Колония. Дубликат - Константин Калбазов

Внезапный крик взволновал уснувшую было Моську. Собачонка, по привычке расположившаяся на своей подстилке, вскочила и тут же на всякий случай гавкнула. Не понять, где враги и что случилось, но раз уж Даша, которую она уже давно и прочно считала своей, кричит, значит, что-то не так.

– Ну чего ты так забеспокоилась, – вздохнул Рогов. – Останови. Ну, остановлю, выскочишь, и что будешь делать? В этой степи мужику с подготовкой и пулеметом в руках придется несладко, а тут ты со своим «макаровым», которым и пользоваться-то не умеешь. Делов-то: добежать до Берна и вернуться обратно.

– Дядя Ваня, ты меня похитил, да? Ты хочешь вернуться домой, но тебя не пускают, да? Но ведь портал там, у Платинового. Или есть еще один? А-а-а, понима-аю, ты хочешь сдать меня дэвидсонцам.

– Слово-то придумала – «сдать». Даша, ты за кого меня держишь?

– За предателя. – Выпалив это, она засуетилась, пистолет никак не хотел покидать кобуру, но наконец у нее это получилось, и подрагивающий черный зрачок уставился на водителя.

– Даша, ну какой я предатель? Сама подумай. Кого я предал?

– Если дэвидсонцы получат доступ к порталу, то тут сразу же появятся американцы, а в частности, их спецслужбы. Они уже показали, что принимают только свой собственный порядок и не гнушаются применять оружие. Даже здесь они хотят установить свои правила! Так что предаешь ты, дядя Ваня, всех колонистов, и дэвидсонцев в том числе, потому что вместо мира тут опять начнет литься кровь. Останови, кому говорю, или я выстрелю!

– Да успокойся ты, дочка. И убери пистолет, там нет патронов, – сухо щелкнул взводимый курок, – Дашуня, не глупи. Нет там патронов. И вообще, ты не забыла, что это я, дядя Ваня – человек, который спас тебе жизнь и любит как дочку.

Надо же. Сколько лет ходил под смертью, но никогда не задумывался, как звонко звучит спускаемый в холостую курок. Когда ствол смотрит на тебя, а у тебя есть хоть небольшая толика сомнений по поводу собственной правоты, этот звук подобен музыке. Ведь она вполне могла проверить состояние оружия. И даже если бы не сделала должного вывода, то непременно зарядила бы пистолет. Разряжая ее «макаров», он делал ставку на то, что она так и не научилась нормально с ним обращаться.

– Я же говорил, что не заряжен, – не без усилия сохраняя спокойствие, произнес он.

В ответ на это девушка дернула на себя затвор, но тот встал на затворную задержку, явно указывая на то, что магазин пуст. Плохо отдавая себе отчет, она потащила из кармашка кобуры второй магазин. Пустой. Замахнулась, чтобы ударить Рогова. Моська, ничего не понимая, вновь гавкнула, словно требуя объяснить, что тут вообще происходит. Семеныч без труда вырвал из рук Даши пистолет, открыл бардачок и забросил оружие туда.

Девушка обдала его испепеляющим взглядом и, отвернувшись, дернула дверную ручку. Ничего. Ручка с легкостью провернулась, но механизм дверного замка не сработал. Она попробовала еще раз, потом еще и еще… наконец разрыдалась.

– Ну почему?! Почему ты?!

– Так легла карта, девочка. Да ты не волнуйся, никто не собирается держать тебя как пленницу, да еще и на хлебе и воде. Даже наоборот. И потом, ты сможешь по желанию жить хоть здесь, хоть на Земле. Поверь, с тебя будут сдувать пылинки и выполнять все твои прихоти. Американцы могут быть благодарными. Они способны по достоинству оценить одаренную личность. Вон сколько мозгов сманили из развалившегося Советского Союза. И многие из них пожалели о том, что покинули Родину? То-то и оно. Так что не принимай все так близко к сердцу. Хочешь учить детей, будешь. Выучишь язык, ты способная, и будешь работать учительницей.

– Дядь Ваня, ты ведь присягу давал. Ты три войны прошел. Ведь здесь на Колонии есть твои боевые товарищи. Как ты мог их предать?

Рогов бросил взгляд на девушку. Солнце уже ушло за горизонт, сумерки сгустились еще больше, готовые уступить место ночной темноте, но видно было все еще достаточно хорошо. Сказать, что у Даши был расстроенный вид – это не сказать ничего. Голова склонена… с кончика слегка курносого носика упала капля слезинки, а на смену ей тут же набежала следующая.

У него даже сердце защемило. Нет, Рогова вовсе не проняло чувство вины перед товарищами или Родиной. Что сделано, то сделано, и жалеть об этом глупо. Но вот то, что это ранило Дашу, его по-настоящему волновало. Как ни крути, но она ему нравилась, и он ничуть не лукавил, когда говорил о том, что она ему стала как родная. Так уж случилось, и ничего с этим не поделать. Не будь он уверен в том, что ожидает девушку, кто его знает, как он поступил бы. Несмотря на высокую ставку.

– Я ничего не нарушил, дочка, – наконец заговорил он, чтобы хоть как-то объясниться. – Долг Родине я отдал сполна и без остатка: три войны, четыре ранения, хрен его знает сколько убитых, желавших навредить ей и ее гражданам. И товарищей я не предавал. Я сделал все, чтобы рядом не оказалось никого, потому что не хочу ничьей гибели. А еще, дочка… даже сейчас я готов рисковать своей жизнью. Но только своей, а не внука. Он в Америке. Ему потребовалась операция, очень серьезная и дорогостоящая операция. Они вышли на меня, предложили спасти жизнь внука в обмен на мои услуги. Словом, они сумели обставить все мастерски: и Костю Лукина вычислили, и меня смогли ему подсунуть. Вот только с глоткой моей поделать ничего не получилось. Не помог даже гипноз. Поэтому Лукин меня в свою контору и не взял.

– А как ты через Ладыгина сумел пройти? – поинтересовалась подавленная его признанием Даша.

– Все верно, весь спецназ проходит через Ладыгина. Да только на всякий лом есть другой – крепче, толще и длиннее. Американцы тоже применили гипноз, да так мастерски, что Ладыгин ничего не заподозрил. Да что он. Я сам только здесь все и вспомнил, причем почти через полгода. На меня вышел их агент. Побеседовали, пришли к выводу, что я буду на подхвате. Но случилось так, что вышел в дамки. Нда… Ты не спеши меня винить, дочка, пойми, тут все закладки на годы делаются, вот как я, например. И вообще, Колония – это такой козырь, что… Не знаю, в курсе ли ты, но именно американские ученые помогли СССР в создании атомной бомбы. Просто в один момент небольшая группа яйцеголовых вдруг ужаснулась тому, что им удалось создать. Память о фашизме была еще ой как свежа. Вот и решили они, что одно государство не может владеть такой мощью. Именно поэтому и вышли на русскую разведку.

– Хочешь сравнить себя с теми учеными, дядя Ваня? – Даша исподлобья бросила взгляд на Семеныча.

– Хочу сказать, что Колония – это очень серьезный аргумент, который может оказаться смертельным приговором для миллиардов. Так что оставаться только в одних руках этот мир не может.