Квантовый вор - Ханну Райяниеми

— Девять зданий. О боже. — Она хватает Исидора за плечи. — Когда ты до этого додумался?

— Как раз перед нападением гоголов…

— Это означает, что криптархи тоже об этом знают, — говорит она. — Может произойти нечто ужасное. Этот разговор мы продолжим позже. А сейчас отправляйся в какое-нибудь безопасное место. Лучше всего в колонию зоку. Оставайся с Пиксил. Здесь будет слишком опасно.

— Но…

— Не будем об этом спорить. Отправляйся сейчас же, или я сама тебя туда доставлю.

Она опять превращается в Джентльмена и взмывает в воздух, не дожидаясь ответа Исидора.

Несколько мгновений Исидор смотрит ей вслед. Затем снова садится на скамейку. Он привык к движению земли под ногами — плавному мягкому покачиванию города, — но сейчас чувствует себя на краю внезапно открывшейся пропасти. Он старается упорядочить мысли, но сердце бьется так сильно, что невозможно сосредоточиться…

Земля вздрагивает. Раздается чудовищный скрежет. Из мостовой выскакивают мелкие булыжники. Он падает на землю, закрывая лицо руками. Огромные машины грохочут в преисподней, и на мгновение ему кажется, что город — это всего лишь тонкий слой жизни на грубой шкуре колоссального существа, ужаленного пчелой. Затем все прекращается так же неожиданно, как и началось. Машина вора.

Исидор, все еще пошатываясь, встает на ноги и щурится, стараясь избавиться от головокружения. А затем бегом пускается к Лабиринту.

Последствия затрагивают весь город. Разрушения по большей части чисто косметические — каркасы зданий созданы из интеллектуальной материи, — но город перестал двигаться. Устойчивый проспект заполняется шумными толпами: в воздухе не утихает гул тысяч голосов. В Лабиринте что-то произошло: над крышами виден поднявшийся к небу столб пыли. А позади него вырисовывается новый объект — черная башня высотой в несколько сотен метров.

Исидор с трудом проталкивается мимо толпящихся людей. Гевулот-щиты почти у всех открыты. Повсюду мелькают лица с широко раскрытыми глазами, слышится нервный смех, ощущается тихий ужас.

— Еще один чертов художественный проект, — говорит мужчина в маске-паутине, прислонившийся к стоящему на земле паукэбу. — Можете мне поверить, это очередной проклятый проект.

— Вы можете доставить меня туда? — спрашивает его Исидор.

— Невозможно, — отвечает человек. — Наставники блокировали все подходы. Глядите.

Исидор смотрит в направлении его взгляда и видит кружащихся над Лабиринтом наставников, окруженных облаком раскаленного воздуха.

— Они все посходили с ума, — продолжает таксист. — Вы видели, что они сотворили чуть раньше? Я получил от них фрагмент памяти. Очень скверно пахнет. А вот и еще одно послание.

Один из наставников — Василиск — парит над ближайшей агорой. Ее голос слышится отовсюду, как будто говорит воздух.

— Не доверяйте Голосу! — говорит она. — Нас обманывали!

Она рассказывает о криптархах и их манипуляциях Голосом, о тайных правителях города. А затем предлагает принять фрагмент памяти, который может от них защитить. Она говорит о гогол-пиратах, о доказательствах манипуляции сознанием, об информации, полученной из мозга Анру. Она обещает, что наставники защитят экзопамять от посягательств, а криптархи будут найдены и преданы справедливому суду. В толпе слышатся сердитые возгласы.

Пока Василиск продолжает говорить, Исидор запрашивает экзопамять проспекта. Но наставника там нет, только толпа, прислушивающаяся к пустому месту.

— Проклятье, — бормочет он.

Они пытаются блокировать наставников.

Неожиданное воспоминание Голоса налетает с такой сокрушительной мощью и пафосом, что Исидор едва не падает на колени. Он вспоминает, что наставники распространяют лживые сведения, что они являются агентами зоку и что зоку намерены разрушить образ жизни Ублиетта. До сих пор Голос обычно был просто рекомендацией, надоедливым напоминанием о текущих делах, но сейчас это прямое и страстное воспоминание, внедряемое в мозг, которое невозможно игнорировать. Он вспоминает, что должен идти домой и воспользоваться полным уединением гевулота, пока не восстановится порядок, и что все нарушения в деятельности городских механизмов вызваны незначительной инфекцией, занесенной фобоями, и их уже устраняют.

Исидор встряхивает головой. Воспоминания вызывают чувство вины, он пытается вырваться из них, словно из зыбучего песка.

— Это не так, — ворчит водитель паукэба, потирая пальцами виски. — Все не так. Я слышал, что она только что говорила.

Поднимается крик. На краю агоры возникла драка: группа мужчин и женщин в Революционной форме теснят молодого парня в костюме зоку. «Пыльный прихлебатель, — кричат ему. — Квантовая шлюха». Над толпой поднимаются волны жестокой ярости. И начинается медленное, но определенное движение значительной части молчаливых людей. Мимо Исидора проходит пара в телах среднего возраста. У них странный остекленевший взгляд. Она права. Это больше не игра.

Он встряхивает за плечо водителя паукэба.

— Мегасекунда, если вы прямо сейчас доставите меня в Пыльный район, — говорит он.

Мужчина прищуривается.

— Ты сошел с ума? Эти люди как раз направляются туда, чтобы разнести все в пух и прах.

— Тогда нам надо их опередить, — говорит Исидор.

Таксист искоса оглядывает его.

— Эй, ты тот самый приятель наставника, не так ли? Ты знаешь, что же это творится?

Исидор глубоко вздыхает.

— Межпланетный вор создает из города машину на основе пикотехнологии, а криптархи завладевают сознанием людей, чтобы уничтожить колонию зоку и помешать наставникам свергнуть их власть, — говорит он. — Я хочу остановить и тех, и других. Кроме того, я подозреваю, что этот вор и есть мой настоящий отец.

Водитель изумленно рассматривает его несколько секунд.

— Годится, — говорит он. — Садись!

Паукэб мчится, словно одержимое насекомое; взмыв вверх с проспекта, машина минует Лабиринт,