Под небом Испании - Александр Родимцев

Прошлым летом у меня состоялась интересная встреча. По телефону позвонила незнакомая женщина.

– Мария Тузикова, – представилась она. – Я работала санитаркой в госпитале под Сталинградом. У меня на руках умер Рубен Руис Ибаррури.

Через несколько дней она сидела у меня дома и рассказывала о последних часах Рубена.

Его привезли в маленький госпиталь, который располагался в Ахтубе. Рубен был без сознания. Его положили в отдельную комнату. По опыту она знала, что ранение его смертельно. Лейтенант метался. Черные волосы слиплись. Пересохшими губами он все время повторял: «Мама… мама… жизнь, пить хочу».

Это были его последние слова. Не приходя в сознание, он скончался. Прилетевший из Саратова профессор уже не застал его в живых.

А год спустя от Долорес Ибаррури я получил книгу «Единственный путь», которая воскресила в памяти многие героические эпизоды борьбы в Испании, помогла встретиться вновь со старыми боевыми друзьями, заставила задуматься о будущем свободолюбивого народа Испании.

И я написал Пасионарии: «Ваши воспоминания раскроют многим глаза на истинные события войны в Испании, помогут молодому поколению понять причины поражения, вдохновят на новую борьбу с фашизмом. Убежден, что время освобождения Испании не за горами».

XVI

Последний день в Мадриде. Барселона. Беседа с Григоровичем-Штерном. Прощание с Испанией. В Париже. Отъезд на Родину

Несколько месяцев назад я впервые увидел Мадрид. Это был веселый, яркий город. Теперь он предстал передо мною изуродованный, разбитый франкистской артиллерией и авиацией. Многие музеи разрушены. Прекрасные здания Академии наук угрюмо смотрят опаленными глазницами оконных проемов, стекла выбиты, стены обвалились. На окраине города красавец университет превращен в руины. Изуродованы центральные площади Мадрида – Пуэрта-дель-Соль (Ворота Солнца), Пласа Майор и Пласа-де-Эспанья. Везде вместо садов, цветущих деревьев и красивых парков установлены баррикады, зияют глубокие воронки.

Таким остался в моей памяти Мадрид…

Вечером пассажирский поезд увозил нас в Валенсию.

Сюда мы прибыли 4 августа. Крупный центр испанской культуры, где временно располагалось правительство Ларго Кабальеро, один из прекраснейших городов Испании, созданный словно для радостной мирной жизни, резко отличался от Мадрида. Дыхание войны не обожгло его цитрусовые и оливковые рощи, роскошные скверы и парки.

Я остановился в одной из частей 5-го корпуса. В штабе по отправке на Родину мне выдали документы и сказали, что со мной до Парижа поедет товарищ из Торгпредства – Павел Малков. Отъезд назначили на 6 августа. Таким образом, в моем распоряжении было почти двое суток.

В Валенсии мне захотелось встретиться с товарищем Григоровичем-Штерном. Мира, его переводчица и секретарь, не заставила меня долго ждать в приемной.

Штерн справился о здоровье, расспросил подробно о делах на Центральном фронте и особенно о боях под Брунете.

Выслушав мой рассказ о частях и подразделениях, которыми командовал Энрике Листер, он задумчиво произнес:

– Беда, что у нас мало таких командиров, как Листер, Модесто, Галан. Мало и соединений таких, как дивизии и бригады, которыми командуют эти командиры.

Когда я вышел от Штерна, Мира, улыбаясь, спросила:

– Что Григорович тебе сказал?

– Просил, чтобы ваша милость побеспокоилась обо мне, – ответил я. – Надо купить хороший костюм, рубашку, шляпу, ботинки, чтобы в подобающем виде явиться в Париж.

Мира улыбнулась:

– Хорошо, Павлито, подожди минутку я сейчас отпрошусь у Григоровича, и мы вместе с тобой все это сделаем.

Через минуту-две она вышла.

– Отпустил. Сейчас поедем в магазин.

Целый день бродили по улицам, заглянули в магазины. Купили мне все необходимое. Теперь я был похож на джентльмена.

Вечером в гостинице меня ждал Марио, который приехал, чтобы проводить меня. Весь следующий день вместе с ним и Павлом Малковым мы ходили по городу. Были на берегу Средиземного моря, побывали на пляже. Несмотря на суровое военное время, он оказался многолюдным. Война здесь не чувствовалась. В ресторанах, кафе народу полно, как будто и войны нет.

Поезд на Барселону отправлялся в 7 часов утра следующего дня. У нас было отдельное купе, так как Малков ехал в Париж со служебным пакетом.

День стоял солнечный. Путь от Валенсии до Барселоны сравнительно невелик, немногим более четырехсот километров, а поезд шел довольно долго. К нашему счастью, нас ни разу не обстреляли. Правда, приходилось пережидать в туннелях, пока не улетят стервятники.

Уже затемно подъехали к Барселонскому вокзалу. Нас встретили и проводили в отель «Диагональ».

Я так крепко спал в эту ночь, что не слышал, как ночью город бомбила авиация противника.

Рано утром выпили по чашке кофе и отправились к консулу узнать, когда нас отправят в Париж.

Консул сообщил, что мы поедем до границы на машине утром 8 августа. Шофер будет ждать нас.

Барселону я не узнал. Она сейчас была совсем не та, что я видел одиннадцать месяцев тому назад, когда приехал в Испанию. На улицах люди в военной форме. Маршируют колонны солдат, направляющихся на фронт. То тут, то там виднеются разрушенные дома. Дыхание войны обожгло красавицу Барселону. И все же город жил. Стены зданий заклеены всевозможными объявлениями, газетами, листовками различных партий, афишами, призывающими побывать на концертах, посмотреть выставку или пойти в Дом культуры.

В магазинах богатый выбор вин, в изобилии фрукты, прилавки забиты апельсинами, мандаринами, яблоками, лимонами. И все это дешево. Я даже удивился: «Смотрите, цены на вина и фрукты нисколько не поднялись».

– Только на фрукты и вино. А другие продукты стали дороги, – ответил Малков.

И действительно, в магазинах совсем не видно сахара, масла, сала, мяса, хлеба, а если и было кое-что, то цена на них очень высока.

Купив на дорогу продукты, мы вернулись в «Диагональ». Зашли в номер и обнаружили на столе записку: «Товарищи Павло и Малков, машина будет в 7 часов утра, не проспите».

Машина пришла вовремя. Шофер уложил чемоданы, и мы тронулись к пограничному городку Порт-Боу.

Комендатура в пограничном городке Порт-Боу документы наши смотреть не стала. Комендант, молодой черноглазый капитан, пожелал счастливого пути и сказал на прощанье: «Салюд, камарада!» Распрощались с шофером, сели в вагон французского поезда. Состав тронулся.

Через несколько часов мы пересекли государственную границу Испании. Первая остановка – Тулуза. Закрыв купе, мы с Малковым вышли на перрон. Каких-то триста километров от испанского пограничного городка, но какая разница. Здесь не знают, что такое война. Там руины и развалины, а здесь, в Тулузе, все спокойно, город и вокзал утопают в зелени. Разъезжают на велосипедах мороженщицы, громко расхваливают свой товар.