Последний конвой. Часть 3 - Виктор Романович Саморский

— Мы долго думали, — задумчиво произнес Родион, — что можно подарить человеку, у которого все есть?

Джарваль снова улыбнулся наивной дипломатичности и откровенной лести эмиссара. Все-таки он не ошибся в этом человеке.

— … и решили, пусть этот подарок будет недорогим, но с интересной историей.

— Любопытно, — тихо произнес Джарваль и осторожно развернул сверток.

Под несколькими слоями водорослевой бумаги покоилось довольно старое и сильно зазубренное мачете. Холодное оружие в качестве презента — это конечно очень рискованный поступок. Теперь понятно, почему охрана отобрала сверток.

Он медленно взял огромный нож за удобную рукоятку и осторожно взвесил в руке, оценивая балансировку и красоту изгибов. При этом на лице эмира не дрогнул ни один мускул, оно по-прежнему сохраняло озабоченно-заинтересованное выражение.

— Много лет назад, — продолжал говорить Родион, — я со своим отрядом надолго застрял в болотах. У нас было четыре крупнокалиберных пулемета, два ящика ручных гранат и личное стрелковое оружие. Мы считали себя непобедимыми воинами, способными одолеть весь мир. Но свинорылы в тот день словно сбрендили и поперли на нас, невзирая на всю огневую мощь. Очень много моих ребят полегло…

Родион сделал небольшую паузу, сглотнул и продолжил:

— Через несколько часов сражения закончились патроны. Пришлось отбиваться чем придется. Но мы выстояли. И этим ножом я лично убил больше десятка мутантов. Можно сказать, что это мачете спасло мне жизнь.

Джарваль поднял пристальный взгляд на эмиссара.

— Кто знает, как сложится наша судьба в будущем, — закончил свой монолог Родион, — я хочу подарить вам этот клинок как символ победы в безнадежном бою. Пусть он служит вам так же верно, как когда-то служил мне.

Лицо Джарваля едва заметно порозовело, но ничуть не изменило выражения.

— Я с благодарностью принимаю ваш подарок, Родь-и-Он, зная, что он значит лично для вас. Однако и я не могу вас отпустить без аль-хиба.

Джарваль снова хлопнул в ладоши и на пороге немедленно возник Абд, он снова держал в руках небольшой сверток.

— Мой дорогой Родь-и-он, вам предстоит долгий и трудный поход. И хотя ваша цель благородна и возвышена, а стремление принести благо людям заслуживает величайшего уважения, в бесконечной суете мирских забот не забывайте и о себе. Жизнь хрупка и скоротечна, а каждое мгновение бытия — бесценно. Ибо время скользит и просыпается сквозь пальцы, точно песок. Невозможно удержать и уже никак не вернуть обратно.

Джарваль протянул сверток Быкову. Тот равнодушно повертел его в руках, затем осторожно развернул бумагу и озадачено уставился на содержимое. Это была небольшая плоская бутылочка, наполненная цветным песком. Песчинка к песчинке выстраивали невероятную по красоте и сложности композицию — одинокий путник, ведущий за собой двугорбого верблюда, пересекает бесконечную пустыню. На бедное животное навьючен нехитрый скарб, который при желании можно рассмотреть детально, но что сразу бросается в глаза — почти пустой бурдюк для воды. Эта, казалось бы, незначительная деталь цепляет за живое, заставляет сопереживать таинственному незнакомцу в микроскопической вселенной, спрятанной в бутылке.

Все, даже самые мельчайшие детали картины прописаны с удивительной точностью. На халате бедуина можно различить не только пояс, но даже тесемки, коими небрежно перехвачена накидка. Голову усталого путника венчает тюрбан, сложенный из цветного платка с повторяющимся рисунком. А у верблюда вполне различимы спутанная шерсть и блестящие подковы на копытах.

Чем дольше Родион всматривался в удивительную картину, тем находил все больше и больше новых, незамеченных ранее деталей. Бутылка притягивала взор, гипнотизировала, вводила в состояние легкого транса. Он вздрогнул и с усилием оторвался от созерцания удивительного подарка.

Джарваль еще раз хлопнул в ладоши и в дверном проеме вновь показался Абдулла.

— Прекрасная Жасмин, а вам я бы хотел поднести вот этот, чудом сохранившийся у меня экземпляр священной книги на английском языке. Начните изучение основ веры с чтения Корана, а во всем остальном целиком и полностью положитесь на Аллаха. Тому, кто следует по пути поиска знаний, Всевышний облегчает дорогу. Сначала вам будет сложно понять и принять все постулаты ислама, сосредоточьтесь на том, что приемлемо и понятно для вас. Господь не оставит в трудную минуту того, кто верен ему всем сердцем, пошлет ангелов и защитит от Шайтана. А новичкам, находящимся на перепутье, вовремя укажет верный путь.

Джарваль перевел взгляд на Стивена, и его глаза озорно блеснули. На этот раз он не стал хлопать, вызывая слугу, а поднялся из кресла и прошел в соседнюю комнату сам. Вернулся быстро, держа руках потемневшую от времени шкатулку, с нанесенной на нее арабской вязью загадочными письменами.

— Мой юный друг Стивен, — произнес эмир тихим, но торжественным голосом.

Стив растерялся и немедленно вскочил.

— К сожалению, я не знал лично твоего предшественника, но мне очень подробно рассказали, как он принял смерть. Отважный был человек, стойкий и бесстрашный, настоящий воин и хороший соперник. Пусть его бессмертная душа отправляется к Всевышнему и там обретет покой. А тебе, Стивен, как его преемнику, следует во всем брать пример со старшего товарища.

Стив смущенно кашлянул, но воздержался от комментариев.

— У меня в руках то, с чем ваш покойный политрук не пожелал расстаться по собственной воле. Я думаю, эта вещь предназначалась тебе, как будущему продолжателю его дел. С удовольствием выполняю последнее желание достойного человека.

С этими словами Джарваль протянул шкатулку Стиву.

Растерянный Стивен принял ее сразу двумя руками. Иначе не удержать. Тяжелая.

— Ваш дар для меня высшая честь, великий эмир, — смущенно пробормотал Стив.

Джарваль удовлетворенно кивнул:

— Запомни, Стивен, последняя воля усопшего священна, даже если это твой заклятый враг. Всегда поступай по совести и почаще прислушивайся к голосу разума. Пророк сказал: совершившему благое, полагается награда в равной же степени. Будь достоен своего учителя и никогда не сворачивай с выбранного пути.

Стивен осторожно приоткрыл шкатулку и на секунду замер пораженный. На красном бархате покоился легендарный Стечкин. Рядом с ним, в небольшом углублении — заряженный магазин.

Джарваль мысленно усмехнулся, но его лицо по-прежнему не отражало никаких эмоций. Риска не было. Как бы ни был быстр юноша, на зарядку Стечкина понадобится время. Абдулла внимательно следит за происходящим, держа оружие наготове. К тому же сейчас, взволнованный патетическими речами, Стивен не был готов на деструктивные действия в отношении эмира.

Джарваль иногда практиковал разумный риск, давая оппоненту шанс для стремительной атаки. Это была прекрасная возможность проверить собеседника на благонадежность, и мотивировало поддерживать себя в хорошей форме. Подаренное Быковым мачете находилось в пределах досягаемости.