Английские корни немецкого фашизма - Мануэль Саркисянц

Но глубинный смысл гитлеровского «национального социализма» не сразу понял даже такой человек, как Герман Раушнинг, в течение многих лет близкий к Гитлеру. Это был «социализм» как «преддверие отделения новой расы господ от расы скотов». Ведь «нынешние массы — предварительная форма той самой породы людей, которую Гитлер назвал выродившейся».[1611] (Возможно, даже в этом на Гитлера оказало влияние и то, что он принимал за британские примеры. Во всяком случае, господствующий слой Англии как образцовый по породистости он противопоставлял «грязи» — так Гитлер именовал британские низшие слои.[1612]) Попытка «тотальной власти опытным путем в лабораториях концлагерей избавиться от людей, ставших лишними, соответствует… осознанию современными массами собственной ненужности в перенаселенном мире».[1613] Таким образом, тоталитаризм в конечном счете стремился создать систему, в которой человек является лишним, — делала вывод Ханна Арендт. К этому ведет прогресс механизации. Ведь и в «открытом обществе» индивидуальная деятельность имеет тенденцию «в конечном счете [сводиться] к бессознательному или вынужденному исполнению роли [социальных] механизмов», то есть происходит, по определению общественных наук, «упразднение человека».[1614] Потенциальные возможности развития в этом направлении, возможно, наметились при индустриализации, начавшейся в Великобритании. Однако обезличивание человека путем лишения его духовности в конечном счете привело к тоталитаризму все-таки не в самой Англии.

Как утверждал антидемократический, католический теоретик Карл Шмитт, Гитлер воплотил в жизнь чаяния ницшевского Запада, его стремление к Человеку, реализующему себя в этом мире, чисто биологически, в соответствии с природой. Шмитт говорил о Гитлере как о конечном продукте «гуманизма» Ницше. Ницше, как известно, появился не в Англии. Согласно Ницше, человеку как таковому, так сказать, не остается места между недочеловеком и сверхчеловеком.[1615] Однако в Англии почти не было социальной потребности в грезах Ницше о сверхчеловеке, в его желании создать «орден высших людей, у которых воспитывают самодисциплину… [ради] твердости и преодоления сострадания… воли к власти… будущих властителей мира». Ведь среди имперских англичан (где быть англичанином значило быть «избранным над всеми народами») хватало «властелинов», уже — а не будущих — властителей мира. А значит, в Англии не оставалось социального пространства для «революции [гитлеровской] новой аристократии» (среднего класса) «против масс», в духе «богочеловека» — «богочеловека», в одиночестве стоящего надо всеми, обладающего беспредельной властью и подчиняющегося лишь своей воле. Итак, в Англии даже Джон Дэвидсон решительно отверг сверхчеловека Ницше, «поляка», а, следовательно, неполноценного…

Поскольку британская классовая иерархия по большей части осталась неизменной, прагматического расизма, вооруженного представлениями о превосходстве англичан, было вполне достаточно для властвования над туземцами — для этого не требовался английский сверхчеловек.[1616] Во всяком случае, в Англии не было нужды в австро-баварском, мещанском типе сверхчеловека, для которого, по словам Даниэля Голдхагена, «концлагерь являлся тренировочной площадкой для вырабатывания поведения, присущего господам». Таким образом, роковое предсказание Гитлера: «Я освобожу людей… от грязных и унизительных самоистязаний из-за химеры, именуемой «совестью и моралью»»[1617] в Англии не получило отклика.[1618]

Рейхсмаршал Геринг, обращаясь к рейхскомиссарам и военным командующим, так уточнял применение этого лозунга на практике: «Видит бог, вас послали туда не затем, чтобы… работать на благо вверенных вам народов, а затем, чтобы выжать из них все, что возможно… Мне все равно, если вы будете мне говорить: мол, ваши люди гибнут от голода. Пусть себе — лишь бы не умер от голода ни один немец».[1619] Высказываясь в том же духе, не проявлял «излишней» человечности и Генрих Гиммлер (человечности в нем было намного меньше, чем даже у Томаса Карлейля, предназначавшего «ниггеров» для подневольной черной работы под ударами бича; меньше даже, чем у лорда Альфреда Милнера, учившего: «Не наше дело заботиться о других. Наше дело — заботиться о нас самих и наших домочадцах»): «Что происходит с русскими, мне совершенно безразлично… Мы, немцы, займем позицию, которую прилично иметь по отношению к этим зверолюдям, но заботиться о них — преступление перед нашей собственной кровью».[1620]«Животные, которые находятся в лагерях для русских пленных», — так называл восточные народы Адольф Гитлер.[1621] В этом он пошел дальше даже сочинения своего рейхсфюрера СС под названием «Недочеловек» («Der Untermensch»), включавшего соответствующие карикатуры на «восточных людей». А «если русские отправят на войну… людей, обучавшихся четырнадцать дней, и эти звери пойдут в наступление, нам придется встретить этих зверей с оружием в руках», — беспокоился рейхсфюрер СС даже в дни наибольших успехов Гитлера на «восточном пространстве».[1622] (Ведь в противоположность «звероподобным» даякам Борнео, принадлежность которых к людям английский служитель «мускулистого христианства» Чарлз Кингсли огульно ставит! под сомнение, русские «зверолюди» поражали своей способностью умело защищаться.)

Расчет Невилла Чемберлена — и гитлеровское видение «сумерек богов»

Тявканье трусливых буржуазных шавок… я могу переносить тем спокойней, что… слишком хорошо знаю среднего труса.

Писали, что задолго до того, как войска СС изготовились к «броску на Восток», Адольф Гитлер — который к тому времени уже стяжал гром оваций всего лишь за заверение «я все рассчитал» — сделал следующее предсказание: «Может быть, мы погибнем. Но мы возьмем с собой весь мир»: Муспилли, мировой пожар из нордической мифологии. «Он напел тему из «Гибели богов»» [Рихарда Вагнера][1623] — «только это подобает… незыблемой воле повелителя, которая и перед лицом полного уничтожения… остается цельной».[1624]

И это уже не была «незыблемая» воля английского повелителя; здесь перед нами не просто социал-дарвинизм, заимствованный из Англии. И речь уже шла не просто о «конце белого мира» — речь шла о «хаосе или планете термитов… угрозе ужасного термитного безумия с Востока…» Это были апокалиптические сумерки богов, и именно перед лицом такой перспективы якобы ожидалось, что Гитлер убережет культуру среднего класса — культуру спокойствия и порядка.[1625] Апокалипсис в образе «щупалец», столь зловеще тянущихся к расе господ, — по Хьюстону Стюарту Чемберлену. Ведь как раз этот онемеченный британец, основу представлений которого в конечном счете составлял экзистенциальный опыт британского империализма (пусть и крайне радикализованный), «подвел молодого народного трибуна к последним выводам и для этого посвятил его в [якобы вагнерианские] спасители», согласно Иоахиму Кёлеру.[1626] Объявляя заранее, что нацистский фюрер — единственный, кто осмелится из своего знания о «смертоносном влиянии еврейства» сделать «выводы» для своей деятельности, Чемберлен «запрограммировал Гитлера». Избранник стал орудием мира идей британца Чемберлена, «маской, из-за которой вещал чужой голос».[1627] Этот самый британский «властелин», разочарованный в английском парламентаризме, предопределил «миссию» Адольфа Гитлера (приписав ее авторство Рихарду Вагнеру). В ней была «важна не реальность, а режиссерская партитура, по которой ставят этот спектакль. Она предписывает миру стать ареной решительной апокалиптической битвы — раса, созданная как божественная… должна выдержать [эту битву] с расой разрушителей, проросшей из недр ночи и смерти. Считалось, что именно за этой драмой последует развязка». Как в «Сумерках богов» Рихарда Вагнера, мир, обреченный на гибель, должен был охватить очистительный мировой пожар. А «Гитлер стал Зигфридом, героем, вознамерившимся убить «злого гложущего червя рода человеческого»», так сказать, «превратить мир в театр Вагнера». «Драма политической реальности… для Гитлера разыгрывалась на фоне меняющихся декораций «Кольца» [Нибелунгов]», это был «спектакль… в котором Гитлер играл свою звездную роль», делил «мир по категориям и создавал социальный порядок, при котором костюм олицетворял функцию». «Как Вотан — дикой охотой, он [Гитлер] командовал уже войском мертвецов… и, разыгрывая войну в ящике с песком, форсировал массовую гибель… Пока это зависело от него, репертуар составляли «Сумерки богов»».[1628]