Сказ о Халлеке Торсоне (СИ) - Нелин Дмитрий

— Как думаешь, сколько ей лет? — Халлек повертел шкатулку в пальцах.

— Да кто ж знает, — снова пожал плечами гном. — Штучка старинная, я думаю, раннехенлитская работа. Уже в Среднем Хенлите, я читал, не использовали такой способ закрепления, придумали более красивые розетки.

Халлек удивился, но виду не подал. Да в конце концов, мало ли, может Храфн занимается только строительством да обустройством, а про ювелирные дела лишь краем уха? Отложив загадочную шкатулку, он зацепил пальцем очередное украшение.

— Височные кольца платиновые, полный набор, перегородчатая эмаль, — отметил гном. Сверка почти закончилась, когда Халлек снова ощутил неясное беспокойство. В куче из предпоследнего ящика, самые большие вместилища оставили напоследок, его рука наткнулась на странную статуэтку стройной женщины, сделанную из какого-то тяжёлого сплава.

— Статуэтка "Неизвестная", — без затей прочитал Храфн, — высота полторы пяди, вес четыре фунта и одна шестая. Металл не опознан.

— Вот уж точно, "Неизвестная", — хмыкнул Халлек, рассматривая статуэтку. Она было теплее, чем полагалось бы металлической фигурке, только что вынутой из сундука, а несмотря на достаточно небольшой размер, совершенные черты лица и одежды были тщательно проработаны, словно неведомый мастер не отлил их, а вырезал тончайшим штихелем. Даже невесомая вуаль на лице женщины выглядела как на картине, притягивая взгляд своим изяществом. Вуаль! Халлек едва удержался, чтобы не вскрикнуть и не подскочить на месте. Вуаль! Покров тьмы! Значит шкатулка содержит Жемчужину морей, а отделка сохранилась так долго из-за свойств самого предмета. Не промахнулся Свальбард!

— Знаешь что, Храфн, — посмотрел на гнома нордхеймец. — Мне такая груда металлолома всё равно ни к чему. Употреби его на какие-нибудь правильные нужды, а я себе возьму только шкатулку и эту вот Неизвестную.

Гном сложим мохнатые брови домиком. Малочувствительность его племени ко многим видам волшбы не давала ощутить то, что сейчас всё явственнее чувствовал Халлек.

— Да как хочешь, — сыграли всё те же природные скупердяйство и страсть к золоту. — Придумаем, куда пристроить. Ты хозяин, ты решаешь. Войдёшь долей в какое-нибудь дело, я улажу. Давай уже заканчивать, а то даже я устал считать и читать.

Глава 54

Глава LIV

Гномы отпустили Халлека только на четвёртый день. Оказывается, уничтожение горного червя считалось делом чрезвычайно полезным и очень опасным, а потому доблестным. Храфн выдал нордхеймцу тиснёную пластинку с угловатыми буквами, объяснив, что такую может получить не принадлежащий к подгорному племени, но сделавший для него нечто весомое, достойное отличия. Эта пайцза давала право на первоочередное обращение к набольшим Кабаз-Мола и некоторые другие преимущества при общении с гномьим начальством всех уровней. Поднявшись в замок, Халлек первым делом проверил посты — стража несла службу как положено — и припрятал находки в крепкий, окованный полосами титана сундук. Для надёжности засунул под оковку в неприметном месте щепочку с надлежащей резьбой. Половина дела была сделана, и теперь надо было решать, куда двигаться дальше: на юг, в орочьи степи, или на северо-запад, к Горному Рынку?

Раскрыв сумку с картами, Халлек нашёл границу Рыжих Степей и Пригорьем, отгораживающим Сусассу в её средней части. Далековато, зато тепло, примерно как в Весталии в конце весны. А потом на обратной дороге можно заглянуть в Кабаз-Мол. Во второй половине дня он покинул запорошённый снегом замок и направился на юг, в сторону провинции Партон, чтобы там вверх по реке Змеиной достичь примерного места поисков.

В это время в Белой Цитадели, в резиденции Тайной канцелярии, Фарон Кейлис задумчиво и неторопливо мерил шагами мягкий узорчатый ковёр, устилающий его столичный кабинет. Заложив руки за спину, он ступал высокими скрипучими сапогами и никак не мог поймать за хвост некую важную мысль. За его перемещениями наблюдала Низа, сидевшая на столе.

— Ты перестанешь мельтешить или нет? — не выдержала магесса. — Битый час туда-сюда снуёшь, будто тебя в клетку заперли.

— Мне так легче думается.

— Что-то незаметно, — Низа фыркнула. — Надумал?

— Захар передал тебе свои наблюдения?

— Передал, я читала уже. Лазил в пещеры, на первый взгляд ничего не вынес.

— Не вынес, не значит ещё что не нашёл.

— Согласна.

— Ты уверена, что пакет он получил?

— Ну ты же уверен в Захаре, — Низа пожала плечами. — Уймись. Ты хотя бы мне можешь внятно объяснить, что тебя так беспокоит?

Фарон остановился, поднял голову, рассматривая расписной потолочный плафон. Словно надеялся найти на потолке недостающее звено.

— Да. Меня беспокоит, что я не могу сложить все события в одну неразрывную и непротиворечивую последовательность. Меня беспокоит, что я не понимаю, какие силы на самом деле стоят за Халлеком. И чего им, собственно, надо. Меня беспокоит, что Халлек может задуматься, с какого перепугу ты передала ему выписки. А он обязательно задумается.

Магесса хмыкнула.

— Похоже, мы с тобой упускаем нечто… — она покрутила пальцами — нечто этакое, о существовании чего просто не догадываемся. И поэтому не видим, не замечаем. Давай уже отдохнём от этой темы, а то мозги замылились вконец.

— Подожди-ка, — Фарон, похоже, всё-таки нашёл что-то в витиеватых росписях на потолке. — Обязательно отдохнём. Но сначала озадачим аналитический отдел вот чем… Пиши.

И он принялся диктовать список вопросов на целый лист. Низа, шурша пером по бумаге, с трудом понимала, какое касательство к делу может иметь такой пункт как "Узнать, представители каких кланов Нордхейма обучаются в Академии и других учебных заведениях, предоставить изменение численности за двадцать лет, покланово". Однако, по мере заполнения листа, картина вырисовывалась страшненькая. Если Фарон прав в своих догадках и предположениях хотя бы наполовину… магесса помотала головой. Думать сейчас об этом ей не хотелось. Но надо.

— Дописала? Отлично. Отнесу это аналитикам, они раньше чем к концу месяца всё равно не управятся, и так работы выше головы.

— Ты всерьёз все эти вопросы ставишь? — Низа кивнула на лист в руке Фарона.

— Разумеется. Но ни один из них пока не представляет настоящей опасности, самый близкий станет насущным лет через восемь-десять, не раньше. А с тем, что мы подкинули Халлеку, он окончательно запутается.

— Думаешь? — в голосе магессы звучало неприкрытое сомнение.

— Ну, — Фарон пожал плечами, — полной уверенности во всём быть не может, сама знаешь. Всегда есть некоторая вероятность, что что-то пойдёт не так как задумано. Но трудности надо разрешать по мере их поступления, верно?

Низа вздохнула.

— Так-то оно так, но что-то меня всё равно грызёт. Женская, чтоб её так, интуиция.

— Согласен. Поэтому будем повнимательнее.

Магесса встала и подошла к окну. Сегодня Белая Цитадель стала белой не только из-за камня стен и зданий, её медленно и мерно засыпал пушистый бесшумный снег. На обширной площади две дюжины курсантов обкидывали друг друга снежками. Чутьё Низы никогда не давало сбоев, но сейчас ей не хотелось, чтобы сбылись её опасения. Наверное, и правда пора отдохнуть от этой круговерти погонь и размышлений.

Распахнулась дверь, просунулась голова охранника.

— Вас срочно вызывают во врачебное крыло, — он протянул обрывок бумаги, зажатый в пальцах, — вот.

Фарон взял клочок, прочитал, его лицо перекосилось.

— Что такое?

— Сахиль. Какой-то непонятный приступ, её унесли прямо с занятий. Бегом.

В госпитале их встретил начальник медслужбы, вечно хмурый беглый сусассец Мардук Баал ал-Резани, затянутый в белый до ломоты в глазах халат.

— Ваша воспитанница потеряла сознание на тренировке по бою в ограниченном пространстве. Немного пришла в себя, но что-то постоянно бормочет. Всё что я смог разобрать — зовёт вас. Пойдёмте.