Отступник - Михаил Кин

меня интересовал только Морис. Мертвецов ничего больше не сдерживало. А он в отличии от Валуа убегал на своих двоих. И половина оравы, бросив все, ломанулась за ним.

— Беги Морис, беги-и-и! — Рев мертвых глоток преследовал безумного мага, того, кто не ведал милосердия, утратив человечность. Кто без жалости убивал беззащитных жителей. И хотел положить на стол лаборатории тех, с кем я учился. Кто гонял меня мертвецами. Теперь настала моя очередь! И он на себе прочувствует все то, что ощущает тот, кто спасается бегством от живых мертвецов — воплощения смерти.

Бег во тьме. На перегонки со смертью в буквальном смысле.

Морис петлял, выкладываясь по полной. Он задыхался от страха, а его было хоть отбавляй. Лишь орава рычащих тварей словно чувствовала где он и у него никак не получалось оторваться. Они неуклонно догоняли, десятка два бежали сзади, а еще по десятку отделились, они обходили слева и справа, отрезая пути отхода. Было бы их даже с десяток, проблем бы не было. Но их было слишком много. Резвых и сильных тварей, ведомых злой волей. Он вильнул направо, но напрасно, лишь ободрав себе лицо острыми ветвями до крови. Но Морис даже этого не заметил, побежав дальше. Ночную мглу рассекали топот ног и глухое рычание самых страшных хищников, даже гурры остерегаются связываться с толпами мертвецов.

Он споткнулся о корень и упал выругавшись от бессилия, все напрасно, он не сможет уйти. Он был слишком стар и слаб для таких забегов. Заняв место у очередного дерева, прижавшись к нему спиной он остановился. Готовый драться до конца. Проклятый Валуа, со своими проклятыми планами. Даже сейчас, казалось в безнадежной ситуации он сумел выкрутиться, выскользнуть из западни и сбежать. Бросив всех без зазрения совести. Топот мертвых справа и слева, они догнали его, но пока не подходили. Оставаясь вне зоны видимости, сливаясь с тенями. Лишь хриплое рычание и шорохи в ночи выдавали, что он в западне.

Вперед вышел лишь один, совсем свежий. Один из бывших гвардейцев Валуа с разодранной шеей. Что пали в самом начале, когда гигантская тварь выбралась наружу, а за ней в образовавшийся подкоп хлынули и остальные.

— Что такое Морис⁈ Устал? Может тебе кофейку принести? Массаж ног сделать? — Голос из-за разодранного горла звучал хрипло, и половина звуков была булькающая. Но понять все равно было можно прекрасно.

— Как ты смог вернуться Эрвиг⁈ Как ты смог обмануть смерть, и еще меня называют безумцем. Это ты безумец!

— Эрвиг⁈ Не-е-ет Морис, мастер тут совершенно не причем! Он бы тебя конечно убил бы, но просто так. Ему нужен лишь Валуа. А у меня вот к тебе личные счеты.

— Мастер? Кто ты⁈ — Морис пытался отдышаться, используя драгоценные секунды, пытаясь успокоить бешено стучащее сердце.

— Я? Ты уже забыл, я, как ты там в деревне выразился, я молокосос. Это меня ты гонял там в Вирлесе мертвецами в ночи.

— Тот пацан?!! — Внезапно осознание пробило его молнией по позвоночнику. — Все эти твари, это все твоих рук дело! Не Эверарда! И самого Эрвига ты поднял!

Булькающий смех из разодранного горла раздался по округе, а все окружающие мертвецы зарычали.

— Время платить по счетам Морис! Это тебе за Вирлес, за всех тех, кого ты там убил!

— Стой! — Морис выставил перед собой ладонь, — мы можем договориться, у меня есть старые знания, тебе точно понравятся!

— Я с ублюдками не договариваюсь, я их убиваю! — Булькая произнес бывший гвардеец, ринувшись вперед. И последний крик безумного мага потонул в рычании оравы мертвецов.

Все было кончено. Мы разгромили их, разнеся в щепки. Молот не смог доползти до клеток буквально пару ярдов. Так и оставшись лежать горой дымящегося мяса. Валуа сбежал, а с ним сбежала и Джесс. Морис погиб, мертвецы разорвали его на части. Как сбежало и несколько гвардейцев и среди них был Гастон. Никто из них меня не интересовали совершенно как и мастера. В жизни так не часто везет, так что их счастье.

Воздух был перенасыщен взбесившейся магией. Он буквально гудел от напряжения. Оплавленная земля дымилась, кое-где она замерзла, превратившись в лед под воздействием высокоуровневых заклинаний. Груды мертвых тел ужасно воняли, сухой воздух далеко разносил запах паленого мяса. Многие мертвецы уже были изрядно гнилыми и вонючими, и теперь эта паленая плоть нестерпимо воняла, так что мне пришлось взять в несколько слоев тряпку и приложить ее к лицу, пока я шел к месту побоища. Из живых только остались наши соученики, их нужно было их освободить, и привязанные лошади. Эрвиг бушевал, его распирала ярость и злость, и через нашу связь я чувствовал все это. Я отпустил всех мертвецов и они все разом повалились где и стояли, словно куклы в уличном театре, у которых подрезали нити. Все, кроме одного. Я был больше не властен над тем, кто раньше носил имя мастер Эрвиг Эверард. Он разорвал связующие узы ритуала. Но я все еще продолжал его чувствовать. Сейчас это был уже не он, его сознание затмевала злость и сила. Он чудовищно силен. Могущественный лич, сбросивший ярмо контроля. Получивший вторую нежизнь и переполненный силой и злостью под завязку.

Это была насмешка богов над нами обоими. Когда он узнал кто я, и что за возможности у меня есть. Он сказал мне: — Может ты вернешь миру его величие, а можешь низвергнуть в бездну. В любом случае это будет интересно.

Никто из нас и подумать тогда не мог, что я сделаю это с помощью его самого. И чувствуя весь этот спектр эмоций. Я точно знал: пусть его разум и память все еще тут. Сам Эрвиг Эверард был мертв. Его больше нет. Существо переполненное злостью не может быть человеком. Сейчас это был лишь богатый набор смертоносных заклинаний, подкрепленный силой и щедро замешанный на злости. Его больше не интересовали ученики, ни я, ни его бывшие друзья. Даже в замке, пока я готовился, он еще был собой. Он даже написал им письма. Взяв с меня обещание их доставить, и пару книг из его сокровищницы вернуть. Мне они были тоже не лишние, но не сильно критично нужны, а он тогда считал, что им они нужнее. Но сейчас, сейчас его интересовала лишь месть. И я не сомневался, чтобы ее воплотить, он пойдет за этим Роберто Валуа дальше.

Но во всяком случае, он в сознании и мог мыслить. И у меня оставалась надежда, что злость, не искорёжит его сознание и разум. Он точно чувствовал и знал где я, как чувствовал и других своих бывших учеников. Мы были друг от друга на равных дистанциях, и он мог легко дотянуться и до меня и до них. Стереть в порошок. И сейчас я ничего не мог с этим поделать. Я был целиком в его власти, как он был до этого в моей. Но он ничего не делал. Просто стоял борясь со своей злостью, пытаясь успокоится.

— Дарий, ты слышишь меня. – у меня в голове раздался его голос.

— Да мастер, я вас слышу.

— Освободи остальных. Я не могу сейчас никого видеть, я плохо себя контролирую, и боюсь, могу не выдержать и убить вас всех. Ты дал слово, что выполнишь мою просьбу.

— Хорошо мастер. Я обязательно выполню все, что вы просили. Можно узнать, куда вы сейчас?

— Мстить. Наш разговор с Валуа не окончен. А после, после даже думать не хочу.

— Спасибо вам учитель за все! Прощайте!

Он промолчал. Ничего не ответив, просто повернулся и ушел, следуя за Валуа. Стараясь обойти место боя, чтобы не встречаться ни с кем. Мертвые не знают усталости, мертвые не знают жалости. И сейчас такой мертвец шел по душу Роберто Валуа. А я, я шел к моим уже бывшим соученикам сидящим в клетке.

Глава 32

Тишина, абсолютная тишина в ночи, лишь призрачные колонны серебристого лунного света пробиваясь сквозь небесное покрывало разрывали мрак ночи. Все живое, что могло сбежать, сбежало отсюда. Все птицы и мелкое зверье, что постоянно населяет ночной лес. Не было слышно ничего, лишь в разгромленном лагере трещал огонь, пожирая перевернутую горящую карету. И испуганно храпели крепко привязанные лошади, оставшиеся без седоков. Все их хозяева лежали неподалеку, погибнув в попытке защитить своего хозяина, который их не задумываясь бросил, как только увидел в этом возможность.

Запах просто убивал на месте, паленые горы мертвых, уже порядком разложившихся тел ужасно