Великий и Чёрный Инквизитор (СИ) - Алексей Завальнюк

— Не говори чепухи, болван! Всё у тебя будет нормально. Мы всей толпой отправимся в трактир Гилберта и каждый год будем праздновать наше воссоединение.

— Хорошо, — Диамонд вымученно улыбнулся. — Как ты уже понял, я владею даром предвиденья и возможностью разворачивать линии судьбы. Ты должен знать, что Лидер Конклава не случайно направил тебя в нашу группу. Я и Нильсен, а так же Корнелия являемся фигурами первой величины. Обратившись против тебя, Конклав непременно задел бы нас, а ты можешь себе представить, к каким последствиям это привело бы. Однако нынешнее положение при Дворе, возрождение величая моего Отца послужило толчком к активным действиям. Подумай сам, таинственные враги Алессандра убивают его детей и их товарищей. Страсть как умно и изобретательно, и ведь никто не подумал бы, что к этому причастны члены Конклава.

Диамонд устал. Он замолчал и снова встал с постели, хотя я просил его передохнуть. Он медленно приблизился к постели на которой лежала Корнелия и замер словно изваяние.

— Как она прекрасна. Видят Боги, как она прекрасна. Забавно, когда ты пришёл к нам спрашивая совета, у нас с ней ещё ничего не было и не будет ещё ближайший год. Корнелия любовь всей моей жизни, и дело вовсе не в том что нас обручили посредством обряда. Экзель, когда закончиться Испытание, Корнелия покинет нас и вернётся домой. Пройдёт не один год, прежде чем она получит разрешение на брак со мной. Народ Светлых знает меня, знает мою историю, и он не будет нам противостоять, но они обязаны соблюдать определённые традиции. Ты старше меня, Экзель, ты можешь понять, как это больно, стоять рядом, любить, желать, и не иметь возможности прикоснуться. В минуты нашего одиночества, я начинаю завидовать Нильсену.

— Диамонд, ложись. Тебе нужно отдохнуть. — Попросил я. Диамонд кивнул, ласково провёл рукой по волосам спящей принцессы и вернулся в постель, позволив мне накрыть его.

— Спасибо, Экзель. Ты тоже мой брат. Ты Наш брат. Спасибо тебе за всё.

И снова я остался один. Диамонд вернулся в сон столь быстро, что я испугался. Но нет, он был жив, но он угасал вместе с остальными. Я же продолжил свой обход. Я не мог оставить их ни на минуту, я ходил от одного друга к другому. Когда кого-нибудь из них мучило страшное сновидение, я оказывался рядом для того чтобы успокоить.

Я и не заметил, как быстро стемнело, пока меня не тронули за плечо. Позади меня стоял Ричард и держал в руках тарелку с дымящимся, только-только из печи мясом и рисом и стакан с вином.

Я набросился на еду как голодный волк, Ричард даже сходил за добавкой. Уплетая за обе щёки я внимательно слушал, что он скажет.

— Экзель, новости не утешительны. Святой Нагорис отправился в ежегодное паломничество к горе Зариэль, он не сможет нам помочь. Лидер Хабек отправил гонца к Тайным, но нам было отказано. Переговоры всё ещё продолжаются, но лично я не уверен в том, что они увенчаются успехом.

— Понятно, — с набитым ртом пробурчал я, хотя что-то мне подсказывало, что Тайные передумают. — А что слышно по поводу Алессандра и правящих Домов Светлых?

Ричард изумлённо уставился на меня, но я продолжал жевать и наставник сдался.

— Алессандра нет в городе, но до его ушей уже дошли слухи. Завтра днём он будет здесь, а вместе с ним прибудут Светлые. Будет жарко, уверяю тебя. Если придётся, депутацию к Тайным направят уже Светлые.

— Понятно. Спасибо за еду, наставник. У меня к вам будет просьба. Сегодняшней ночью никого не пускайте внутрь, даже если придёт сам Император. Я должен побыть с моими друзьями, а если кто-то придёт, он может нарушить нашу связь.

— Я сделаю всё что смогу, Мастер. — Не тени издёвки. Ричард чинно кивнул мне и схватив посуду вышел вон.

Я продолжил свои бдения. Как только меня начала одолевать усталость, я выпил первую склянку с таинственным зельем. Ну и мерзость, скажу я вам. Таким пойлом по-моему даже не похмеляются. Такое ощущение, что кто-то смешал водку, вино, пиво, затем взболтал, дав хорошенько настояться. Но я тут же почувствовал себя свежим и отдохнувшим, и полным Сил.

И вот, настал момент узнать правду ещё про одного моего брата. Джером лежал на постели, одеяло сползло вниз и я со странной смесью нежности и сожаления смотрел на роскошные волосы Тайного, разметавшиеся по всему телу. Но вот сон терзавший Джерома прекрасным явно не был. Джером сдавленно застонал и я подбежал чтобы успокоить его, прогнать сон, но стоило моим пальцам коснуться лба Джерома, он схватил меня за запястье и я сам провалился в сон.

Замок. Чёрный мрачный замок казалось вырубленный в скале. Кто-то ведёт меня туда и я понимаю, что я это — Джером. Прикосновение моего ведущего и сладкое и омерзительное одновременно. Мою кожу покалывает от ощущения ужасной безграничной магической энергии. Меня привели в замок, изнутри он выглядел ещё страшнее чем снаружи, грязно, пыльно, множество насекомых и особо ненавистных мною пауков.

На лестнице ведущей в верхние покои стоит омерзительный на мой взгляд толстяк. Его фигура заплыла Жиром, на лице по моему не два, а целых пять подбородков. Редкие чёрные волосы засаленные словно он знать не знал, что такое вода. Он улыбнулся обнажив на удивление здоровые зубы и почтительно поклонился.

— Ваше великолепие, я очень рад что вы почтили меня своим присутствием. Мой замок и я всегда к вашим услугам.

— Превосходно, Винсентернис. Я принёс тебе замечательный подарок. — Приторно сладкий голос заставил меня сжаться от страха, а затем меня толкнули в спину и я полетел под ноги толстяку. — Его имя Джером, и ты догадываешься, кто он. Я дарю его тебе в качестве награды за твои великолепные действия во время войны. Однако запомни, он не должен знать, кто он такой, и как бы ты с ним не развлекался, он не должен пострадать. Придёт день и он самовольно покинет твой замок и послужит нашему замыслу.

— Я исполню всё, ваше великолепие. — Барон почтительно поклонился и я кожей почувствовал исчезновение моего спутника.

Мне было страшно, тот чьей собственностью я стал ехидно усмехнулся и посмотрел на мне в глаза. Казалось он насквозь видит меня и мою душу. Меня обволакивала таинственная, но столь знакомая магия, Магия Тьмы. Я теряю сознание и падаю в пропасть.

Я очнулся в чьей-то спальне, меня окружили запахи Благовоний, Смерти и Боли. Очень странное сочетание. Я стоял на коленях но не мог пошевелиться, руки были привязаны и закреплены таким образом, чтобы я не мог ими пошевелить. Первое что я увидел это ухмыляющееся лицо Тармиса. А первое что я услышал, это мерзкий голос проклятого Барона.

— Мой дорогой малыш, сегодня у тебя день рождения, и я решил подарить тебе этого мальчика. Он так очарователен, так юн. Я думаю, вы с ним прекрасно поладите.

— Благодарю тебя, солнце моё, — голос Тармиса был наполнен такой лаской, таким светлым чувством. Барон таял когда слышал его, я в этом уверен. Но когда он повернулся ко мне в его глазах я видел только жестокость.

Пощёчина. Звонкая, хлёсткая. Меня захлестнула обида. За что?

— Моё имя Лорд Тармис Джигел. С сегодняшнего дня, ты — моя собственность. Повтори! — я промолчал и меня снова ударили, но на сей раз кулаком. — Я сказал, повтори! — но я продолжил молчать.

Тармис злобно усмехнулся и скрылся из виду, а в следующую секунду спину мою ожгло огнём. Тармис взялся за кнут. Палаческий кнут. Он с каким-то радостным остервенением хлестал Джерома, тот кричал. Когда же он закончи, я услышал тихий смех: — Ты моя Жертва. Я научу тебя подчинению…

А потом пришла боль. Другая Боль. Теперь я понял, что Джером скрывал от нас, но всё же позволил догадаться. Тармис изнасиловал моего брата, в тот же самый вечер. О нет, он был не жесток, он делал это нежно, но именно это и вызывало омерзение Иногда к его игрищам подключался Барон и это было страшнее. Во сто крат страшнее чем обычно, потому что когда он уходил, наступало состояние опустошённости.

За годы проведённые в рабстве Джером становился свидетелем оргий в которых участвовали мальчишки и девчонки, некоторые были младше него. Он становился свидетелем жертвоприношений и это отразилось на нём особенно сильно.

Я мог бы смотреть на всё это, но в следующую секунду меня швырнуло вперёд, в тот день, когда Джером попал в Орден. Я видел и чувствовал, как он смотрел на нас, что он при этом испытывал, но больше всего меня поразило то чувство, которое Джером Испытывал по отношению ко мне.

Джером в меня влюбился?! Невероятная смесь боли, нежности, тепла, любви и желания. Больше всего меня поразила та бездна, которая грозила захлестнуть Джерома в тот момент, когда Тармис убил меня на турнире…

Я вернулся в реальность и долгое время не мог прийти в себя, до тех самых пор пока не почувствовал нежное прикосновение.

Джером смотрел на меня, его пальцы гладили меня по лицу и он что-то едва слышно шептал. Я глядел на него пустыми глазами, меня очень медленно отпускало моё страшное видение.