Осознание. Пятый пояс - Михаил Павлович Игнатов

сумели сделать всё, что хотели. Вернее, ты как раз успел. С Нуларом я помог, с женщиной той тебе помог Морт, а вот я остался без своего кисета. Это, между прочим, очень большая потеря. Я прожил немало лет и собрал немало вещей, которые теперь потеряны для меня. Духовные камни, алхимия, причём довольно редкая и нужная мне, старому, больному человеку, оружие, артефакты, письма, бумаги про дела Ордена, пара контрактов и прочее и прочее. Нам сейчас денег на портал не хватит, не то что на твоего артефактора. Так что придётся и мне вспомнить молодость.

С этими словами Седой сменил бег на быстрый шаг, а затем и вовсе остановился. Покрутил сначала головой, затем недовольно покачал и дальше двинулся неспешным шагом, то и дело наклоняясь к песку. Я сначала не понял, что это всё значит, но когда через пару сотен шагов Седой издал довольный возглас и ткнул пальцем левей, в ничем не выделяющееся пятно песка, начал осознавать, о чём он.

Седой тем временем… не знаю… решил дать мне урок?

— Серая Атами. Искать всегда нужно с восточной стороны камней, скал или дюн. Она любит нежиться в ласковых лучах восходящего солнца, а уже к обеду зарывается под песок, точно так же как делает это, стоит человеку или Зверю оказаться рядом.

Следом он довольно помахал выкопанной травой и шагнул прочь.

Я немного поборолся с собой, но быстро сдался и спросил в спину:

— И всё?

Седой обернулся через плечо:

— Что всё?

Я, где стоял, там и присел, вбивая пальцы в песок. Миг, и вытянул их обратно, крепко сжатыми ещё на одной небесной траве, больше похожей на округлый камень, только необычного, алого цвета.

— Вот это, к примеру, — швырнул луковицу Седому, быстро сделал десяток шагов в сторону и принялся копать. Швырнул ему ещё одну траву, фиолетово-зелёный мясистый цветок Каменной Розы Салира, который осторожно отделил от корня, чтобы не повредить его и дать ему возможность через год-другой зацвести снова.

Седой поджал губы:

— И как ты их нашёл?

Ответил я с нескрываемым удовольствием:

— В смысле как? Первая небесная трава всегда растёт в ложбине, где находит укрытие от ветра, а мы как раз в ней. Роза же не только так же прячется от ветра, но и с особым удовольствием растёт на дерьме ящериц. Я сразу учуял его аромат, решил проверить и, как видишь, не ошибся. Да ты сам понюхай её, разве не чуешь?

Седой поднёс Розу к носу, принюхался, а затем до него дошло:

— Издеваешься, да? Ладно. Я хоть и седой уже, но память у меня хорошая.

Я, посмеиваясь, двинулся следом за обидевшимся Седым. Развлекался тем, что время от времени останавливал его и выкапывал из песка очередную, пропущенную им траву. Правда, такого удачного места, как первый раз, мне больше не попадалось, словно Небо в тот миг дало мне возможность посмеяться над Седым.

При мысли о Небе я снова помрачнел и даже забава с травами тут же стала не так интересна. Не знаю уж, что там с Седым, и правда ли кисет на его поясе настолько пуст, что он взялся собирать не самые дорогие небесные травы, но мне глупо нагибаться за такой дешёвкой. Я не делал этого и в прошлый раз, когда шёл этой дорогой, тем более глупо делать это сейчас — у меня кисет Браута, немного добычи из города, кольцо мастера Указов Ян, кольца и кисеты защитников резиденции Ян.

Чего у меня нет, так это желания разбираться с их содержимым. Не то что лень, а буквально сил нет копаться в завалах, что там меня ожидают. Здесь бы мне не помешала помощь Рейки или хотя бы Фатии. Вот уж кто с удовольствием выгреб бы всё, что лежит в этих артефактах Путника, разложил по кучам и восторженно бы всплёскивал руками, подсчитывая, сколько всё это стоит.

С тяжёлым вздохом пообещал себе, что займусь, обязательно займусь подсчётом того, что имею. Выгрести содержимое наружу не выйдет, не здесь, в зоне запрета, иначе можно потерять все артефакты, а может, и рук лишиться, но работу духовным взглядом внутри артефактов Путника никто не запрещал.

И вообще, вот здесь разве уже не должен был быть проход налево и разворот в обратную сторону? Что-то мы слишком долго идём вдоль хребта в направлении земель Сестёр.

Я прищурился, вглядываясь вдаль и заставляя песок впереди оказаться близким. Скользнул взглядом до самого горизонта, но так и не заметил впереди изменений в невысоких барханах. Песок как лежал наваленным на невидимый барьер, так и лежал.

Странно.

Я остановился, через два шага остановился и Седой, обернулся через плечо, видно, ожидая, что я снова нагнусь за травой, но я послал силу в кольцо. Есть у меня один артефакт, который, как и артефакты Путника, способен здесь, в зонах запретов, работать. Пусть я даже не знаю, что лежит на большей части полок моего нового кольца, но Пронзатель и Флаг Сотни Убийств разместились там на самом видном месте, ровно по центру.

Через миг уже сжимал Флаг в руке, через вдох его полотнище дрогнуло, словно пытаясь расправиться на невидимом ветре, но не сумело, и всё равно, в шаге от меня соткался Призрак.

Я махнул рукой:

— Проверяй лабиринт, ищи проходы, всё как в прошлый раз.

Призрак кивнул и сорвался на бег, который не потревожил ни единой песчинки под его ногами.

Седой проводил его тяжёлым, внимательным взглядом, а как только тот превратился в небольшую фигурку, мчащуюся по песку в трёх сотнях шагов от нас, негромко уточнил:

— Он же стал сильней, я прав?

Я, неспешно продолжив путь, не стал отрицать:

— Да.

— Как это возможно за столь малый срок?

Вот тут я лишь развёл руками. Сам гадал, как это возможно. Предположения, впрочем, имелись. Когда-то Призрак поглотил обломки Флага Миллиона Убийств. Одно это могло оставить ему задел для роста, который он теперь, получив жизнь Браута и мою кровь, использует в полную силу.

— Орзуф, я бы хотел с тобой серьёзно поговорить.

Теперь уже я смерил Седого тяжёлым взглядом. Не так часто он называет меня по имени.

— Любые заигрывания с подобными вещами плохо заканчиваются. Да, Призраки Флагов в одно мгновение усиливают идущего…

— Как и любой артефакт, — вставил я, просто чтобы не молчать в разговоре, суть которого и то, к чему идёт дело, прекрасно понимал.

— Да, —