Выбор Шутника - Тамора Пирс

— Но я-то не Тульпа, — твердо сказала Али. — Я не могу отвлекаться. Она поспешно нагнулась и поблагодарила богов, что краснеет, не так легко, как ее мать. — Объятия очень отвлекают.

— Я знаю, — Нават положил руки ей на плечи. — Ведь ты — Али, ты нас всех защищаешь. — Он поцеловал ее долгим и нежным поцелуем. Али судорожно схватилась за его плечи, чувствуя, как предательски дрожат коленки. Наконец он отпустил ее.

— Хорошая ночь, — сказал он бодро и удалился во внутренний двор, к дому Фальтина.

Али долго стояла, прижимая руку к губам.

Решив, что они вполне готовы к приезду Броно, Али с удвоенной энергией занялась подготовкой замка к зиме. Дел хватало всем, от герцогини до маленьких детей. Женщины Балитанги занимались сезонными работами: чистили и резали, толкли и запечатывали, коптили и солили. Мекуэн бывал повсюду, наблюдал за заготовкой зерновых и помогал складывать дрова подобно деревенским детям. Эльсрен и Петранна тоже были заняты. Каждый вечер Петранна с гордостью показывала Али шерсть, которую она сама спряла, как будто это была лучшая шерсть в мире. Эльсрен собирал сосновые шишки для растопки, теряя добрую половину по пути домой.

Занятия по овладению оружием не прерывались. Сарэй уже могла выполнять довольно сложные упражнения: блоки, удары ногами и броски. Виннамин все еще занималась по основной программе, но она очень старалась, не обращая внимания на вздутые от тяжелого меча ладони и нывшие мышцы. Дов с каждым днем все лучше и лучше стреляла из лука. Теперь она могла вогнать пять стрел в небольшой круг. Правда, Дов все же не удавалось выстрелить так, чтобы Нават не мог поймать ее стрелу.

Однажды Али с молодыми хозяйками и их стражниками выехала за пределы замка. С запада надвигались тучи.

— Давайте быстро съездим в Похон, заберем лекарства и вернемся обратно. Кажется, будет дождь, — сказала она.

— Ты зря волнуешься, Али, — усмехнулась Сарэй, — те тучи еще далеко.

— Али права, — твердо сказал Фесгао. — Мы едем в Похон и сразу же обратно. Погода меняется очень быстро.

Сарэй недовольно хмыкнула и послала лошадь галопом через открытые ворота Танаира. Фесгао поскакал за ней. Али покачала головой.

— Она сейчас успокоится, — сказала Дов, когда девушки выехали из Танаира. Нават следовал за ними. Окобу послала его собирать травы вдоль дороги. — Она просто не знает, что и думать про подлого Броно. Единственное, что спасает ее от этих мыслей, — быстрая езда.

Али усмехнулась и посмотрела на Навата.

— Ты ухаживал за Сарэй? — спросила она человека-ворона. — Она думает, что ты красивый. Только зубы надо почистить.

— И к тому же ты молодой, не то, что Броно, — добавила Дов.

— Для Сарэй я слишком молод, — рассудительно ответил Нават, — по сравнению со мной она древняя старуха.

Али и Дов захихикали.

— Ты ей это скажи. Только подожди, пока я подъеду, — попросила Дов. — Хочу посмотреть на ее лицо.

Они догнали Сарэй и Фесгао в пяти милях от Похона. Далеко впереди на узкой тропинке стояли два незнакомых всадника.

— Сарэй, нет! — резко крикнула обычно спокойная Дов. — Мы должны немедленно ехать назад.

Нават поднял палец.

— Помолчи!

Али напряженно прислушивалась. Странно, что обычно вежливый Нават на этот раз говорит едва ли не в приказном тоне. И тут она услышала многоголосный крик воронов, доносившейся откуда-то с востока.

— Что… — начала она.

— С тех гор, что держат солнце, спускается крылатый четвероногий, — сказал Нават, — на спине он несет неоперившегося двуногого. Они ищут каменное гне… каменный замок.

Али нахмурилась.

— Крылатый… Это кударунг. Достаточно большой, чтобы нести на себе ребенка.

— Это посланник короля, — сказала Сарэй, нахмурившись. — Только Риттевонги могут использовать крылатых лошадей в качестве посыльных.

Девушки поскакали к Танаиру, стражники ехали за ними.

Кударунг настиг их в деревне. Али постаралась рассмотреть всадника — это был мальчик или девочка лет десяти, одетый в теплую одежду, защищающую от холода в горах. Всадник был привязан к большой серой кобыле с белым хвостом и огромными, как у летучей мыши крыльями. Использовав свое Зрение, Али заметила знак крылатой лошади Риттевонов — в благородном семействе крылатых лошадей никогда не называли кударунгами, это было слово из языка рэка.

Крылатая лошадь миновала ворота. Из кухни вылетели трое крошечных кударунгов Окобу. Они кружили вокруг серого, как черные дрозды около грозовой тучи. Дов спрыгнула с коня и поспешила в дом предупредить герцогиню. Сарэй послала Верона на поиски герцога. Али слезла с Циннамон и отвела всех трех лошадей к Локиджу.

— Ты ведь понимаешь речь луаринов? — пробормотал Локидж, глядя, как посыльная развязывает ремни, которыми была привязана к лошади. — Говорят, на крылатых лошадях привозят плохие новости.

Али вздохнула:

— Если в качестве посыльных их используют только Риттевоны, то я понимаю, почему люди сразу же думают о плохом.

— Это старая привычка, еще с тех времен, когда кударунги были высланы в Божественные государства, — сказал Локидж. — Наши люди забыли о них, пока они не вернулись обратно двенадцать лет назад. Они были самых разных размеров.

Али вымыла руки в ковше воды и спокойно обратилась к Локиджу:

— Кто-то говорил мне, что они служили старым монархам рэка добровольно, но король Орон поймал нескольких кударунгов и силой заставил их служить себе.

— Чертов Орон, так и хочется плюнуть на его могилу, — ухмыльнулся Локидж, показывая щербатые зубы. — Когда Сарэй придет к власти, все кударунги вновь будут служить ей добровольно. Они поймут, что она носит корону по праву.

— Не стоит говорить такое даже другу, — предупредила Али. — Тем меньше сказано, тем больше шансов, что не услышит кто-то чужой.

— Миленькая осторожная Али, — захихикал Локидж.

— Если ты будешь продолжать говорить со мной в том же духе, мне придется рассказать герцогу, что ты пытаешься вскружить мне голову, — Али кокетливо захлопала ресницами. — Неосторожный шпион — мертвый шпион. И не пытайся узнать, кто я, пока я не покину эти места.

— Думаешь, другие не задаются этим вопросом? — спросил Локидж, глаза его заинтересованно заблестели. — Что их светлости не спрашивают себя, как это бог мог научить простую смертную стольким вещам в течение столь короткого времени?

— Что я думаю, тебя не касается, — сказала Али и стряхнула воду с рук. — Я живу своей жизнью, и бог принимает в ней участие.

Локидж недоверчиво покачал головой. Али лениво помахала ему рукой.