Черный Отряд - Глен Кук

Когда я заканчивал дела с Рассолом, подошел Молчун. Едва мы навьючили припасы на лошадей, я спросил:

– Узнал что-нибудь?

– Только то, что Капитану известно нечто такое, о чем он распространяться не желает. Кажется, это больше касается Душечки, чем Ворона.

Я раздраженно буркнул. Опять двадцать пять… Неужели Капитан пришел к тому же выводу, что и я? И это не помешало ему спорить со мной сегодня? Гм-м. Вот хитрюга…

– Я думаю, Ворон уехал, не получив разрешения Капитана, но с его благословения. Ты не расспрашивал Рассола? – прожестикулировал Молчун.

– Думал, ты сам это сделаешь.

Молчун покачал головой – ему не хватило времени.

– Тогда сходи к нему сейчас. Мне еще надо уладить кое-какие мелочи.

Я зашел в госпитальную палатку, обвешался своим оружием и откопал подарок, прибереженный на день рождения Душечки. Потом отыскал Ильмо и сказал ему, что хотел бы получить часть доставшихся нам в Розах денег.

– Сколько ты хочешь взять?

– Сколько смогу унести.

Он долго и пристально смотрел на меня, но решил не задавать вопросов. Мы зашли в его палатку и тихо отсчитали деньги. Остальные о них даже не подозревали – секрет сохранялся среди тех, кто охотился в Розах на Загребущего. Правда, кое-кто все удивлялся, как это Одноглазый ухитряется отдавать карточные долги, не выигрывая и не имея времени на обычные махинации на черном рынке.

Ильмо вышел из палатки вслед за мной. Когда мы отыскали Молчуна, он уже сидел в седле, а остальные лошади были готовы отправиться в путь.

– Собираетесь прокатиться? – спросил Ильмо.

– Угу.

Я прикрепил к седлу лук, который мне дала Госпожа, и забрался на коня.

Ильмо, прищурившись, вгляделся в наши лица.

– Удачи вам, – бросил он, повернулся и ушел.

Я взглянул на Молчуна. Тот зашевелил пальцами:

– Рассол тоже утверждает, что ему ничего не известно. Правда, я хитростью заставил его признаться, что еще до начала вчерашнего сражения он выдал Ворону дополнительные пайки. Так что и он кое-что знает.

Дьявол бы вас всех побрал! Создавалось впечатление, что каждый внес свою лепту в общую кучу слухов и предположений. Следуя за Молчуном, я прокрутил в уме картину утреннего спора, отыскивая подозрительные детали. И отыскал их. Гоблин и Ильмо тоже о чем-то подозревали.

Иного пути, кроме как через лагерь мятежников, у нас не имелось. Жаль. Я предпочел бы объехать его стороной. Вонь там стояла такая же густая, как и облака мух. Когда мы с Госпожой скакали через него, он показался нам пустым, но мы попросту никого не заметили, хотя там находились раненые и лагерная обслуга. Ревун и на них сбросил шары.

Лошадей я выбрал хорошо. Кроме лошади Пера я прихватил еще трех животных той же неутомимой породы. Молчун сразу пустил их так быстро, что всякие разговоры оказались исключены, и лишь когда мы выбрались за внешнюю границу заваленной каменными обломками местности, он натянул поводья и подал мне знак оглядеться. Ему хотелось знать, в каком направлении летел ковер, когда мы с Госпожой приближались к Башне.

Я сказал ему, что мы, кажется, летели на милю южнее того места, где мы сейчас находились. Молчун передал мне поводья запасных лошадей и медленно поехал вдоль валунов, внимательно глядя на землю. Я почти не обращал на него внимания – любой след он отыщет быстрее и лучше меня.

Впрочем, тот след я и сам бы разглядел запросто: Молчун поднял руку, потом указал на землю. Беглецы покинули каменные завалы примерно в том месте, где мы с Госпожой пересекли их границу, двигаясь в противоположном направлении.

– Похоже, они стремились выиграть время, а не скрыть свои следы, – предположил я.

Молчун кивнул и посмотрел на запад. Потом с помощью пальцев задал мне вопрос о дорогах.

Главная дорога с юга на север тянулась в трех милях западнее Башни. Когда-то мы ехали по ней в Форсберг, и теперь предположили, что беглецы в первую очередь воспользуются ею. Даже в такое время движение на ней было достаточно оживленным, и мужчина с девочкой могли без труда затеряться среди путников. Правда, только для глаз обычного человека. Молчун полагал, что сумеет отыскать их след даже на дороге.

– Помни, это его страна, – сказал я. – Он знает ее гораздо лучше нас.

Молчун рассеянно кивнул – его это обстоятельство мало волновало. Я взглянул на солнце. У нас осталось около двух часов светлого времени. Хотел бы я знать, насколько они нас опередили?

Вскоре мы выехали на дорогу. Молчун быстро присмотрелся к следам, проехал несколько ярдов на юг и кивнул. Потом поманил меня и пришпорил свою лошадь.

И мы погнали своих не знающих усталости животных – час за часом, после заката, всю ночь и все утро, направляясь в сторону моря, пока далеко не опередили беглецов. Привалы в пути были короткими и редкими. Все мое тело болело – я еще не успел оправиться после приключений на пару с Госпожой.

Мы остановились в месте, где дорога огибала подножие лесистого холма. Молчун показал на проплешину, которая могла стать удачным наблюдательным пунктом. Я кивнул. Мы свернули с дороги и поднялись на холм.

Позаботившись о лошадях, я обессиленно рухнул на землю.

– Староват я уже стал для такого, – пробормотал я и мгновенно уснул.

Молчун разбудил меня уже в сумерках.

– Они приближаются? – спросил я.

Он покачал головой и пояснил, что ждет их не раньше чем завтра. Но мне следует поглядывать на дорогу – на тот случай, если Ворон путешествует и по ночам.

И я уселся под бледным светом кометы, завернулся в одеяло и просидел несколько часов, дрожа на зимнем ветру, наедине с мыслями, от которых с радостью бы избавился. Я так и не увидел никого за всю ночь, лишь косуля вышла из леса и пересекла дорогу, надеясь поживиться чем-нибудь на фермерских полях.

Молчун сменил меня за несколько часов до рассвета. О, счастье! Теперь я мог лечь, дрожать и думать о том, о чем мне думать не хотелось. Но все же через некоторое время я уснул, потому что было уже светло, когда Молчун сжал мне плечо…

– Идут?

Он кивнул.

Я встал, потер кулаками глаза и уставился на дорогу. И точно, с юга приближались две фигурки, одна повыше другой. Но на таком расстоянии лиц не различить, это мог оказаться любой взрослый с ребенком. Мы торопливо упаковали вещи, навьючили лошадей и спустились с холма. Молчун решил дождаться их на дороге за поворотом, а мне велел спрятаться сзади. Так, на всякий случай. Когда имеешь дело с Вороном, ничего нельзя загадывать заранее.

Молчун ушел. Я ждал, все еще дрожа и чувствуя себя очень одиноко. Путники одолели небольшой подъем. Да, это Ворон и Душечка. Шагали они быстро, но Ворон не выглядел испуганным, явно уверенный, что их никто не преследует. Они прошли мимо меня. Я выждал минуту, вышел из леса и направился вслед за ними, огибая подножие холма.