Фурии Кальдерона - Джим Батчер

— Несколько сотен ярдов до опушки леса, — ответил Бернард. — Потом с полмили по чистому полю. Нас будет видно издалека.

— А ты не можешь пронести нас на земляной волне?

Бернард покачал головой.

— Устал.

— Может, успеем пробежать?

— С твоей ногой не получится, — вздохнул Бернард. — Тем более они верхом. Догонят и наденут на пику прежде, чем мы успеем оглянуться.

Амара кивнула и подождала, пока стук копыт не отдалится.

— Полмили. Если уж на то пошло, я, возможно, смогла бы донести нас обоих. Эти верховые — они ведь используют земляных фурий, так?

Бернард кивнул.

— Некоторые — еще и древесных.

— В воздухе мы будем для них недосягаемы.

— А если с ними еще и воздушные рыцари?

— Значит, придется быть быстрее их, — сказала Амара и нахмурилась, глядя в небо. — Я пока никого не видела. Трудно удерживаться на одном месте при таком слабом ветре, если только они не держатся на такой высоте, что их прикрывают облака, — а в этом случае им нас не увидеть.

Бернард поежился и приложил руку к земле.

— Осторожно, — шепнул он, и на этот раз шепот его прозвучал совсем уже напряженно, а в выдохе послышался сдавленный стон. — Они близко. Нам нельзя больше здесь оставаться. Земля слишком тверда — трудно прятаться.

— Я готова, — кивнула Амара.

Бернард кивнул и открыл глаза; на лице его застыла суровая, Усталая решимость. Они вскочили и бросились к опушке.

Всего несколько минут потребовалось им, чтобы добежать до последних деревьев, за которыми открывалось открытое пространство, отделявшее их от гарнизона.

Гарнизон представлял собой крепость. Два горных склона сходились, образуя огромную «V». У основания буквы долина заканчивалась, и там, преграждая доступ в нее, высились угрюмые серые стены. Двадцати футов высоты и почти столько же — ширины, выполненные из гладкого серого камня, увенчанные сторожевыми галереями и башенками, они отгораживали земли империи от населенной маратами глуши. С равными промежутками на ней стояли, сияя доспехами, часовые-легионеры в алых с золотом цветах верховного лорда Ривы.

За стенами раскинулся собственно гарнизон — военный лагерь, только выстроенный не из земли и дерева, а из камня. Здесь на стенах тоже дежурили часовые, хотя и не в таком количестве. Разумеется, вокруг лагеря вырос пояс разнообразных построек — недолговечных, сколоченных на скорую руку, и все же сообщавших этому месту основательность пусть и небольшого, но города. Ворота со стороны долины были открыты, и пересекавший долину тракт упирался прямо в них. В городке кипела жизнь: люди сновали по улицам, входили и выходили в ворота. Дети резвились в снегу. Амара разглядела собак, лошадей, а также дым от десятков костров.

— Вон они, ворота, — сказала она.

— Ладно, — сказал Бернард. — Попробуем добежать до них. Люди, которые охраняют их, мне по большей части знакомы. К Грэму мы попадем без особого труда. Ты только помни: будь почтительной и вежливой.

— Ладно, — нетерпеливо буркнула Амара.

— Я говорю серьезно, — настаивал Бернард. — Характер у Грэма вспыльчивый, и он запросто упрячет нас за решетку, пока не остынет. Не испытывай его.

— Не буду, — пообещала Амара. — Ты можешь определить, приближаются ли они к нам?

Бернард, скривившись, мотнул головой.

— Тогда делаем так: держи ухо востро, и как только увидишь кого-нибудь из них, взлетаем.

Амара в последний раз обшарила взглядом долину и небо, поморщилась, перенеся вес на больную ногу, и, прихрамывая, побежала к воротам. Бернард тяжело топал в нескольких шагах за ней. Бегу, казалось, не будет конца, и несколько раз Амара едва не подвернула ногу еще сильнее, поскольку то и дело крутила головой в ожидании погони.

Но — странное дело — они беспрепятственно добежали сначала до окружавших лагерь построек, а потом и до самих ворот. Ворота охранялись парой молодых легионеров в теплых плащах из-за наступившей зимы, и вид у них был скучающий. Один из двоих был небрит, что, насколько было известно Амаре, являлось строжайшим нарушением Кодекса, а плащ второго — судя по более дорогой ткани и несколько игривой расцветке — явно шился не в армейских мастерских.

— Стой, — равнодушно бросил им небритый часовой. — Имя и цели визита?

Амара оглянулась на Бернарда. Тот нахмурился.

— Где центурион Джиральди?

Тот, который был в ярком плаще, поднял взгляд на Бернарда.

— Эй, — буркнул он. — Деревенщина. Может, ты еще не заметил — мы солдаты…

— И граждане, — добавил второй.

— И граждане, — согласился часовой в плаще. — Так что тут мы задаем вопросы, а ты отвечаешь. Назови свое имя и цели визита.

Бернард прищурился.

— Вы, ребята, поди, новички в наших краях. Я стедгольдер Бернард, и мне нужно поговорить с графом Грэмом.

Оба солдата оскорбительно захихикали.

— Ну да, — хохотнул небритый. — Граф у нас человек занятой. Ему некогда выслушивать всякую небритую деревенщину, которая является к нему со всякой ерундой.

Бернард сделал глубокий вдох.

— Да, я понимаю, — сказал он. — И тем не менее я имею право требовать немедленной встречи с ним по вопросу, жизненно важному для его владений.

Небритый часовой пожал плечами.

— Какой ты гражданин, деревенщина. Я вообще не знаю, есть ли у тебя какие-нибудь права.

Тут терпение Амары наконец лопнуло.

— У нас нет времени на такую ерунду, — рявкнула она, поворачиваясь к часовому в плаще. — Гарнизону угрожает нападение. Нам необходимо предупредить Грэма об этом, а там уж пускай он сам решает, как на это реагировать.

Часовые переглянулись, потом уставились на Амару.

— Смотри-ка, — хохотнул небритый. — Девка. А я-то думал, это малец такой ледащий.

Его приятель оскалился в ухмылке.

— Что ж, мы всегда можем проверить, спустив ей штаны.

Бернард прищурился. Кулак его метнулся вперед и вверх, и молодой легионер в цветастом плаще повалился на снег и остался лежать, не подавая признаков жизни.

Его небритый приятель выпучил глаза сначала на неподвижное тело, потом на Бернарда. Он поднял было копье, но Бернард произнес пару слов, и древко копья изогнулось, потом выпрямилось, вырвавшись из рук часового и отлетев в сторону. Часовой взвизгнул и потянулся к кинжалу.

Бернард шагнул к нему и перехватил его за запястье, так что рука у того так и осталась прижатой к поясу.

— Не валяй дурака, сынок. Ступай лучше приведи своего офицера.

— Вы не можете, — пролепетал легионер. — Я вас в кандалы…

— Уже смог, — сказал Бернард. — И если ты не хочешь, чтобы я проделал это еще раз, пойди и приведи своего центуриона.