Время рокировок - Андрей Васильев

— «Сегодня загрязненность воздуха составляет сорок четыре процента, в этой связи не рекомендуется проводить на улицах города более получаса», — мелодичным голосом, очень похоже на диктора телевидения, произнесла Настя.

Джебе и Тор засмеялись, Марика насупилась.

— Я так думаю, что без зимы не обойдется, — веско сказал Голд и поднял голову к потолку. — Те, кто там, над нами, они не упустят шанс посмотреть на то, как мы будем крутиться по такому случаю. Это же забавно — ставить эксперименты над зверушками.

— Вот тут — соглашусь, — покивал я. — Но не думаю, что зима близко. У них есть чувство меры. Пока — есть. Они дают нам обжиться, так я полагаю. Ну, и время на то, чтобы сильные пожрали слабых, впитав в себя их ресурсы. Все одно — те, кто не в силах себя обеспечить и защитить — они зимой вымрут сразу, в смысле — как сообщества. То есть то, что могло бы пригодиться другим, более сильным анклавам, пропадет без толку.

Вот так, за беседами мы и коротали день.

А солнце все катилось по небосводу, плавно спускаясь к горизонту.

— Скоро должны появиться. — Марика все чаще подходила к скале-щиту и глазела в бинокль, который она отняла у Голда.

— Это вряд ли, — мой советник с сомнением покачал головой. — Если только встреча высоких сторон не происходила совсем рядом с нами. Нет, раньше темноты не появятся.

И он, как всегда, оказался прав. Когда ночь уже спустилась с небес, камни, нагревшиеся за день, начали остывать, а звезды заняли свое место на небосводе, на горизонте мелькнула сначала одна искорка, потом вторая, третья, а после они слились в одну яркую линию.

— Факелы, — со знанием дела сказал Азиз. — Не любят темноту!

— Мэнси добился своего, — констатировал я. — Это люди Кагана, и они идут сюда. Блин, да сколько же их?

— Много, — невозмутимо ответил мне Голд. — Сколько ни есть — все «атомщиков». И потом — ночью все видится не так, как днем. Рассветет — увидим, сколько их.

Огни приближались — это было завораживающее и пугающее зрелище одновременно. Нет, страха не было, но ощущение все более возрастающей опасности — оно появилось.

— Все-таки мы лесовики. — Настя прижалась ко мне. — Когда я в лесу — я ничего не боюсь. Но здесь, в этих камнях, в этой степи… Не наше это.

— Живем-то мы в степи, по сути, — возразила ей Марика.

— Мы живем на реке. — Настя засопела. — И в лесу.

— Мы живем везде, — закончил я их спор. — А сейчас сидим здесь, чтобы и дальше проживать там, где захотим.

В какой-то момент, почти дойдя до гор, огни остановились, рассыпались на искры и снова загорелись, но уже ярче. Кочевники остановились и разожгли костры, теперь мы видели их силуэты и до нас даже долетали отдельные фразы, особенно, если их произносили достаточно громко.

— Километр от нас, — Голд дернул подбородком. — Или чуть больше. Ну что, Мар, есть шанс, что завтра на построении они еще вперед продвинутся. В принципе — верная тактика. Они пришли первые, заняли позицию, а что противник фактически будет приперт к скалам — так это его проблема.

— А мне ничего больше и не надо, — Марика тихонько засмеялась. — Я же говорила километр от нас — и я сниму этого бородатого черта. А лучше — еще ближе, чтобы с гарантией.

— И ведь что примечательно — не может быть, чтобы «атомщики» этого не понимали, — заметил я. — Не может же им быть все настолько пофигу?

— У меня появилась бредовая идея, — неожиданно для всех подал голос Тор. — Может, у них просто есть ракетная установка? Или что-то подобное? Координаты они знают, просто нажмут кнопку там, у себя — и все. Была проблема — нет проблемы.

— Не лишено, — признал Голд. — Как вариант — запросто может такое быть.

— Вот только что нас ждет в этом случае? — даже в темноте было видно, что Настя побледнела. — Это же конец?

— С чего бы? — изумился Джебе. — Уйдем в тоннель — да и все, и пусть себе громыхает. А если даже его завалит — у нас есть возможность выйти с той стороны, а после через другой лаз вернуться обратно. Зато зачистка пройдет быстро и эффективно.

— Подождем — увидим, — оборвал их я, понимая, что сейчас можно нафантазировать что угодно. — О-па! К нам гости!

От основного скопища огней отделилось десятка три и направилось в нашу сторону.

— Смело. — Голд шмыгнул носом. — Я бы просто разведку выслал, не привлекая к себе внимания. А это просто спорт какой-то — пойти с факелом посмотреть и, в случае обнаружения здесь противника, просто пообщаться с ним, не начиная военных действий. Битва-то только завтра днем.

— Не факт, — на этот раз не согласен был я. — Темнота — она все скроет. А трупы тут прятать не надо. Опять же — лишние стволы в виде трофеев. Все, тишина.

На самом деле кочевников было с полсотни, они минут тридцать бродили вдоль подножия горы туда-сюда, о чем-то переговаривались, и осматривали окрестности. Если честно — нервы были внатяжку, когда они, похрустывая камнями под ногами, проходили под нами, затаившимися совсем рядом с ними.

А еще было обидно — о чем они говорили, понять было невозможно. Вот Профа сюда — он их языки знает, может и перевел бы. Всегда полезно знать, о чем говорят враги.

Походив, они еще о чем-то побеседовали и удалились в сторону своего лагеря, где, похоже, началось что-то вроде ритуального мероприятия, поскольку до нас начали доноситься какие-то выкрики, которые секундой позже подхватывали десятки глоток, а также дружное ритмичное уханье.

— Прав Мэнси — как есть дикари, — прошептала Марика, осторожно выглядывая из-за скалы. — Вон, танцуют у костров, обряды свои проводят.

Я тоже глянул в сторону лагеря кочевников и убедился, что моя старая подруга права. На фоне огромных костров были видны фигуры, изгибающиеся в варварской пляске. А еще был виден огромный горящий крест, на котором наверняка сейчас корчилась человеческая фигура. Я не мог ее отсюда увидеть, но что она там была — не сомневался.

— Обряды, — я скрипнул зубами. — Бери выше — жертвоприношение.

Вверх ударил сноп искр — крест рухнул в один из костров, и тут же орда степняков дружно взвыла в едином порыве.

— Бомба — не самый плохой вариант, — прошептала Настя. — Туда им всем и дорога.

— А теперь представь эту нечисть у наших стен, — повернул я к ней лицо. — И то, что они сотворят с нашими людьми.

Может, кто-то потом и назовет меня плохими словами, будет честить «подонком» и «мерзавцем», но я готов пойти на многое, лишь бы те, кто ловит рыбу, разводит пчел и выращивает виноград не видели подобного. Тем более, что больше я ничего делать и не умею.

— Атха-а-а-а-а-а-а! — раздался дикий вопль от костров.

— Итха-а-а-а-а-а-а-а! — ответило ему многоголосье.

И тут ударили барабаны — монотонно, гулко, непреклонно. Их ритм отдавался у нас животах, казалось, вся Вселенная вибрировала под глухой рокот.

Кочевники снова затопали вокруг костров, махая руками и что-то выкрикивая.

— Как есть — дикари, — признал и я. — Туземцы с Бора-Бора.

— Все варварские пляски едины, — пояснил Голд. — Наши с тобой далекие-далекие пращуры от этих ребят ничем не отличались. Поверь, если понадобится, наша генная память вытащит подобные же обряды из ниоткуда, и прыгать через огонь мы сможем не хуже. А может, даже и лучше.

— Людей мы по любому жечь не станем, — с уверенностью сказал ему я. — Убивать, особенно в бою — да, но вот такое — без нас.

— Что да — то да, — согласился Голд. — Хотя, окажись мы не в этой реальности, а на какой-нибудь другой планете, где ситуация была такой же, но мы были бы настоящие и смертные, а не виртуальные, то уже наши внуки человеческими жертвами баловаться стали бы как миленькие. Да еще и богов себе навыдумывали, чтобы было кому кровь и души посвящать. Прогресс — занятие долгое и многотрудное, а вот одичание — это штука быстрая. Потому что в первом случае надо страдать и преодолевать, а во втором — всего лишь включить инстинкты.

— Кто-то идти, — тихо прошептал Азиз, единственный из нас, кто смотрел на огненную вакханалию без каких-либо чувств. Оно и понятно — на его исторической родине подобным было никого не удивить.

Зато он расслышал шаги первым, следом за ним и мы поняли — к нам приближается множество ног.

Это были кочевники, они расположились где-то совсем недалеко от нас, не зажигая огня.

— Засада? — почти беззвучно прошептал я Голду.

— Она, — ответил мне тот. — Но странная.

Было слышно, что степняки, негромко переговариваясь, что-то сноровисто начали делать, послышались странные звуки.

— Землю роют, — раздался шепот Джебе. — Слышно.

Землю? Понятно.

Судя по всему, Голд в этот момент тоже осознал, что к чему, да и Марика дернулась, как при уколе.

Я приложил палец к губам, показал пальцем на тоннель и направился к нему, внимательно следя за тем, чтобы не брякнуть металлом о камень. Ну да, эти красавцы копаются в земле не совсем уж под нашей скалой, но для чего испытывать судьбу?