есть одно отличие от человеческих вождей. — Антон взглянул Эдгару в глаза. — Развоплощение. Понимаешь? Светлый не может вступить на путь зла. Если он понимает, что увеличил количество зла в мире, то он уходит в сумрак. Исчезает. И это случалось не раз, стоило лишь Светлому допустить ошибку или хоть чуть-чуть поддаться Тьме.

Эдгар тонко захихикал.

— Антон… да ты же сам дал ответ. «Если он понимает…» А если не понимает? Помнишь дело целителя-маньяка? Двенадцать лет назад, кажется…

Антон помнил. Он тогда еще не был инициирован, но этот неслыханный случай разбирали с каждым сотрудником Дозоров, с каждым Светлым.

Рядовой Светлый целитель, с сильными способностями к предвидению. Жил в Подмосковье, в Ночном Дозоре активно не работал, но числился в активном резерве. Работал врачом, прибегая в своей практике к светлой магии. Пациенты его обожали — он ведь буквально творил чудеса…

А также убивал своих пациенток, молодых девушек. Не каким-нибудь магическим образом, а просто травил. Иногда убивал акупунктурой — все энергетические точки человеческого тела он знал в совершенстве…

Ночной Дозор вышел на него почти случайно. Кто-то из аналитиков заинтересовался резким подъемом смертности среди молодых женщин в небольшом подмосковном городке. Особенно насторожило то, что большинство жертв были беременны. Отметили и чудовищное количество выкидышей, абортов, младенцев, родившихся мертвыми. Заподозрили Темных, заподозрили вампиров и оборотней, сатанистов, ведьм… Кого только не проверяли.

Потом за дело взялся сам Гесер, и убийца был пойман. Светлый маг — убийца…

Он просто слишком хорошо видел будущее, этот обаятельный, импозантный целитель. И порой, принимая пациентку, видел будущее ее еще нерожденного ребенка — который почти наверняка должен был вырасти убийцей, маньяком, преступником. Иногда видел, что сама пациентка совершит какое-то чудовищное преступление или же случайно приведет к смерти многих людей. Вот и решил бороться — как мог.

На суде целитель с жаром объяснял, что светлое магическое воздействие ничего бы не дало — ведь при этом Темные получат право на ответные действия, и количество зла в мире не уменьшится. А так он просто «выпалывал сорняки». И от падения в сумрак его надежно удерживала твердая уверенность, что сумма принесенного им в мир добра куда больше, чем порожденное им зло.

Развоплощать его пришлось лично Гесеру.

— Это был психопат, — объяснил Антон. — Просто психопат. С характерным расстройством мышления… такие случаи, увы, бывают.

— Как и тот оруженосец Жанны де Арк, маркиз Жюль де Рей, — с готовностью подсказал Эдгар. — Тоже ведь был Светлым, так? А потом принялся убивать женщин и детей, чтобы извлечь из их тел эликсир молодости, победить смерть и осчастливить все человечество.

— Эдгар, от сумасшествия не застрахован никто. Даже Иные. Но если взять самую обычную ведьму… — закипая, начал Антон.

— Не спорю. — Эдгар примиряюще развел руками. — Но так и речь не о крайних случаях! Просто о том, что это возможно, и ваш хваленый защитный механизм, развоплощение… назовем его просто совестью, может отказать. А теперь подумай — если Гесер решит, что твоя смерть в будущем принесет огромную пользу делу Света? Если на одной чаше весов — Антон Городецкий, а на другой — миллионы человеческих жизней?

— Ему не придется меня обманывать, — твердо сказал Антон. — Незачем. Если возникнет такая ситуация, я готов пожертвовать собой. И любой из нас готов!

— Ну а если нельзя тебе ничего сообщать? — довольно усмехнулся Эдгар. — Чтобы не узнал враг, чтобы ты вел себя естественнее, чтобы не переживал понапрасну… ведь хранить твой душевный покой — тоже обязанность Гесера.

Он удовлетворенно поднял очередную кружку. Шумно втянул пивную пену.

— Ты — Темный, — сказал Антон. — Ты видишь во всем лишь зло, предательство, подлость.