Котел - Лэрри Бонд

Команда, переданная через систему связи "Джи-Пал" к приемным устройствам пяти спутников, отменила программу, заложенную в их компьютеры шестьюдесятью минутами раньше. Медленно, но уверенно пять "Бриллиантовых булыжников" отделились от основной массы космических перехватчиков и вышли на новую орбиту. Поисковые головки, направленные прежде на земные объекты, сейчас сфокусировали свое внимание на участке пустого пространства в нескольких сотнях миль выше земной поверхности. Крохотный объект обрисовался в этом пространстве, вынырнув из-за невидимой части планеты, словно он специально прятался там. Объект стремительно приближался по дуге своей орбиты. Наш главный источник энергии – солнце – сверкало, отражаясь от экранов солнечных батарей, прикрепленных по обе стороны двухтонного, причудливой формы спутника. Это был "Гелиос" – французский военный космический разведчик. Его сверхзоркие телекамеры могли разглядеть любой предмет в космосе и передать на землю его изображение. Даже если в на орбиту запустили бейсбольный мяч, "Гелиос" изловил бы его своей "ловушкой".

На востоке Европы был рассвет, и низкое солнце расчертило земную поверхность тенями, которые так обожают фотографы.

Завидев добычу, "Бриллиантовые булыжники" включили все свои "охотничьи" и управляющие системы. Как только суперкомпьютер получил электронное изображение с телевизионного монитора, он определил параметры цели, скорость ее движения, расстояние и вычислил модель атаки.

При каждом маневре "Бриллиантовый булыжник" выпускал небольшое облачко тепла от сгоревшего топлива. И сейчас спутники на мгновение окутались дымкой. Все пять стройно продвигались вперед, навстречу "космическому фотографу". Они достигли его за двадцать восемь секунд.

"Гелиос" растворился в огненной вспышке, протараненный перехватчиком. Их встречные скорости, сложенные вместе, составили тридцать тысяч миль в час. Миллионы частиц металла распылились в пространстве на десятки квадратных миль. Два "Бриллиантовых булыжника" влетели в это метеоритное облако и распались. Два других обошли облако стороной и по снижающейся орбите стали опускаться в атмосферу, где они через несколько витков благополучно сгорят, не доставив неприятностей жителям Земли.

В массе перехватчиков вновь началось оживление. Еще пять "Бриллиантовых булыжников" проявили активность. Новый предмет поднимался по восходящей орбите. Новая мишень. Франко-германский радарный спутник SAR устремился навстречу своей гибели. Меньше чем через час все французские и германские разведывательные спутники постигла та же печальная участь.

Глава 19

Шаг за грань

5 ИЮНЯ, 19-я МОТОПЕХОТНАЯ БРИГАДА, КОТБУС, ГЕРМАНИЯ

Над ярко освещенным пространством, ограниченным проволочным заграждением, нависло черное беззвездное небо. Хотя была уже полночь, огни горели повсюду. Офицеры и солдаты 19-й мотопехотной бригады готовили себя, свое оружие и технику к войне. Работа кипела вокруг боевых машин. Опустошались склады, контейнеры с боеприпасами, запчастями, пищевыми походными рационами грузились на прицепные платформы и накрывались маскировкой. Снабженцы суетились в поисках того, в чем нуждались их подразделения. Отсутствие того или иного снаряжения было скорее правилом, чем исключением.

Когда третьего июня на море началась война, бригада уже находилась в состоянии передислокации и была разбросана чуть не по всей территории Германии. Некоторые части перехватили по дороге и срочно направили на восток, в Котбус, где разместили в полуразвалившихся строениях, сооруженных еще в 1945 году для советских оккупационных войск. Другие батальоны еще оставались на прежнем месте, в своих казармах, в ожидании путешествия по германским железным дорогам и автобанам.

Штаб прибыл в Котбус за сутки до того, как от командования 2-го корпуса поступил приказ о начале превентивных действий. Перемещение танковой бригады сопровождалось транспортировкой сотен тонн различных грузов. Процесс этот был трудоемким и хлопотным.

Подполковник Вилли фон Силов хмуро взирал из окна по-спартански обставленного кабинета командира бригады на суматоху, творящуюся снаружи. Он со своими помощниками несколько дней трудился вовсю, чтобы как-то наладить снабжение и разрядить обстановку. Они полностью выдохлись, добившись очень малого результата. Несмотря на их героические усилия, 19-я бригада пойдет в бой обеспеченная только на пятьдесят процентов от необходимого количества боеприпасов, продовольствия и горючего.

Насколько можно верить слухам, другие войсковые подразделения Конфедерации находились не в лучшем положении. Вся армия испытывала колоссальное напряжение, срочно передислоцируясь к польской границе и одновременно продолжая тяжелые бои в Венгрии.

Фон Силов сердито тряхнул головой. Одно дело – генералы и политики с их рассуждениями о грядущей войне как о легкой прогулке по чужой территории И совсем другое – реальная война. Особенно, если половина военных запасов лежит на стратегических складах за четыреста километров позади линии фронта.

Он отвернулся от окна, когда зазвенел телефон на столе командующего бригадой.

– Бремер слушает!

Фон Силов следил за выражением лица своего приземистого черноволосого командира.

– Да, герр генерал!

Бремер внимательно слушал, делая пометки в блокноте, потом отложил карандаш. Фон Силов никогда не видел, чтобы у его начальника было такое лицо.

– Да, герр генерал! Я понял! На нас вы можете положиться. Спасибо. Вам тоже желаю удачи, герр генерал.

Он положил трубку.

– Это Лейбниц...

Генерал Карл Лейбниц командовал дивизией, в которую входила их бригада. Бремер встал и оправил мундир.

– Решение принято. Марш на Польшу начнется в 4.00. Операция "Летняя молния".

Фон Силов похолодел. Когда отношения с Польшей и Чехией ухудшились, генштаб разработал несколько ограниченных операций в районе польской границы. "Летняя молния" была наиболее авантюрной по характеру. Разумеется, фон Силов, как штабист-оперативник, не верил, что какой-либо план будет реализован – даже когда стало совсем "жарко". Он надеялся, что горячие головы поостынут и возобладает здравый смысл.

По плану "Летняя молния" два корпуса ЕвроКона в полном составе – 2-й и 3-й – должны форсировать Нейсе южнее Франкфурта. Оба корпуса вместе располагали четырьмя сотнями тяжелых танков, тысячью с лишним артиллерийских самоходок, шестью сотнями единиц артиллерии. Если к этой огневой армаде добавить сто двадцать тысяч хорошо обученных солдат, получится внушительная армия. С воздуха ее должны будут поддерживать истребители, бомбардировщики и больше ста боевых вертолетов.

Еще три дивизии 1-го корпуса – французы и немцы – согласно плану перейдут через Одер севернее Франкфурта.

В случае удачи передовые польские части сразу же попадут в окружение. В то же самое время 6-й корпус и ряд союзных австрийских частей проведут ряд атак на чешские позиции и укажут расхрабрившимся чехам, что их место – мыть сортиры в обновленной Европе... 5-й корпус и две германские танковые дивизии останутся в резерве в центральной Германии.

Если все пойдет по плану, шесть дивизий ЕвроКона вторгнутся в брешь между двумя польскими механизированными армиями, которые противостояли им по ту сторону границы. Но разве этим все кончится?

Он решился спросить:

– В чем заключается наша стратегическая задача?

– "Наказать" польские вооруженные силы, – Бремер пожал плечами. – Только, черт побери, я не понимаю, что это означает!

"Вся эта затея дурно пахнет", – подумал фон Силов.

Не имея перед собой ясной цели, политической и военной, врываться на территорию соседней страны и растрачивать на эту операцию драгоценное время и силы, кричать "ура", одерживая легкие, но иллюзорные победы, – на взгляд опытного штабного офицера было бы ошибкой с роковыми последствиями.

Бремер словно прочитал его мысли.

– Я разделяю ваше мнение... Не хочется делать бесполезную работу. И еще хуже – зря проливать кровь. Но это наша ближайшая задача, по крайней мере, определенная четко, – он невесело усмехнулся. – Попробуем соединить несоединимое – безумие с разумом.

Операции, подобные "Летней молнии", разрабатывались в масштабе армий. Намечались лишь общие контуры военной кампании. Штабные офицеры в ранге фон Силова отвечали за детальную разработку плана действий более мелких подразделений – бригад, дивизий и корпусов. Оперативный план 2-го корпуса был составлен на основе концепции, выработанной во время последних штабных учений. Фон Силов и его коллеги из других подразделений внесли свои предложения. Из разрозненных кусочков мозаики сложилась общая картина. Мысль о том, что его "безумные" идеи, как однажды пошутил начальник штаба корпуса, будут проверяться под огнем противника, беспокоила фон Силова. В душе его боролись противоречивые чувства. Как профессиональный военный, он радовался тому, что его способности в области тактического мышления наконец-то будут по достоинству оценены друзьями и вышестоящим начальством. В то же время у него появились сомнения в необходимости и справедливости этой войны.