"Фантастика 2023-110". Компиляция. Книги 1-16 (СИ) - Одувалова Анна Сергеевна "О&#39

– Он уже здесь.

Александр удивленно приподнял бровь.

Мила, проследив за взглядом академика, приметила высокого темноволосого мужчину. Стройный, с отличным вкусом и стилем, блестящие от света кофейной лампы золотые наручные часы. Строгий костюм отливает чистотой. Он курил сигарету с фильтром (в Советском союзе курили сигареты без фильтра) и сбрасывал пепел в стеклянную пепельницу, полуразвалившись на стуле.

– И как его зовут?

– Долгожитель.

– Серьезно?

– Ага. Настоящего имени никто не знает.

– А вы искали в архивах? – Александр снова прикурил.

– Нет его там.

– Хм… Странно…

– Он знает, что я собираюсь на суде все рассказать, поэтому он явился сюда. Он один, но у него есть связи и нужные люди, чтобы укоротить мою жизнь…

– Ладно. Допустим. А причем здесь Алина?

– Я тебе рассказывал, как она попала в реактор?

– Ты говорил только, что она все это время была в реакторе.

– В течение года ей внутривенно ставили слаборадиоактивный уран двести тридцать восемь. В малых дозах он не причиняет сильного вреда, но ему свойственно накапливаться, когда его вводят в кровь. Капля за каплей, по венам течет уже облученная кровь, разрушает организм, все кожные ткани, и буквально через полгода человек умирает. Моя девочка продержалась год. Все ее тело покрыли ужасные ожоги и язвы, они гнили, кожа отмирала, и мне пришлось сделать все возможное, чтобы не было дальнейшего заражения. Раны стояли открытыми, они даже перевязки не делали.

– Получается, от полученных ран она скончалась, и они решили избавиться от тела, сбросив в реактор, так, что ли?

– Все верно.

– Но Алина все еще жива!..

– Я не понимаю, как так вышло.

…– Я, я, Ваша честь, виноват в произошедшем! – уже на судебном заседании, которое проходило в чернобыльском Доме Культуры, заявил академик, стараясь ровно держаться на ногах. – Моя дочь оказалась там, в реакторе, по моей вине! – сидящие в зале люди удивленно охнули. – Один из присутствующих здесь заморил ее до смерти, а потом бросил умирать в Чернобыльской атомной станции!

Один из присутствующих резко встал и вышел, громко хлопнув дверью.

…Сказанное Легасовым на суде произвело большой фурор: человек, что ушел посреди заседания, привлек многочисленное внимание присутствующих на заседании милиционеров, привезших виновников в местный Дом Культуры. Его попытались отыскать, но странный незнакомец исчез, растворился, словно тень.

А Легасов окончательно захворал и попытался покончить с собой.

…Мила заметила небольшой клочок бумаги, одиноко лежавший на столе. Она подошла поближе и подняла оборванный лист из блокнота, на котором неровным почерком был написан адрес. На обратной стороне – “лаб.”

“Неужели именно об этом он рассказывал моему мужу?”

“Нужно проверить этот адрес…”

Квартира к тому времени уже опустела. Девушка пребывала в гордом одиночестве, перебирая вещи академика, мысленно пытаясь понять, что сподвигло знаменитого ученого наложить на себя руки. Старые фотографии, где он влюбленно обнимает свою дорогую жену; потрепанные тетради с записями; книги, учебники, одежда; но ни одного намека на причину произошедшего.

Лаборатория на другом конце страны

Январь, две тысячи тринадцатый

Они встречались уже давно. С того момента, когда ее впервые поймали, надели свинцовые браслеты и, пока сознание путешествовало где-то там, за понятием принятого, перевезли на обычной медицинской карете в столицу. Оттуда – в совершенно другой город, название которого она не знала.

Здесь всегда шел дождь. На решетчатое окошко падали крупные капли дождя. Комната освещалась большой, висящей на толстой проволоке, электрической лампочкой – крупная, грушевидная, яркая и одновременно заманивающая: ее свет никогда не потухал, поэтому отголоски мрака, хищно облизываясь, тянули к ней свои лапы, и с визгом отпрянули, когда на тонких запястьях появились очередные браслеты.

Он заметил ее сразу. Взгляд темно-карих глаз буравил обнаженную спину, длинные темные волосы, свисающие с плеч тяжелыми прядями, карамельного цвета соски и ноги. Стройные ноги. Сама она не была высокой красотой, модельная внешность которой привлекала бы состоятельных мужчин. Простая девчонка с пронзительным взглядом синих глаз, с алыми губами, слегка бледноватой кожей и тонкими бровями.

И руки – длинные, тонкие, словно ветви кустов сирени в цвету.

Когда они встретились взглядом, было уже поздно: он поставил свой автомат у стены (на тот случай, если пленница вздумает бежать) и, не отрывая пронзающего взгляда, подошел настолько близко, что разгоряченное дыхание касалось кожи. Провел дрожащими пальцами по тонкой шее, затем медленно опустился до груди, проводя сухими ладонями и касаясь затвердевших сосков.

Они были одни в тот самый судьбоносный момент. Возле комнаты практически всегда находилась охрана. Несколько крепких мужчин под командованием человека, пережившего крупную техногенную катастрофу, случившуюся во времена тотальной перестройки. Он даже помнил сухую, испепеляющую, жару и звездное небо без полумесяца. Оно до сих пор ему снится.

Она не сопротивлялась, когда он начал покрывать ее тело поцелуями. Лишь опустила голову, пряча довольную улыбку за густыми темными волосами. В глубоких, кажущихся бездонными, глазах просиял огонек удовольствия, особенно когда большая шаловливая мужская рука опустилась сначала на выпирающий живот, а затем еще ниже, заставляя невольному стону сорваться с полуоткрытых губ.

По коже пошли мурашки, ощущая влажность губ. Он проводил языком вдоль живота вновь и вновь, иногда буравил испытывающим взглядом. Она стояла как истукан и смотрела на него, слегка ехидно улыбаясь.

Кончики темных волос касались головы мужчины, слегка взъерошив короткую прическу.

Он поднялся. Пристально вгляделся в ее лицо, словно изучая, и, обхватив рукой тонкую шею, впился поцелуем в соблазнительные алые губы. Зрачки от испуга расширились, а затем уменьшились, полностью скрывшись под плотными веками. Сердце, что нещадно билось, успокоилось, а мышцы расслабились, заставляя руки висеть подобно старым плетям.

Они упали на кровать. Черная водолазка улетела куда-то в сторону. Он расстегнул ремень, заставляя брюкам сползти по ногам, украшенными рубцами и розовыми пятнами.

Она крепко зажмурилась, когда мужчина полностью обнажился.

Языком проводил по ее телу, слизывая маленькие капельки пота. Обхватил руками ноги, приподнял, и в один миг тело пронзила острая, режущая насквозь, боль, словно в сердце вонзили остро наточенный нож. И продолжали наносить одну и ту же рану раз за разом, однако ощущения при каждом мгновении сменялись – с боли, от которой слезы ручьями текли по щекам, до настоящего наслаждения, когда тело выгибается и само начинает подыгрывать опытному любовнику, позволяя делать с собой все что угодно.

Он сел рядом, когда все закончилось. Бросил на нее мимолетный взгляд и отвернулся, прикуривая сигарету. На ее лице засияла довольная улыбка. Она хмыкнула и, не дождавшись продолжения, отвернулась, прикрывшись одеялом.

– Решил воспользоваться моим телом?

Он хмыкнул.

– Я не удержался. Прости.

Она тяжело вздохнула:

– Ничего удивительного. Я ведь та, которая испортила твою жизнь, верно?

Он выпустил табачный дым.

– Это уже не имеет значение.

– А что имеет? Разве ты не занимаешься самообманом?

Он встал и прошелся по комнате.

– Я знаю, что ты, как и мы все, жертва обстоятельств. Давай не будем обсуждать дела минувших дней.

Она рассмеялась:

– Ты просто боишься правды!..

Он ничего не ответил.

– Прости…

– Ты права, боюсь. – Его руки были спрятаны в карманах, а лоб бороздила глубокая морщина. – Мне уже пятьдесят три года. – Прикосновение холодной стены остудило разбушевавшиеся нервы. – Я жизни по сути не видел. Я чудом выжил, только непонятно для чего. Чтобы проживать жизнь начальника взвода? Охранять объект, на котором я чуть не погиб? Охранять тебя, ту, которую погубила не одну человеческую жизнь? Тебе самой больше тридцати, а выглядишь как маленькая девочка! Разве мы этого заслужили? Нет. Мы этого хотели? Тоже нет. Тогда о чем разговор?