Караваджо - Александр Махов

Позднее выяснилось, что на конклаве развернулась отчаянная борьба противников и сторонников Испании. Последние пошли на компромисс, отдав голоса за смертельно больного представителя клана Медичи, вступившего в родство с французским монархом. Хотя было ясно, что папа долго не протянет, по столь знаменательному случаю представитель Тосканского герцогства при папском дворе кардинал дель Монте устроил во дворце Мадама пышный приём с музыкой и балетным дивертисментом, на который пригласили и Караваджо, но он не пошёл. Ему было неловко за давешнюю свою слабость, когда он отправил к кардиналу гонцов с просьбой о помощи. Вероятно, не забылась и обида за подстроенную дель Монте встречу с братом Джован Баттистой, которого он отказался признать, и эта мысль, несмотря на все старания отогнать её от себя, часто всплывала в его сознании, причиняя боль.

Как же опрометчиво поступили собравшиеся на конклав умудрённые жизненным опытом кардиналы, не посчитавшись с народной приметой! Поторопился и дель Монте, празднуя победу над своими происпански настроенными противниками. 1 апреля действительно сыграло со всеми ими злую шутку — спустя двадцать семь дней после избрания папа Лев XI испустил дух. Вновь зазвонили заупокойные колокола, и в Риме воцарилось безвластие. Между политическими противниками происходили нешуточные баталии, которые иногда заканчивались кровавым исходом. Особенно бурные события произошли в самом центре Рима, где улицу Кондотти перегородила кучка отчаянных парней во главе с хромым сорвиголовой Алессандро Томассони, старшим из пятерых братьев, который получил тяжёлое ранение в Нидерландах, где командовал отрядом, снаряжённым князьями Фарнезе для подавления восстания местных протестантов. Он пригрозил, что возьмёт штурмом тюрьму Тор ди Нона, и потребовал освободить своих заключённых там сторонников. Во избежание дальнейшего кровопролития властям пришлось пойти на уступки и выпустить на волю несколько отъявленных негодяев, включая уже упоминавшегося Рануччо Томассони. В городе участились грабежи и насилие, закрылись торговые лавки, люди опасались появляться на улице. Приходили вести из других городов о кровавых стычках между сторонниками Испании и Франции. Страна была на грани гражданской войны.

Наконец в самый разгар беспорядков 29 мая папой был избран Камилло Боргезе, принявший имя Павла V. Первым делом он возвёл в сан кардинала своего двадцатисемилетнего племянника Шипионе Боргезе для укрепления своих позиций, а также постарался избавиться от оппонентов. Среди попавших в опалу оказались всесильный кардинал Пьетро Альдобрандини и весь его клан. За свои «художества», ставшие притчей во языцех, кардинал стал неугоден новой власти, у которой на него накопился большой список противоправных деяний. Вскоре его услали с глаз долой в далёкую Равенну, когда-то процветающую, а ныне прозябающую в полном запустении и безвестности. Оттуда ему позволят вернуться только через двадцать пять лет. Но былая порочная жизнь наложила на него неумолимый отпечаток, и из ссылки он возвратился в Рим немощным стариком.

Одним из первых попал под горячую руку и любимчик покойного папы кавалер Чезари д'Арпино, у которого папские ищейки обнаружили тайную коллекцию аркебуз и прочих огнестрельных орудий. Это было расценено как серьёзное преступление, когда повсюду шла борьба с незаконным обладанием оружием. За такое нарушение любому человеку, взятому с поличным, грозило самое суровое наказание. Не помогли ни былые заслуги, ни почётный титул кавалера, и бедняга угодил за решётку, пока шло разбирательство его дела. Вынесенный ему смертный приговор был отменён лишь после того, как перепуганный Чезари подписал акт о передаче апостольской палате ста десяти картин своей коллекции, включая «Юношу с корзиной фруктов» и другие работы Караваджо, и уплате штрафа в пятьсот скудо за незаконное хранение оружия. Картины Караваджо и других мастеров по распоряжению папы были подарены папскому племяннику, давнему поклоннику искусства обретшего громкую славу молодого художника.

В июле вновь испечённый кардинал Шипионе Боргезе получил высокий титул государственного секретаря, хотя в отличие от впавшего в немилость Пьетро Альдобрандини политикой особо не интересовался. Его увлечениями были светская жизнь и коллекционирование произведений искусства, на что требовались немалые средства. Но он преуспел и по части личного обогащения. К концу пятнадцатилетнего правления своего дяди Павла V кардинал Боргезе сумел сколотить огромное состояние, что позволило ему обзавестись новыми дворцами в самом Риме и приобрести около восьмидесяти имений в его окрестностях, где на лоне природы им закатывались пиры, о которых ходили легенды. Это была далеко не ординарная личность, деятельная и импульсивная. Кардинал имел слабость к поэзии и музыке, к античному и современному искусству, хотя мало во всём этом разбирался. О его поверхностных знаниях свидетельствуют многие современники. Из несчастий, которые обрушились вскоре на голову Караваджо, он сумел извлечь для себя немалую выгоду, и его коллекция обогатилась многими работами художника.

Пополняя свою галерею всё новыми приобретениями, что стало чуть ли не главным смыслом его жизни, он не брезговал никакими средствами, лишь бы заполучить полюбившуюся ему картину или изваяние. Не до конца ещё выяснено, каким образом он оказался владельцем картин Тициана «Любовь небесная и Любовь земная» или Караваджо — «Больной Вакх». Позднее кардинал Боргезе упрятал в тюрьму Гвидо Рени за несогласие на него работать, и только благодаря вмешательству болонского архиепископа художник обрёл свободу. Точно так же он поступил с Доменикино, не пожелавшим уступить за бесценок свою картину «Охота Дианы» с купающимися обнажёнными нимфами. Проведя в Тор ди Нона пару недель в общей камере с ворами и бродягами, художник вынужден был пойти на попятную. Известна также наделавшая много шума криминальная история, связанная с кражей в 1608 году по наущению кардинала из церкви Сан-Франческо аль Прато в Перудже картины Рафаэля «Снятие с креста», которая вскоре оказалась в коллекции Боргезе. Возмущённые граждане Перуджи направили папе петицию протеста. Чтобы успокоить разгневанных горожан, напуганному до полусмерти кавалеру Чезари д'Арпино, ставшему совершенно ручным, было приказано снять копию с украденного оригинала, и возникший скандал был каким-то образом замят.

Истинную суть предприимчивого кардинала — гедониста и страстного коллекционера — удалось выразить великому Бернини в небольшом мраморном изваянии 1632 года. Хотя бюст был создан за год до смерти кардинала, он выглядит на нём бодрым и преисполненным энергии. На одутловатом лице с двойным подбородком и изящной эспаньолкой — глаза-буравчики, а на голове — залихватски сидящая на затылке кардинальская шапочка.