Черное Сердце (СИ) - "Gargoil"

Пытка продолжалась очень долго. Остальные жнецы начали брать пример со своего товарища, наслаждаясь истошными воплями агонизирующего тела, которое лежало перед жнецами, в полном их распоряжении. Во время пытки жертва не теряла сознания и не умирала, благодаря усилиям лорда Баала.

После пары дней пытки, тела были полностью разделаны, и отправлены по кусочкам в неутихающий круговорот крови.

Круговорот расширялся, уничтожая здания и стройматериалы, пока на дне темницы не остался один бассейн крови. Из него, после нескольких дней бурления начали вылезать бесы, которые были чуть умнее обычных бесов, не рожденных из бассейна. Когда армия демонов слегка восстановила свои ряды, Крушитель собрал всех снаружи крепости.

— Отныне — Начал свою речь лорд Баал, имя которого было Онус, но узнать его, не было никому суждено — Мы обосновываемся здесь, эта крепость, станет нашим первым шагом, на пути завоевания этого мира. Мы сделаем эту крепость сильней, мы наберем рабов, которые станут материалом для рождения новых демонов. Мы истребим селения, и расширим зону влияния, мы возвысимся, и тогда, весь мир утонет в крови! — Под завершение речи демоны взревели, и с распаленной кровью, помчались в поисках окрестных селений.

Поиски привели к паре городов и деревень, которые были очень быстро уничтожены, по новому приказу, убивать можно было только тех, кто оборонялся, а немощных и слабых, забирать как рабов на кормление в кровавый пруд — так называлось место с круговоротом крови на дне темницы.

Пруд крови, был особым местом для демонов, чем то похожий на алтарь. Он обеспечивал демонов свежей кровью, но помимо обычных бесов, из него выходили и жнецы, и, судя по всему, могли выйти и штурмовики, но и жертва требовалась соответствующая. К тому же, после каждой вылазки за стены крепости, демонам позволялось войти в пруд, когда из него выходили, демон почти всегда повышался в ранге, и можно было сказать, что такие демоны были умнее, чем те которые не прошли через пруд. Бесам хватало одной вылазки, что бы обратиться в жнеца, но выживал один из десяти, остальные погибали в ямах, позволяя одному из собратьев стать настоящим жнецом.

Так же, на самом дне пруда, сидел лорд Баал, никто не знал, чем он занимался, но люди могли назвать это уединенной тренировкой. Иногда он выходил из пруда, так же участвуя в набеге на крупный город или крепость, так же он отдавал новые приказы и контролировал выполнение его предыдущих указаний.

На первых порах, демоны устраивали рейды, что бы просто восстановить свою численность, после нескольких набегов, они начали брать в рабы уже и людей из рядов защитников, превращая их в строителей, и превращая их жизнь в ад. Когда раб изнашивался, его голову срубали, и вешали на стену, кожу сдирали, и составляли из неё стяги и флаги, а так же обделывая ей стены крепости. Голое тело без головы и кожи, сбрасывали в пруд.

Было организовано животноводство, которым так же занимались люди, готовя запасы еды, если люди кончаться.

Под руководством лорда Баала, крепость преобразилась, превращаясь в настоящую цитадель ужаса, а армии под его началом были настоящими разорителями земель. И каждый из этих разорителей страдал, от увеличивающегося голода, жажды крови и убийств, а с недавнего времени и пыток. Заниматься пытками во время осады, было запрещено, так погибало гораздо больше демонов, с недавних пор был назначен демон, который вел учёт.

У каждого в голове стояли сцены резни и бойни, убийства и пыток, в ушах был вечный вой умирающих голосов, и страдающих душ, который с каждым убитым становился всё громче. Это раздирало слух демонов, и они должны были ввязываться в новые сражения, ведь только тогда вой утихал, и на смену ему приходило новое бедствие — жажда.

Каждая битва несла в себе цель, и у демонов эта цель — заглушить жажду крови. Жажда раздирала их тела изнутри, желая крови всё больше с каждым днём, с каждой каплей. Без крови и битвы, демоны не могли жить, если они не могли убивать, а тело отказывалось засыпать, они поднимали клинки против своих собратьев. Каждый низший демон, по своей природе полубезумен, если они видят возможность пролить кровь, они это делают. Глупость лучше помогает контролировать свои пороки, потому как с разумом, демон может начать задаваться саморазрушающими вопросами. Кто я? Зачем я всё это делаю? Почему? Кровь и убийства это единственное ради чего я живу? Таки вопросы обычно не могут посетить голову демонов первых двух низших рангов, Но одну голову они всё же посетили.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Анахель находился на грани каждый день, с того момента как он родился бесом, его подгоняла вперёд его жажда крови, которая появилась на свет вместе с ним. С повышением в силе, он начал задумываться, почему он здесь, как он родился, и многое прочее, что совсем не свойственно низшим демонам. Анахель заглушал жажду, и ему нравилось весь процесс, от начала появления аппетита, до его утоления. Сила давала ему возможность, и он ею пользовался, но вместе с силой рос и голод. С каждым днём хотелось всё больше, и уменьшить жажду было невозможно, только заглушить её, и как следствие только повысить её лимит. Каждый день, он был на пороге безумия, ещё капля, и он обратиться в обезумевшего жнеца, который будет только выть, и желать крови и битвы, даже если его жертвой будет другой демон.

Но Анахель держался, его защита слабела, но он держался. Голос под ухом орал, не переставая, о том, что нужно больше крови, что нужно убивать всё больше, ещё более жестоко. Пару раз Анахель почти поддался голосу, но всегда ему удавалось удерживать себя в руках.

Появление лорда Баала только усугубило ситуацию, всё, что он испытывал раньше, усилилось многократно, и сдерживаться было всё сложней. Жажда так же росла быстрей. Но и полей брани стало больше, что только всё усугубляло, вводя разум Анахеля всё глубже в бездну.

Слегка прояснило ситуацию, его повышение в ранге, став штурмовиком, он обрел большую чистоту мыслей, и личность, которая была ярко выраженной, но скрывалась от всех прочих, Анахель давно понял, что он умнее своих собратьев, но выделяться он не собирался.

С повышением ранга, жажда отступила, вместе с ней и голос в голове перестал непрерывно выть, вместо этого он стал хитрее и мудрее, голос говорил реже, но вещи, которые проникали прямо в разум Анахеля, имели гораздо большее воздействие, поглощение бездной продолжалось ещё долго. Анахель учился контролировать голос, и свои поступки.

С повышением ранга произошли изменения внутри его тела, помимо того что структура строения его внутренних органов стала проще, и эффективней, так же изменилось сердце. Оно почернело, не сразу, это был постепенный процесс, вначале почернела только часть, и область продолжала расширяться. Анахель не мог увидеть этих изменений, но он начал чувствовать боль в сердце, сначала боль была легкой, как от укола иголки, но со временем она становилась всё невыносимей, к тому же она не прекращалась ни на миг.

Чернота распространялась, словно злокачественная опухоль, она расширялась, принося всё большие неудобства. Анахель мог терпеть многое, но это было слишком сложно, сам того не понимая он попался в хитрую уловку, и решил сделать то что от него и требовалось.

Боль была ужасной, каждую секунду ощущать, словно твое сердце сдавливают в тиски, втыкают в него пальцы-когти, и разрывают, было невыносимо. Сердце, так же приносило неудобства и остальному телу, голова казалось, плавилась, тело было налито свинцом, а голос в голове говорил, что если вырвать сердце, то станет легче. И Анахель послушался, он терпел, терпел по собственным подсчетам двадцать лет, и лучше не становилось!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Анахель встал в полный рост, до этого он сидел на горе трупов, надеясь, что хорошая резня поможет, но нет. В одной руке был его вечный спутник, его меч, который был отведён в сторону, острие смотрело в пол. Рука, медленно поднимаясь, а затем резко опустилась. Рука приняла форму копья, и впилась в центр грудной клетки демона, штурмовик пошатнулся, но устоял на ногах. С хрустящим и чавкающим звуком, его рука пробиралась в недра грудной клетки, руке было тепло и влажно, и она наткнулась на плоть, лишь дотронувшись до сердца острая боль пронзила всё тело, всё нужно было сделать единым движением.