Ползущие - Джон Ширли

Подошел отец, остановил его и обнял.

– Вейлон, что, черт возьми, с тобой случилось, сынок? Ты опять принимаешь наркотики?

– Нет!

– Но что-то с тобой правда случилось, – пробормотал отец. – И я вижу, это что-то реальное. Но эта чушь про людей, которые превращаются…

Вейлон отстранился, прикрыл отцу ладонью рот и прошептал:

– Тихо. Послушай…

Отец прислушался, нахмурился, посмотрел на потолок.

– Черт возьми! Что они там делают на крыше в такое время суток? – Покачав головой, он надел шлепанцы, встал и направился к двери. – Пойду посмотрю. Побудь здесь, Вейлон. Я должен…

– Не выходи!

Но прежде чем Вейлон успел среагировать, отец протопал мимо него и уже отрывал дверь. На дорожке мелькнула темная фигура.

– Папа!

Вейлон пытался затащить его в комнату, а потом вместе с отцом уставился на то, что происходило снаружи. Мимо мотеля двигались десятки людей, все в одном направлении. Некоторые на машинах, но большинство пешком, многие на четвереньках. Они ползли, подскакивали на измененных, вытянувшихся конечностях. Ползли по тротуару, по середине дороги… и по крышам. Некоторые цеплялись за стены домов, как саранча, суетливо наползали друг на друга.

Здесь были толстые домохозяйки и тощие студенты колледжей, мужчины в желто-черной форме пожарных. Был человек в черной рубашке священника со стоячим воротничком, но совсем без штанов. Была пожилая коренастая дама-негритянка, которую Вейлон видел на кассе в супермаркете Альбертсона. Были бородатые люди в тюрбанах из сикхского храма, один или двое из них были совсем голыми.

Все больше и больше людей с выдвинутыми, как у рептилий, конечностями ползли по крышам домов, по улице, через кусты. Зрелище напоминало миграцию саранчи. И все двигались в одном направлении.

– Они идут к кладбищу, – прошептал Вейлон. И тут ему пришло в голову, что все самодельные антенны были направлены тоже туда.

– О'кей, – торопливо проговорил отец, затаскивая Вейлона внутрь и закрывая дверь.

Дрожащими руками он запер замок и накинул цепочку. Потом выключил свет и пятился от окна, пока не уселся на кровать. Откинулся на кровати – рот открыт – и, не мигая, Уставился на дверь. Вейлон сел рядом. Отец молча обнял его за плечи.

И тут вместе со слезами у Вейлона полились слова. Из НОСА тоже потекло. И он рассказал отцу, что произошло с мамой.

14 декабря, семь часов утра

Может, это мошки меня усыпили, – подумала Адэр и чуть не рассмеялась этой мысли.

Но на улице возле магазина кто-то двигался. Мужские голоса, работающий двигатель большого автомобиля.

Адэр спала в маленькой палатке – спала в палатке, хотя и находилась в помещении – между двумя картонными коробками. Ей казалось безопаснее спать в палатке, хотя в этом не было никакого смысла. Она проснулась перед рассветом, очнувшись от кошмаров, которые, казалось, сплетались с реальной жизнью. Пошла к витринному стеклу посмотреть, что делается снаружи, и, боясь даже думать, что может там увидеть. Или кто может увидеть ее. Но увидела только мошек.

Мошки летали поблизости от главного входа в хозяйственный магазин. Летали по прямой линии, построившись в устойчивый куб, который четко поворачивал под прямым углом. Мошки так не летают.

Адэр показалось, что мошки тоже ее увидели и подлетели к стеклу, чтобы получше рассмотреть. Она поскорее опять убралась в заднюю комнату.

Сейчас, наверное, уже часов семь. Кто-нибудь может прийти.

Спала Адэр плохо, но все же спала. Теперь она заставила себя поесть, зарядила пистолет. Она не собирается сидеть и ждать, когда они придут и загонят ее в угол.

Адэр сняла пистолет с предохранителя, осторожно отперла заднюю дверь и, моргая, вышла на скудный утренний свет.

В тридцати футах от двери стоял фургон Мейсона. В фургоне сидели Мейсон и Кол и, разинув рты, на нее смотрели. За рулем был Мейсон.

– Bay! – крикнул Мейсон. – Вот она!

– Адэр? – спросил Кол, вылез из фургона и подошел к Адэр. – Господи! Где ты была? Тебя ищет полиция. И мы с Мейсоном искали тебя всю ночь.

Она смотрела на них во все глаза.

– Откуда вы узнали, что я здесь?

– Отец Билла Коразона видел, как ты заходила сюда с заднего хода вчера вечером.

Но она почти не слушала. Обняла брата и заплакала.

– Кол… Мама и папа… Женщина из школы, консультант… Он сделал шаг назад, руки остались у нее на плечах.

– Адэр, я знаю, знаю. Пошли, у меня есть план.

Он взял у нее пистолет, и она пошла впереди него к фургону – месту, где можно спрятаться, где ждет безопасность.

И тут Адэр увидела, что на нее смотрит Мейсон. Напряженно смотрит и ждет…

– Мейсон… – Она покачала головой, повернулась к фургону спиной и пошла за угол магазина.

– Черт тебя подери, – крикнул Кол. – Куда ты идешь?

– Просто хочу посмотреть, есть ли там… они…

Она подождала, пока Кол тоже зайдет за угол, и шепотом заговорила:

– Кол, я не доверяю Мейсону. На месте падения… Он там странно себя вел. Точно тебе говорю. Я думала, у меня галлюцинации, но теперь знаю, что нет. Миссис Сентаво… Кол, ты меня слушаешь?

– Конечно, – ответил Кол.

Она внимательно на него посмотрела.

– Сколько времени ты пробыл с Мейсоном? Когда он… когда он тебя нашел?

Кол пожал плечами. И не ответил. Просто стоял и смотрел на нее.

– Я имею в виду… – Она услышала, что по улице едет машина, и выглянула. «Фольксваген»-жук быстро пронесся мимо. Адэр снова повернулась к Колу. – Ты говорил, что вы с Мейсоном искали меня всю ночь?

– И что?

– Значит, ты был с ним все это время. И он…

Она посмотрела на пистолет у него в руках. Одна рука лежала на затворе, другая – на рукоятке. Указательный палец лег на спусковой крючок. Кол смотрел на нее с холодной, оценивающей серьезностью. Потом наклонил голову набок, слишком далеко наклонил.

– Кол! – Адэр сглотнула. – Можно мне забрать пистолет?

Он покачал головой.

– Ты уже кое-кого из него убила.

И тут она поняла окончательно. Сердце словно покрылось льдом. Но она сказала:

– Миссис Сентаво… не была человеком, Кол. Уже не человеком.

– Она как раз была единственным человеком, с которые надо считаться! – заорал Кол. – Она была частью «Всех Нас»! Частью одной этой личности. Она пока несовершенна. Пока учится. Но все остальное, Адэр, – это тупой и слепой органический хаос.

Сдавая назад, из-за угла появился пикап Мейсона, так что теперь он видел их обоих.

– Это были мошки? – тихо спросила Адэр.

– Да, – кивая, ответил Кол. – Ты пойдешь? Это намного лучше, чем ты думаешь. Нет никакой неопределенности. Совсем нет. И никогда не будет. Все имеет свои места. Даже когда что-то неправильно, это правильно, потому что это содействует все лучшей и лучшей когерренции… Итак… – Он направил пистолет ей в живот. – Ты идешь, Адэр? Или… нет?