Поцелуй мертвеца - Лорел Гамильтон

— Он может встать или нам понадобится каталка?

Никки сказал, что встанет сам, но нам с Домино пришлось подхватить его, когда у него подогнулись колени. Если бы у него был ремень, нам было бы проще поддерживать его, но он был еще обнажен. Домино взял на себя большую часть его веса, а я старалась изо всех сил со своей стороны. Я чертовски маленькая для этого, поэтому позволила Клодии занять свое место. У нее никаких проблем не возникло, и она помогла Домино вывести Никки из раздевалки. Я поплелась за ними, но возле выхода стоял Жан-Клод. Он был одет в шелковые лазурные пижамные штаны, почти соответствующие по цвету глазам Ашера. Я задумалась, не был ли сейчас верх пижамы на Ашере. Локоны Жан-Клода были взъерошены, показывая да-я-только-что-трахался.

— Ты что-то знаешь, — сказала я, не сумев удержаться от обвиняющей интонации.

— Да, — ответил он, его голос был нейтральным, как и выражение лица.

— Говори, — напирала я.

— Не здесь, ma petite.

— Где? — спросила я, и снова мой голос прозвучал сердито.

— В комнате Ашера или нашей.

— Почему в комнате Ашера? — спросила я.

— Потому что я дурак. — Это был Ашер. Он стоял в темноте в конце коридора. Либо он был неподвижен, и я его не заметила, либо я была так расстроена по поводу Никки, что ничего вокруг не замечала, даже стоящих в тени вампиров. Хорошо, что я не на работе.

— Если хочешь обсудить свое дурацкое поведение — я не в настроении, — сказала я, и, скрестив руки на груди, вдруг поняла, что абсолютно голая. Я совершенно об этом забыла. На мгновение я подумала смутиться, но потом решила: катись оно все к черту. Никки чуть не погиб, а эти двое вампиров знают что-то о том, что пошло с ardeur-ом не так. Я считала, что держу его полностью под контролем, но случайно чуть не убила Никки. Черт.

Ашер выступил вперед на освещенный участок, волосы засияли золотом, и, казалось, вобрали в себя свет, когда он подошел поближе. Одет он был в халат, который я видела на нем раньше. Весь в золотых кружевах, перемежающихся синей и серебряной вышивкой, покрывавшей почти всю поверхность ткани. Только обшитый по краям светлый мех остался без художественного оформления, хотя мех и сам по себе украшение, зачем украшать украшение? Почему-то я думала об этом, хотя это было бессмысленно. Мой рот полностью исцелился; физически я чувствовала себя прекрасно и была переполнена силой. Эмоционально я ощущала себя где-то между сердитой, подавленной, и потерянной. Что, черт возьми, произошло между Никки и мной? Что я не так сделала?

— Дайте мне захватить свое оружие и что-нибудь на себя накинуть, затем пойдем в любую комнату. Я просто хочу знать, почему вы ведете себя как застуканные малые дети.

Никто из них не стал возмущаться, что я их так назвала, а это — плохой признак. Значит, по крайней мере, один из них, сделал что-то, за что чувствовал вину.

Глава 37

Так как мы не были на все сто процентов уверены, что произошло в душе, охранники настояли на том, чтобы пойти туда, где больше народу. На что я заметила, что если ardeur решил всех сожрать, то никакие пистолеты, ножи и мускулы их не спасут, но Клодия была непреклонна — чем больше охранников со мной и Жан-Клодом, тем лучше. Она видела только одно решение этой проблемы — усиление мускульной мощи. Я знала это выражение на ее лице. Когда оно появлялось, спорить было бесполезно, поэтому я даже и не пыталась. Не хотела растрачивать энергию на борьбу с Клодией, лучше поберечь ее для борьбы с Ашером, а возможно и Жан-Клодом тоже.

Шмотье, которое было на мне на месте преступления оставалось все еще грязным, а я чистой, поэтому пришлось взять надетую под халатом Ашера шелковую сорочку от пижамы. Это был тот верх от штанов, что были на Жан-Клоде. По какой-то причине это меня раздражало. Сорочка была из чудесного небесно-голубого, мягчайшего атласа, но она доходила мне до колен и пришлось закатать рукава, тем самым образовав огромные рулоны вокруг обеих моих рук. Не иначе, как закос под маленькую девочку, напялившую рубашку отца, но это лучше, чем сверкать голым задом.

Я смогла приладить наручные ножны с ножами, но цепляющаяся за штаны набедренная кобура, нуждалась… в штанах. Я смогла ее надеть, но это словно нацепить лифчик с передней застежкой за плечи. Кобура наделась, но болталась и ездила туда-сюда без ремней крепления. В руке я несла вещи, которые было не прицепить, и радовалась, что мои основные сумки находились уже в спальне.

У нас было так много охранников, что нам троим проблематично было идти так, чтобы то и дело с ними не сталкиваться. Когда мы добрались до двери в спальню Жан-Клода, я сказала всем охранникам остаться снаружи.

Годфредо возразил:

— Извини, Анита, но Клодия четко выразилась. По крайней мере двое из нас должны постоянно находиться рядом, ни на минуту не спуская с тебя глаз.

— Почему? — спросила я.

— Потому что Ашер напал на тебя этим вечером, и теперь Син в лазарете, а Никки выведен из строя. Клодия не хочет больше неприятностей на сегодня.

— Ашер больше не причинит мне вреда, а то, что произошло с Никки, никакой охранник не смог бы предотвратить. Находись там Клодия со мной и Никки, это бы ни черта не изменило, а привело лишь к тому, что ей и мне было бы не комфортно, что она смотрит как мы трахаемся.

Глаза Года немного расширились. Его немного выбивало из колеи, когда я говорила о сексе как парень.

— Мне жаль, Анита, но приказ был предельно ясен.

— Мне тоже жаль, — ответила я, — но никто из вас не войдет. Это наши личные разборки.

Он начал возражать, но я подняла руку, и он остановился на полуслове.

— В последний раз, когда мы проверяли, мы с Жан-Клодом по рангу были выше Клодии, так что я собираюсь наложить президентское вето. Я не хочу и не нуждаюсь в зрителях.

— Ты недостаточно жестка с Ашером. Поэтому он и отбился от рук.

Я кивнула:

— Все так, но это в прошлом.

Год нахмурился:

— Анита…

— Нет, я серьезно. Ашеру больше не будет поблажек лишь потому, что я его люблю… лишь потому, что его любит Жан-Клод и продолжает проецировать свою любовь на меня.

— Я не верю тебе, — сказал Год.

Я повернулась и посмотрела на обоих вампиров у двери. Жан-Клод приоткрыл дверь, Ашер стоял рядом с ним. Мы все смотрели друг на друга.

— Ma petite права. Для mon chardonneret поблажек больше не будет.

— Ты называешь его своим щеглом, но это ни о чем не говорит, и не заставит нас поверить тебе, — заметил Год.

Домино шагнул вперед:

— Никки заставил меня пообещать, что я не отойду от тебя.