Ловушка Для Темного Эльфа - Наталья Бульба

Заминка вышла тогда, когда казалось, что все неясности удалось утрясти. Я неосторожно откинула полу эльфийского плаща, в котором собиралась идти внутрь крепости и… Взгляд Олейора скользнул вслед за движением руки и наткнулся на ножны.

Его движение не было стремительным. Оно было… Это было похоже на взрыв. Когда сознание не успевает оценить происходящее.

— Лера!

Мое имя было единственным, что он смог произнести. Но от тона, которым это было сказано, вздрогнули все. И оцепенели. В недоумении. От того, с какой злобой его руки сжимали мои плечи.

Одна я была относительно спокойна.

— Попробуй еще раз мне поверить. Я знаю, что делаю. — Его дыхание было прерывистым. Губы плотно сжаты и чуть вздрагивали. От множества того, что он хотел, но не смел, мне сказать. Словно понимая, что каждое неосторожное слова может сломать, уничтожить все то, что нас связало. — Для меня нет опасности.

Он медленно, сомневаясь, опускает руки. Но стальные зрачки продолжают смотреть вглубь меня.

Продолжая не верить.

И мне приходится повторить.

— Ты должен мне доверять.

И он отступает на шаг назад. А я сильнее запахиваю плащ. Чтобы больше никто не увидел клинки Черной Жрицы, что украшают мою перевязь.

Гадриэль и Рамон встают рядом со мной, когда я, чувствуя, как внутри меня натягивается тонкая, но прочная нить, киваю головой. Давая отмашку началу.

Пласты пространства сдвигаются, жесткий удар в грудь, застывший внутри крик, когда боль скручивает кости, и я буквально падаю на холодный каменный пол.

Еще не успев прийти в себя, но уже сканируя вокруг пространство.

Спереди и справа Рамон. В стойке и с обнаженным мечом.

Сзади, спиной ко мне, Гадриэль.

А перед глазами…

— Я вам что, нанималась? Заниматься спасением. — Глядя в глаза подруги, что с ошарашенным видом вскакивает с лежанки, мало похожей на спальный аэродром в покоях светлоэльфийского Правителя.

— Лера?! — Ее голос совершенно не похож на голос умирающего лебедя. Из чего я делаю вывод, что мой отец, надо же, я все-таки это сказала, в очередной раз был прав. И особого ущерба, кроме как весьма непрезентабельного внешнего вида, драконице нанесено не было.

— Лера. Лера. — Отвечаю я. Чуть более резко, чем хотелось бы. Сама себя, уговаривая, что это, скорее всего, нервное. — Рассказывай. Только коротко.

— Это был Риган, мой брат. — А во взгляде… Ни капли ярости. Лишь тоска. Такая, что выть хочется. А еще прижать к себе. И поплакать. Как могут смывать слезами боль лишь женщины. Всхлипывая и, утешая друг друга, между приступами рыданий.

Найду, прибью. Жаль, что нельзя наоборот.

— Где Тамриэль? — Пришлось резко уводить разговор в сторону, чтобы то, что промелькнуло несбыточной мечтой не начало претворяться в реальности.

— Где-то в крепости. — Она опускает ресницы и стирает с лица одинокую слезу, пытающуюся скатиться по щеке. — Им планируют закончить ритуал подчинения. — И видя, что я смотрю на нее с недоумением, ну не удосужилась я просмотреть его до конца, добавляет. — Жертва. Контрольная точка.

А я радуюсь, что Валиэля среди нас нет. Хотя, он-то, как раз и мог предполагать, какая судьба ждет его брата.

— Где мой прадед? — Это последний вопрос, который интересует лично меня. Потому что с остальным, пусть разбираются другие.

И я искоса поглядываю на нарочито расслабленного Гадриэля. Который, в отличие от меня, своего наблюдения за мной не скрывает.

— В лаборатории. Отсюда направо. По коридору, до конца.

Я киваю. И присаживаюсь на край того самого, на котором она лежала. Но для чего приличного названия у меня нет. Чувствуя, как несколько отпускает напряжение.

А проблемы, что стоят перед нами, начинают выстраиваться в очередь. Одна за другой. Словно убеждая меня в том, как я была неправа, думая, что протянуть портал на крови, будет самым сложным из задуманного.

Ну, ну… Пришли, увидели… Наследили.

Что ж, выбора у нас нет. Надо идти вперед. Следить дальше. Грязными кирзовыми сапогами по мраморному полу.

— Тиа, — она стоит, прислонившись к стене, выложенной из серых каменных блоков. Довольно гладких. Словно отшлифованных. Вообще, если бы не отсутствия окон и нормальной кровати, это помещение можно было бы назвать вполне приличным. По крайней мере, до камеры смертников оно точно не дотягивает, — мне нужна твоя кровь.

Она, ни мгновения не раздумывая, кивает. А я вновь сталкиваюсь с взглядом довольно ухмыляющегося Гадриэля. Начиная, заводится. И ведь не скажешь, что всего пару дней только и делала, что восхищалась его достоинствами.

— Может, вооружишь барышню?

Короткий кивок и его запасная пара перекочевывает в руки драконицы.

Одним движением: кинжал из ножен, лезвием вдоль руки и она уже рядом со мной.

— Угощайся.

Теперь мне явно будет, что рассказать своим потомкам. О том…

Мой телохранитель отводит взгляд, чтобы не видеть, как я, морщась и фыркая, слизываю, пронизанную золотистыми отблесками, кровь с фарфоровой кожи драконицы. В отличие от Рамона, Который словно не понимает, насколько смущает своим взглядом.

Несколько глотков и исподволь, незаметно, но с каждой секундой становясь все реальнее, возникает ощущение, что эта крепость… Замок на песке, по сравнению с той силой, что бушует внутри меня.

Не знаю, как я выглядела в этот момент со стороны, но Тиа, видно почувствовав мое состояние, отталкивает меня.

Тихо ворча о некоторых несдержанных особах, которых надо держать от ящеров подальше.

Кто бы с ней спорил?!

Полоска становится тоньше прямо на глазах и успевает исчезнуть раньше, что я слизываю с губ остатки вынужденного лакомства.

— Теперь у тебя хватит сил, чтобы вытянуть остальных? — Гадриэль несколько более задумчиво, чем минуту назад, смотрит на меня. Видно, оценивая, чем ему может грозить мое опьянение драконьей кровью. И у меня, несмотря на обстановку, появляется огромное желание поиграть на его нервах.

— А может… — я делаю вид, что с трудом фокусирую взгляд на нем, — сами справимся? — И совершаю безуспешную попытку подняться с экзотического ложа.

В его взгляде мелькают отголоски паники. Я уже начинаю наслаждаться розыгрышем, но все дело портит Рамон.

— Лера, у нас нет времени на развлечения. И они нужны здесь.

Ну не объяснять же ему, что это не мешало мне выстраивать связку, что перебросит их сюда. Это он, когда творит магию, то руками размахивает. То слова нехорошие произносит. А у меня все тихо. Никакого внешнего антуража.

И я, состроив обиженную рожицу, разворачиваю заклинание.