В сердце тьмы - Дэвид Дрейк

«Плосколицый» — так они называли его за спиной. Или они так думали, не понимая, что говорить за его спиной невозможно. Лягушка, — ухмылялись они, или Рыба, или, чаще всего, — Нос. Конечно, всегда тихим шепотом. Не понимая, ни в малейшей степени. Нанда Лал замечал детей и отмечал их имена. Когда-нибудь их могущественные отцы умрут.

Думая об этих далеких временах, Нанда Лал улыбался. Но затем, думая о ближайшем времени, улыбнулся еще шире.

Это была новая улыбка для этого человека. В прошлом его улыбка казалась сердечной и веселой. Недели болезненного восстановления исказили улыбку почти так же, как исказили его лицо.

Холодная, дикая улыбка. На самом деле оскал.

На самом деле новая улыбка подходила Нанде Лалу гораздо лучше, чем когда-либо подходила прошлая. Теперь она выглядела так, как должна выглядеть. Улыбка начальника шпионской сети после того, как он обеспечил свою месть.

Курьеров снова отправили. Не императорских курьеров по императорским дорогам. Нет, эти курьеры были совсем другого сорта. Почти такие же прекрасные наездники, но гораздо более смертоносные.

Лучшие агенты в великолепной шпионской сети малва. Трое, все из которых знали дорогу на Рим. Северную дорогу, дорогу по суше, а не медленную, окружную, южную дорогу по морю, которой пользовалось большинство. Эти люди поедут на лошадях, с запасными, через горную систему Гиндукуш. Через Центральную Азию. Через Персию, используя сеть шпионов малва, уже работающих на местах. В Анатолию при помощи похожей — если и меньшей — сети. И, наконец, в Константинополь.

В. Константинополе они передадут послание агенту малва, ответственному за миссию в Риме. Балбана это сообщение не обрадует. Окажется, что много работы было сделано впустую.

Но он подчинится. Возможно, раздумывая, как появились такие приказы, что сыграло роль — дальновидность или злоба. Но он подчинится.

На самом деле работали и дальновидность, и злоба. Несмотря на всю ярость, начальник шпионской сети все равно оставался разумным человеком. Профессионалом своего дела.

Нанда Лал знал, даже если Балбан и обманывает себя, что лживый римский полководец не один. Он понимал, если остальные и не понимали, что агентов малва в Константинополе обманули точно так же, как его самого в Индии.

Но больше нет. Дальновидность в любом случае требовала приказов. То, что те же приказы будут изысканной местью, просто оказалось случайностью. Почти.

Почти, но не совсем.

Начальник шпионской сети снова улыбнулся. Он был реалистом. Он знал, что Велисарию может удастся сбежать из Индии. Но начальник шпионской сети получит удовлетворение, украв все удовольствие от этого побега.

Если Велисарию удастся добраться домой, то он найдет место пустым. Приказ дойдет в Рим быстрее него.

«Она обманывает вас, как он обманул нас. Убейте шлюху»

Глава 21

В сотне миль к востоку от Аджмера, после того как они достигли сухой местности, патаны наконец напали на след Велисария.

К тому времени, как они добрались до города, старший следопыт растерял все иллюзии.

— Нет, этого мы бы в свои ряды не взяли, — ворчал он — Никогда. Очень глупый зверь. Ничего не видит.

Следопыт склонился с коня, осмотрел дорогу, фыркнул и громко плюнул.

— Вероятно, трахает козу. Думает, что это его жена.

Плюнул громко.

— Не обращает внимания ни на что.

Сплюнул громко.

— Слепой идиот.

Шанга, который ехал рядом с патаном, кисло улыбнулся. Как и многие люди с узким кругозором, патан имел склонность судить о людях по очень ограниченным критериям.

Да, Велисарий наконец допустил ошибку. Но это была маленькая ошибка по любым разумным стандартам. На самом деле такая маленькая, что ее обнаружил только опытный следопыт.

Где-то по пути — и это не удивительно при путешествии, продолжающемся несколько недель — одна из лошадей римского полководца порезала копыто. Ничего серьезного само по себе. Только маленькое повреждение, вызванное острым камнем. Сама лошадь навряд ли бы заметила, даже когда сама порезалась, и «рана» ни в коей мере не доставляет ей дискомфорт.

Но этого достаточно, чтобы оставить отчетливый след. Никто другой не обратил бы на него внимания, но патан его тут же заметил. Несколько раджпутов, после того как следопыт на него показал, обрадовались.

Теперь Велисария будет легко найти!

Патан немного умерил их энтузиазм. Такой быстрый человек, заверил он их, вскоре сам заметит след, который оставляет. Тогда он займется копытом, счистит часть ткани, сделает копыто таким, что оно станет неотличимо от других. Если случится худшее и след будет не изменить, то римлянин просто бросит лошадь. В конце концов у него же есть еще четыре.

Но дни шли, а метка оставалась. День за днем патан шел по следу с легкостью человека, который ночью идет к огню. День за днем его оценка Велисария стремительно падала.

К этому времени, по мнению патана, Велисарий стоял очень низко в естественном порядке вещей. Возможно, над овцой. Определенно под лягушкой-быком.

Ограбление купца просто подтвердило его точку зрения. Закрепило мнение, словно он запаял кувшин.

За три дня до Аджмера раджпуты догнали купца, тяжело передвигающегося по дороге. Купца сопровождали двое слуг, каждый из которых шатался под тяжестью вещей для продажи.

Все трое были полностью обнажены.

Когда раджпуты остановились рядом, купец немедленно разразился неистовой тирадой — обвинениями, укорами, упреками и осуждениями.

Немыслимо, что такое могло случиться!

Где власти?

Ограбление на императорской дороге! Императорским стражником-йетайцем!

О, нет! Никакой ошибки! Купец много путешествует. Опытный человек. Знающий. Он бывал в Каушамби. Много раз.

Императорский стражник!

Немыслимо! Немыслимо!

Где власти?

Он требует правосудия! Компенсации!

Больше всего — возмещения ущерба!

Ограблен императорским стражником!

Возмещать убытки должны власти!

В данном случае, после того как купец достаточно успокоился, чтобы рассказать о случившемся, возмещение ущерба оказалось простым. Единственным, что забрал бандит-йетайец, оказалась одежда купца и его слуг.

Странно, но он больше ничего не взял. Ни деньги купца, ни товар для продажи, а это были специи, довольно ценные, даже не взял золотую цепочку с шеи купца или кольца, укравшие его пальцы.

Патан разозлился.

— Что это за бандит с умом карлика? — горячо спросил он. — Кретин! Идиот!

Следопыт гневно посмотрел на купца.

— Если бы я ограбил тебя, жирный, ты был бы рад, если бы у тебя осталась кожа. Золотая цепь — режь голову. Кольца — руби пальцы. Быстро, быстро.