Баффетт. Биография самого известного инвестора в мире - Элис Шрёдер

переломный момент”, когда соперник получит преимущество, которое останется за ним даже если мы вернемся к работе. Важно понимать, в какой момент покупка другой газеты войдет у клиентов в привычку».

Юрист Джордж Гиллспай подчеркивает: «Уоррен поддерживал ее, но вся ответственность лежала на ней, а не на нем»[579].

Через два месяца забастовки Post сделала предложение печатникам, но они его отклонили[580]. Грэм начала нанимать на их места других рабочих, срывая забастовку, и за несколько месяцев газета постепенно вернула оставшиеся профсоюзы, читателей и рекламодателей, хотя пикеты и шумиха продолжались всю весну.

Пока Грэм спасала свою компанию[581], Баффетт и Мангер наконец достигли соглашения с Комиссией по ценным бумагам и биржам. Уоррен предложил Мангеру план «упрощения», решив прекратить управлять финансами FMC.

Согласно плану, Blue Chip должна была продать свою долю в Source Capital[582], а Berkshire и Diversified – объединиться. По просьбе Бетти Питерс, Wesco, 80 % которой принадлежали Blue Chip, должна была остаться публичной компанией, а Мангер – стать ее председателем. Слияние Blue Chip и Berkshire Hathaway было отложено до тех пор, пока не станет проще определить относительную стоимость компаний.

Когда дела вернулись в норму, Грэм начала думать о расширении своей медиаимперии. В то время акционеры расхватывали газетные компании, как горячие пирожки. «Кей очень хотела покупать газеты. Но еще больше она не хотела, чтобы вместо нее их купил кто-то другой, – говорит Баффетт. Она умоляла меня о совете, и я мог добиться от нее любого решения».

Однако Баффет помог ей понять, что переплачивать за то, что хочется получить, – большая ошибка. Нетерпение – это враг. Долгое время Post зарабатывала мало и росла медленно. Баффетт научил Грэмов, что выгодно выкупать акции своей компании, когда они дешевы, так как это сокращает количество акций в обращении и увеличивает их долю в бизнесе. Благодаря этому Post избежала дорогостоящих ошибок и стала намного прибыльнее[583].

Баффетт, который привык брать, по отношению к Кэтрин впервые оказался в роли отдающего, и обнаружил, что ему это нравится. Их стали все чаще замечать вместе на публике, и Грэм решила придать Уоррену немного лоска[584].

«Однажды на ферме Глен Уэлби на ужин подали омара. Я без особого успеха ковырялся в панцире, пока Кей не посоветовала мне перевернуть омара», – вспоминает Уоррен. Тем не менее, Уоррен стал постоянным гостем на знаменитых ужинах Грэм, которые называл «вечеринками Кей». Репутация деревенщины, который не мог сладить с омаром, была ему только на руку, придавая ауру искренности и неподдельности.

Выходя с Грэм на званые ужины, он сосредотачивался на тех, кто там присутствовал, а не на столовых приборах. К удивлению Грэм, Баффетт совершенно не интересовался расширением своего гастрономического кругозора, продолжая довольствоваться гамбургерами и мороженым[585].

Роль Баффетта, как звездного инвестора, заключалась не в том, чтобы есть, а в том, чтобы говорить. Он был редкой птицей, присутствию которой радовались даже самые родовитые аристократы Джорджтауна, которые редко общались с кем-то не своего круга, например, журналисты-обозреватели Джо и Стюарт Алсопы, родственники Элеоноры Рузвельт. За ужином Уоррена засыпали вопросами об инвестициях, отвечая на которые он оказывался в самой комфортной для себя роли учителя.

К тому времени он так часто бывал в Вашингтоне, что держал в гостевой комнате Грэм запасной комплект одежды: потрепанную синюю замшевую куртку и помятые брюки из серой фланели[586]. Как и многие до нее, Грэм пыталась улучшить вкус Баффетта. «Она была в ужасе от одежды Уоррена, – вспоминает Дон Грэм, – хотя мою манеру одеваться мама тоже не выносила. Однажды она сказала: “Почему именно меня во всей Америке окружают самые плохо одетые сотрудники?” Ее в принципе не устраивало, как одевается большинство людей, а не только Уоррен»[587].

Грэм познакомила Баффетта со знаменитым стилистом Роем Холстоном, но Уоррен запомнил о нем только то, что тот был из Де-Мойна.

В июне 1976 года у Баффетта появился повод пригласить Грэм на семейное мероприятие, которое было полной противоположность вечеринкам Кей. Свадьбу Сьюзи-младшей праздновали в Ньюпорт-Бич, Калифорния. Хотя все понимали, что этот брак был ошибкой.

В весеннем семестре выпускного курса колледжа Сьюзи бросила учебу в Калифорнийском университете в Ирвайне и устроилась работать секретарем без опыта в компанию по торговле недвижимостью Century 21[588]. Родители были слишком мудры, чтобы вмешаться, даже понимая, что брак Сьюзи с белокурым серфером Деннисом Вестергардом не сложится. Подсознательно это понимала и сама Сьюзи, но она была слишком увлечена[589].

Свадьба стала большим событием. Уоррен попросил, чтобы пригласили Кей, и старшая Сьюзи зарезервировала для нее специальное место в церкви, среди членов семьи. Несколько минут она сидела рядом с Диком и Мэри Холланд, но затем ей стало неловко, и она пересела подальше, где оставалась до конца венчания[590].

Брачная церемония прошла без происшествий, зато свадебный прием в отеле Newport Beach Marriott оказался бурным. Баффетты разрешили дочери пригласить любую группу. Музыкальная фанатка Сьюзи-младшая выбрала свою любимую Quicksilver Messenger Service, которая играла психоделический рок. Баффетт с ужасом взирал, как больше двадцати нечесаных парней, с волосами до лопаток и прическами афро, поднялись на сцену и начали настраивать инструменты.

Музыканты зажигали на барабанах и электрогитарах, Сьюзи-младшая танцевала на своей рок-н-ролльной свадьбе, а ее отец изо всех сил старался сохранить самообладание. «Я был не в восторге от музыки, – сдержанно замечает Уоррен. – Они играли ужасно громко». Он тосковал по сладкому вокалу своей жены. Через полтора часа музыканты поразили его снова, запросив за выступление четыре тысячи долларов наличными[591].

После свадьбы Сьюзи-младшая поселилась в Лос-Анджелесе. К тому моменту Хоуи уже бросил колледж Августаны, не сумев адаптироваться и поладить с соседом по комнате. Он попробовал поступить в несколько других учебных заведений, но так и не получил образования. «Я был так близок с мамой, – вспоминает он, – а в колледже мне было просто не на кого опереться»[592].

Дети Баффетта не обладали его амбициями, но у обоих впервые появились деньги. Траст, управлявший наследством, которое оставил после себя Говард, выделил им чуть больше 600 акций Berkshire Hathaway. Уоррен не давал детям никаких советов о том, что с ними делать. В итоге Сьюзи-младшая продала большую часть своих акций, чтобы купить «Порше» и квартиру, а Хоуи – чтобы открыть компанию Buffett Excavating. Его детская любовь к игрушкам Tonka вылилась в то, что он зарабатывал на жизнь рытьем подвалов.

Питер поступил в Стэнфорд и осенью собирался отправиться в Калифорнию.