Своеволие - Василий Кленин

пашковцев и албазинцев) плевать хотели на приказы, ели и пили в три горла, не спешили, норовили захватить встречные домики, чтобы очередную ночевку провести под крышей, а не под хмурыми небесами, обещающими дождь. И наплевать, что из-за этого отряд не дошел до намеченной точки полверсты. Начались внутренние склоки из-за удобного места для ночлега, из-за добычи.

— Для такого войска и врага не надо, — прорычал Дурной, после очередной неудачной попытки сбить войско.

На четвертый день Аратан через вестовых сообщил, что впереди начинается равнина; до Сунгари остается всего верст 40.

— Пусть конница стоит и ждет нас! — передал приказ атаман. — Соберемся в кулак и двинем к Шунгалу.

Там впереди — большие селения хурху; где-то там же стоит и верфь Шархуды, которую в 1654 году не смог пройти Кузнец. Конечно, о нападении лоча на Нингуту там уже знают. Но, возможно, не подозревают еще, что лоча охамели настолько, что пошли на густонаселенную равнину. Хотя, если подумать: а чего бояться? Вся ударная сила Шархуды (и сам он) уничтожены. Кто им толком сопротивление окажет?

…Выход на равнину не выглядел, как красочная панорама изумрудной зелени, уютных селений и сияющей лазури широкой реки вдали. Просто заросшие лесом горы отползали всё дальше, складки местности становились всё более пологими. Сунгари же вообще видно не было. Но, наконец, войско можно вести в несколько колонн. Коннице раздолье! Вон, кстати, и дауры — разбрелись по сочным полям и лужайкам, кто-то даже сёдла снял с усталых коней. Поджидают ленивую пехоту.

Именно в этот момент из-за очередной складки местности стали выступать всадники. Сначала десятки, затем сотни и, наконец, тысячи. Неведомо чья кавалерия заполоняла собой весь правый берег Муданцзяни.

Глава 70

Всадники выдвигались неспешно. Вернее, отдельные группы носились, как угорелые, но в целом многотысячная туша, казалось, еле ворочалась. Неведомый враг (а это был враг — кому тут еще можно взяться!) стремился занять высоту и перекрыть всю, еще не очень широкую, долину речки.

Дауры среагировали первыми.

— Монголы! Монголы! — заголосили они.

Всадники быстро вскакивали на боевых лошадей, самые расслабившиеся суетливо затягивали подпруги на сёдлах. Князья и предводители отдельных отрядов с громкими воплями крутили над головами саблями, созывая своих людей. Аратана нигде видно не было.

«Монголы» — Сашка похолодел. С такого расстояния он толком еще ничего не мог рассмотреть, но, похоже, дауры не ошибаются: низенькие лохматые лошадки, развевающиеся на ветру бунчуки.

«Но откуда? Откуда столько?!» — не мог прийти в себя Дурной. Число врагов пока трудно оценить. Но это явно не одна тысяча. Откуда бы им тут взяться? Восточные монголы давно и надежно подчинены маньчжурскому императору, именно они и называют его богдыханом. Многие монголы удостоены чести воевать в Восьмизнаменных войсках, поставляя туда легкую быструю конницу. И Санька точно знал, что многие из них сейчас в Китае — уничтожают остатки сопротивления цинской власти. Чтобы собрать несколько тысяч — надо обойти немало племен!

«Да и когда бы? Чтобы дойти сюда им не меньше недели понадобится, — рассуждал Санька. — Но скорее — намного больше. А неделю назад темноводское войско только-только с Уссури свернуло… Не могли они из-за нас. Никак не могли».

Атаман зарядил себе пощечину: не время сейчас заниматься исследованием этого вопроса. Он быстро оглянулся — в поле зрения находилось не более двух сотен казаков — в основном, воеводского полка — которые растянулись на несколько сот шагов. Дальнейших скрывал поворот.

— Бегом! Все сюда! — заорал он, забегая на небольшую каменистую горку — скорее, кочку — посреди относительной равнины.

Врага видели уже все, так что никто не стал выпендриваться на тему «чего это какой-то воровской атаман нами командует». До монголов еще довольно далеко, может быть, километр, и конная орда пока больше топталась на месте, выстраиваясь поудобнее. Но расстояние обманчиво — всадники очень быстро преодолеют его. Не успеешь «Отче наш» пробормотать…

Санька, наконец, высмотрел Тютю, который скорой рысью несся в его «командирской кочке».

— Митька! — орал ему Дурной. — Пошли людей, пусть Аратана найдут. И пошли людей взад — пусть подгоняют отставших. Пусть всё бросают и бегут сюда!

Дончак хмуро кивнул, не доехав до атамана, и начал разворачивать коня.

— Стой! — Санька с ужасом хлопнул себя по лбу. — Стой! К берегу пошли людей! К кораблям! К кораблям!

Пушки! Все их пушки, которые так неудобно перевозить на лошадках, сейчас были на кораблях. Вместе с самым ценным дуваном, стратегическим запасом пороха, ядер и свинца.

— Как специально, — процедил сквозь зубы Дурной. — Вот дебилы…

А в Нингуте эта мысль казалась всем такой удачной! Кораблей и суденышек было мало, зато они могу взять самый негабаритный груз! Вот оно истинное удобство!

И сейчас самое эффективное оружие против плотной конной атаки вальяжно покачивалось на волнах маленькой речки Муданцзяни. Вроде и недалеко: но ведь еще надо выгрузить, установить, подготовить к стрельбе… Да куда там! Сначала надо доораться, чтобы на бусах услышали приказ. Отреагировали…

— Нахер, — устало выдохнул беглец из будущего, махнул рукой — и принялся расставлять пехоту. Все имеющиеся в его распоряжении две сотни.

Аратан отреагировал самым первым.

— Сашика! — услышал Дурной резкий крик, когда показывал пашковцам, где выстроить жиденькую цепь пищальников.

— Аратан! — Санька слегка выдохнул. — Готовы ли твои?

Маленький тигр лишь кивнул.

— Собери всех в кулак. Пусть сотня Тютя прикрывает самый берег, а ты встань повыше. Надо дождаться пехоту. Если монголы рванут раньше — надо их задержать. Любыми способами!

Дальше было как в кино: на севере заревели низкие рога. Хриплый вопль первых подхватили десятки других. Гнетущий рёв перекрыл все прочие звуки.

Многотысячная орда стронулась и очень медленно (пока!) пошла на врага.

— Уже, — улыбнулся чему-то Аратан и толкнул пятками лошадь. — Задержим, Сашика.

Дауров было более четырехсот. Здесь собрались лучшие воины Темноводья, а батар почти ни в чем не уступал «среднему» монголу. Только тех было в пять, а то и в десять раз больше. И к войнам этот суровый народ привык гораздо больше. Аратан, Делгоро и остальные повели широкую даурскую волну прямо в центр, а затем стали заворачивать направо. Как хищная птица, они вознамерились столкнуться с монгольской лавой по касательной. Осыпать стрелами, сбить напор, затем ударить по первым рядам — и уйти на правый фланг. Чтобы перегруппироваться и ударить снова.

Санька, продолжал орать на свою пехоту, которая подтягивалась к передку с красными от бега лицами — но посматривал на происходящее впереди. Дауры действовали на изумление слаженно. Все-таки эти народы, не знающие грамотного войскового управления, с привычными задачами справляются отлично. Конница Темноводья заходила на дугу, чтобы хлестко