Самураи - Оскар Ратти

С такими древними названиями, как гусоку (в двух его вариациях — ко-гусоку и тё-гусоку), кумиути (рё-кумиути), явара, вадзюцу, дзюдзюцу, айкидзюцу и т. д., мы приближаемся к боевым методам, которые принято называть невооруженными, поскольку они обычно появляются, хотя и в несколько измененной форме, вместе с другими традиционными методами невооруженных единоборств, которыми, как принято считать, занимались воины феодальной Японии. Но мы не можем сказать с какой-либо степенью достоверности, являлись ли они на самом деле невооруженными методами, в полном смысле этого слова, или же допускали использование вспомогательного оружия в своих стратегиях. Мы сами склоняемся в пользу второго варианта, так как в феодальной Японии оружие любого сорта, независимо от того, носили ли его легально представители воинского сословия или же использовали тайно члены других общественных классов, всегда являлось скорее нормой, чем исключением; поскольку те методы невооруженных единоборств, которые сохранились до наших дней, такие, как дзюдзюцу, айкидзюцу, кэмпо, а также их современные производные дзюдо, айкидо, карате, — все еще содержат в своем техническом арсенале приемы, чье появление совершенно очевидно было навеяно использованием мечей, копий, палок и вращаемых лезвий всевозможного типа.

Связь между оружием и различными техническими приемами невооруженного будзюцу кажется совершенно бесспорной, хотя и несколько запутанной в исследованиях древнего боевого метода, известного как гусоку. История древнего будзюцу, написанная в 1714 году, отделяет гусоку от боевых искусств, связанных с использованием оружия, таких, как стрельба из лука, фехтование на копьях и мечах. Однако те же самые хроники содержат определенные указания на то, что гусоку отличалось и от такого известного боевого метода без оружия, как дзюдзюцу (дзюдзюцу входило в программу подготовки воинов наряду с верховой ездой, маневрами и этикетом). В силу такого независимого положения некоторые авторы склонны называть гусоку «промежуточным» боевым методом, которым занимались в легких доспехах, с оружием или без. Отдельные исследователи считают, что слово «гусоку» означает предмет одежды, который носили под доспехами, в то время как другие переводят его как «короткий кинжал» (ко-гусоку) или «длинный клинок» (тё-гусоку). Французские источники упоминают хронику под названием «Мэйтокуки», в которой воины призывали «атаковать врага с тё-гусоку». Но мастер современного дзю-дзюцу Такэути Тодзиро из школы Такэути утверждает, что слово «ко-гусоку» означает не доспехи, а «искусство самообороны, способное защищать человека с эффективностью доспехов» (Judo Kodokan, VI, 4).

К восемнадцатому веку независимое развитие невооруженных методов будзюцу (порой даже в оппозиции к вооруженным методам будзюцу), очевидно, стало прочно укоренившимся явлением. Долгий период сравнительного мира, а также строгий законодательный и полицейский контроль, установленный центральными властями в Эдо, оказывал ослабляющее воздействие на традиционные вооруженные специализации будзюцу, которые в течение этого периода могли использоваться лишь в редких скрытых конфронтациях индивидуального характера; между тем невооруженное будзюцу стало расширять сферу своего применения, чтобы заполнить образовавшийся таким образом вакуум. Экспансия невооруженных боевых методов была связана и с увеличением численности, а также политического и экономического значения других классов японского общества, которые начали оспаривать власть воинского сословия — власть, постепенно эродировавшую под воздействием длительного социального давления в условиях отсутствия военной активности. Этот вызов, как отмечалось в части 1, привел к созданию оппозиции, не столько военизированной, иерархической государственной структуре, сколько разрастанию этой структуры. Военный истеблишмент был вынужден неохотно пойти на уступки другим классам японского общества, в то же время поддерживая (по крайней мере в теории) древние доктрины и традиции, на которых были основаны его изначальные претензии на легитимность. В результате боевой дух и традиционные ценности будзюцу стали поддерживать школы боевых единоборств без оружия, которые в семнадцатом веке приобретали все большую популярность, по мере того как они сосредоточивали все больше усилий на совершенствовании древних методов невооруженного боя, а также изобретении новых технических приемов.

Таким образом, с семнадцатого по восемнадцатый век происходил рост школ, специализировавшихся на методах невооруженного будзюцу. Принимая во внимание ограниченность основных инструментальных и функциональных возможностей человеческого тела в поединке без оружия (на которых основаны тренировочные программы всех этих школ), появление такого большого количества различных школ, разбросанных по всей территории Японии, может показаться несколько странным. Однако большинство из них на самом деле являются отпрысками или ветвями нескольких центральных «материнских школ». Последние, по всей видимости, отличаются друг от друга в зависимости от степени использования в бою различных функциональных возможностей человеческого тела. К примеру, некоторые центральные школы, такие, как Кито Рю, были знамениты своей бросковой техникой; другие, такие, как Такэноути Рю, добились высокой степени совершенства в применении приемов на иммобилизацию; в то время как третьи, такие, как Тэндзин Синъё Рю, славились эффективностью своей техники нанесения ударов. Эти центральные школы разнились также и своим отношением к доминированию определенных стратегических идей, касающихся ценности атаки, контратаки или обороны в поединке без оружия. Например, школы иайдзюцу делали упор на принцип внезапной, завершенной атаки в фехтовании на мечах. От этого принципа начальной инициативы (а значит, и атаки) произошли многие тактические идеи, которые затем просочились в определенные школы, специализировавшиеся на невооруженных боевых методах. Другие, включая подавляющее большинство школ дзюдзюцу и айкидзюцу, по всей видимости, отдавали предпочтение принципу податливой реакции на атаку противника и разрабатывали собственные тактики и технические приемы, применявшиеся в основном в виде контратаки. Существовали и такие школы, которые специализировались на исследовании принципа чистой нейтрализации в обороне. Подводя итог, можно сказать, что большое количество школ невооруженных единоборств различного типа отражает широкий диапазон боевых возможностей, достижимых за счет стратегического использования человеческого тела, — возможностей, которые эти школы усердно изучали и разрабатывали, часто доводя до самой высокой степени стратегической эффективности.

При имеющихся в нашем распоряжении записях проблема отслеживания происхождения каждого метода и связанных с ним школ, разделения технических приемов невооруженного единоборства, которые изобретались и практиковались в этих школах, а также конкретных принципов их применения, принятых ими, является необычайно сложной. Практически все школы невооруженного будзюцу, как связанные с кланом, так и существовавшие независимо, в то или иное время претендовали (а некоторые претендуют и сейчас) на методологическую оригинальность, чистоту своего происхождения и развития — хотя, как показывает история, именно взаимное проникновение идей и взаимосвязь человеческих действий во все времена составляли основу самых заметных человеческих достижений. В любом случае, школы невооруженного будзюцу процветали на силе принципов и стратегий, заложенных в традиционные боевые искусства. Эти принципы сливались или существовали совместно с другими основополагающими принципами, такими, как принцип психической концентрации (харагэй) или управляемой внутренней энергии (ки), которые применялись в различных вооруженных и невооруженных боевых методах.

Таким образом, технический арсенал одной школы (а следовательно, и связанного с ней боевого искусства или метода) часто абсорбировался или сливался с техникой других школ, создавая таким образом тесно связанное целое, даже несмотря на покров секретности, которым каждая школа пыталась окутать свой метод. Поэтому мы не должны удивляться тому, что многие из специализаций искусства «пустой руки», известных в Японии под названием кэмпо и позднее карате, хотя и основаны почти полностью на использования тела в качестве оружия для нанесения ударов руками и ногами, при случае применяют его и для бросков.

И мы должны быть готовыми к тому, что отдельные специализации, ратующие за использование тела в качестве инструмента для проведения бросков (дзюдзюцу, дзюдо и т. д.), достаточно разносторонни, чтобы включить в свой репертуар (под названием атэми) удары руками и ногами. Наконец, все эти искусства, как мы уже отмечали, испытывали заметное влияние со стороны технических приемов обращения с оружием, к примеру, тех, что используются в фехтовании на копьях и мечах, на свои собственные приемы блокирования, уклонений и контратаки.