Восемь бессмертных - Людмила Ивановна Исаева

— Если юноша стал взрослым, ему надо жениться; если девушка выросла, ей надо выходить замуж. О чем тут думать? Брат Люй способен все понять, разве станет он препятствовать? Я надеюсь, что вы, уважаемый, не собираетесь стать монахом? Лишь бы моя сестра не была вам неприятна А уж я не стану требовать от вас приданого. Пусть свадебные подарки будут скромными — какая разница?

И Гоу Яо вынужден был согласиться. На следующий день он рассказал обо всем Люю, и тот ответил:

— Красота девушки из семьи Линь Моу всем известна, я тоже давно о ней наслышан. И если она тебе нравится, я вовсе не против. Но есть одна деталь, с которой должен согласиться нищий, высоконравственный и добродетельный мой младший брат

Однако влюбленный Гоу Яо услышал из всего лишь то, что Люй не против женитьбы, и поспешно сказал:

— Старший брат, говори, пожалуйста, я ни в чем не возражу.

— В таком случае, — предложил Люй, — я проведу с новобрачной три первые ночи. Ну, как, ты согласен?

Эти слова показались Гоу Яо раскатами грома, когда их смысл дошел до него. В душе у него все перевернулось, и он мысленно обругал Люя: "Эх, брат А ведь я уважал тебя больше, чем родного старшего брата. Оказывается, под твоей симпатичной внешностью скрывается зверь!" Хотел, было, он высказать Люю все в глаза, да вспомнил, как хорошо тот относился к нему в течение многих лет, и горько вздохнул. Чтобы не остаться неблагодарным и соблюсти приличия, он должен согласиться, проглотив позор и стыд. Ненависть ослепила его, однако Гоу Яо согласно кивнул головой, повернулся и вышел.

В день свадьбы были накрыты столы, и гостей было так много, что удивленные праздные зеваки толпились у ворот. Все остались довольны угощением. А когда вечером надо было идти в комнату для новобрачных, Гоу Яо пришла идея спрятаться, чтобы не видеть собственными глазами, как к жене войдет другой мужчина.

А тем временем Люй вошел в комнату и бросил взгляд на новобрачную, которая сидела на кровати с красной кисеей на голове. Не проронив ни слова, думая о своем, он подошел к письменному столу, сел и начал читать.

Сначала новобрачная подумала, что это ее муж выполняет задание, которое ему дал старший брат, и сердце ее залило волной радости. Но когда пробили пятую ночную стражу, а супруг так и не пришел к ней в постель, она почувствовала беспокойство. Но сказать что-либо постеснялась и вынуждена была лечь и уснуть в одиночестве.

Когда полностью рассвело, новобрачная открыла глаза и увидела, что мужа давно и след простыл. Так продолжалось три ночи. Гоу Яо провел это время в ожидании, чувствуя себя, как муравей на раскаленной сковороде. На четвертую ночь он вошел в комнату и увидел, как новобрачная, опустив голову, льет слезы. Гоу Яо бросился к ней со словами:

— Жена! Это я во всем виноват! Но я был вынужден!

На что новобрачная ответила:

— Мне было неловко, презрев приличия, задать вопрос. А ты три ночи сидел у лампы и читал книги, не лег со мной спать, не перемолвился со мной ни словечком. Когда темнело — приходил, светало — уходил. Зачем ты так поступал?

Услышав это, Гоу так удивился, что выпучил глаза и забыл закрыть рот. Когда же он очнулся, то понял все, наконец. Топнув ногой, он воскликнул:

— Оказывается, мой старший брат Люй боялся, что я, увлекшись молодой женой, занимаясь лишь любовью, забуду об учебе. Таким образом он лишь сделал мне подсказку. А я-то рассердился на него! Но способ, однако, надо признать, безжалостный!

Гоу Яо поделился всем, что произошло до свадьбы, с женой, и они условились, что встречаться будут лишь раз в месяц, все же остальное время Гоу будет жить и питаться отдельно, в кабинете. И так будет до тех пор, пока он не закончит обучение.

Прошло еще два года, и Гоу, наконец, получил степень цзинь-ши. Поблагодарив от всей души Люя, он вместе с женой уехал, чтобы занять предложенное ему место чиновника.

Как Гоу Яо “отомстил” Люй Дун-биню

Есть поговорка: "В небе и ветра, и облаков — немерено", т. е. никто не знает, что может произойти в жизни.

Прошло восемь лет, как уехал Гоу Яо, и случился сильный пожар. Дом Люя сгорел дотла. Обычно Люй помогал слабым, поддерживал бедных, сам же для себя он ничего не умел сделать, поэтому не знал, как жить дальше. Оставалось надеяться лишь на друзей и родню. Но ведь с помощью этого можно продержаться только первое время, если же долго злоупотреблять добротой, трудно избежать косых взглядов.

Однажды ветреной ночью, когда намело много снега, и Люй с женой дрожали от холода во времянке из камыша, жена вспомнила о Гоу Яо:

— Ведь Гоу именно тебе обязан тем, что имеет возможность занимать чиновничью должность. Почему бы тебе не разыскать его, не одолжить немного денег и риса? Можно было бы и нам жить получше, чем сейчас!

Но Люй был таким человеком, который, делая добро, не ждет благодарности. И он наотрез отказался идти. Однако жена вновь и вновь жаловалась, говорила, что в доме даже очаг погас, и Люй был все же вынужден отправиться в дорогу.

Он взял с собой две смены одежды, прихватил зонт и вышел из дома. В пути он пил из родников, ел, что подадут добрые люди, ночевал в монастырях или под карнизами домов. Он уже не помнил, сколько дней в пути, сколько пришлось пережить, когда добрался, наконец, до города Гу-су, который все называли "раем на земле" (ныне — город Сучжоу).

Но Люю было не до красот города, он стремился побыстрее найти дом Гоу Яо. Когда же нашел, оказалось, что это — охраняемый дворец. Гоу Яо сам вышел, чтобы встретить Люй Дун-биня в гостиной. Сначала поклонился ему, потом спросил:

— Старший брат, отчего ты в таком растрепанном виде?

И тут Люй рассказал