Шут - Е. Кочешкова

— Что Нар? — Руальд даже не пытался скрывать тревогу в голосе.

— Принцесса находится под стражей в темнице Чертога.

— Нет… — он взметнул к груди сжатый судорожно кулак, а зубы стиснул так, что заходили желваки. — Как это вышло?!

— Ночью, — Дени опустил взгляд. — Ее стражей перебили втихую и повязали принцессу спящей. Тайкурскую армию выставили из города прочь под угрозой казнить их предводительницу немедленно и безо всякого суда.

— Но ведь их было так много! — не веря, воскликнул Руальд. Он давно вскочил со скамьи, и теперь стоял, уперевшись рукой в стол — бледный, оскаленный, бессильный…

— Ваш брат привязал принцессу к позорному столбу на Небесной стене и поставил рядом десяток лучников. Ему показалось, это будет смотреться эффектно. А потом… он заключил договор с монастырем святого Валия… о силовой поддержке. Так что все его монахи-воины, рыцари, а также солдаты регулярной армии гнали тайкуров до границы королевства.

— Значит, опять война… — тяжело обронил Руальд, прикрывая глаза. Стоять он больше не мог и медленно опустился обратно на скамью.

— Не думаю, Ваше Величество. Вы ведь не хуже меня знаете их обычаи… Принцесса сама накликала беду на свою голову. Она все равно, что проиграла битву. Но эта битва была только ее. Отец принцессы не намерен портить отношения с Закатным Краем из-за глупости дочери. Нар — не единственная наследница: у него, как вы помните, еще есть сын. Впрочем, Гиро сейчас выслан к границе…

— Как же вам удалось снарядить этот корабль, — осведомился Давиан, все это время мрачно кусавший незажженную трубку.

— С трудом, Ваше Величество, — Дени машинально коснулся шрама на лице. — Принц вовсе не желал, чтобы его царственный брат вернулся на трон… Равно как и большая часть славных рыцарей, которые очень быстро вернулись из своего южного похода.

Лаконично и четко, как это умеют делать только военные командиры, капитан изложил, какие меры были предприняты им для того, чтобы плавание к островам состоялось. Элея слушала его внимательно, но в голове ее все настойчивей звенела лишь одна мысль.

Патрик.

Он скоро уедет.

Вернется ли шут на Острова? Хоть когда-нибудь? Элея думала об этом всю ночь. Она знала, что рано или поздно окутанный тайнами лукавый выдумщик уплывет обратно в Золотую. Но теперь, когда расставание приблизилось вплотную, все ее существо противилось этому. Противилось гораздо больше, чем она ожидала…

«О, Пат!.. Что же ты делаешь со мной, ясноглазый волшебник…» — Элея стискивала подушку, не в силах остановить слезы, рвущиеся наружу. Вновь прощаться с ним будет так больно, так невыносимо трудно.

«Ты — королева, — убеждала Элея себя, все глубже зарываясь лицом в подушку, чтобы служанки не услышали сдавленных всхлипов. — Однажды ты снова взойдешь на трон, и тебе суждено заботиться о целом народе. Как ты смеешь оплакивать то, что никогда не могло тебе принадлежать? То, на что ты не имеешь права? Нет! Не смей! Забыла все, чему тебя учили?! Сначала государство, потом — личные дела. Ты — королева! А он шут… просто шут…»

Но Элея знала, это не так.

Не шут, нет… Волшебник.

«О, боги! Дайте мне сил принять вашу волю…», — а перед глазами — его улыбка, насмешливый излом бровей, мельканье шариков в ловких руках… И пальцы как наяву ощущают нежный шелк серебристо-солнечных волос. И звучит в ушах его удивительная песня на неведомом языке…

И нет больше смысла саму себя обманывать.

«Ведь я же не могу без тебя, Пат…»

Часть четвертая

Вторая судьба

1

Шут с криком проснулся и сел в постели. Он тряхнул головой, отгоняя страшный сон, потом вытянул руку и нащупал бутылку с вином в нише у изголовья. Отхлебнув порядочный глоток, прерывисто вздохнул и выбрался из-под одеяла. Пол под ногами привычно уже покачивался. Шут наощупь добрался до двери каюты и выскользнул наружу. Ветер сразу растрепал его волосы, бросив в лицо пригоршню ледяных брызг. «Касатка» шла быстро, уже половина пути осталась позади.

По-прежнему держа в одной руке бутылку, а другой цепляясь за деревянные поручни, он подошел к борту и, свесившись через него почти наполовину, избавился от остатков вчерашнего ужина.

Стало немного легче.

Нет, Шут не страдал морской болезнью, но после такого сна у кого хочешь нутро взбунтуется. Он опять видел Нар. Горы мертвецов, потоки крови и принцессу тайкуров, умирающую у него на руках. Ужасный сон. Такой правдоподобный… Он преследовал Шута уже третью ночь подряд. И рядом не было мудрой Ваэльи, чтобы объяснить, какие такие демоны шлют ему этот кошмар.

Ваэлья… И почему она решила, будто Шут — сильный маг? Какая глупость… Должно быть ведунья сказала это из жалости. Да, он кое-что понял, общаясь с ней, но боги, как мало! И хоть наставница уверяла Шута, будто его сила раскроется постепенно, нужно лишь время, сам он с трудом верил в это, по-прежнему ощущая себя беспомощным дурачком. Все, что ему удавалось — предчувствовать неприятности, да иногда смотреть на мир другими глазами.

Шут запрокинул бутыль и допил остатки вина. Он замерз как бродячая дворняга, но зато холодный ветер разогнал остатки тошнотворных видений. Подхватить простуду Шут больше не боялся. Как бы то ни было, а от этой проблемы Ваэлья его избавила. До конца не понимая, что именно и как сделала ведунья, Шут просто знал — никакие хвори к нему больше не прицепятся. Ну, или, по крайней мере, для этого нужно очень постараться. Как в ту ужасную голодную осень…

А еще Ваэлья научила его закрываться. Так что необходимость глушить обостренное восприятие спиртным, к счастью, отпала. Хвала богам… Ведь, кроме всего прочего, наставница растолковала ему, отчего весь Брингалин счел господина Патрика любителем покурить кумин. Оказывается, после любых магических усилий спиртное действует на сознание весьма специфически… подобно дыму этой «приправки». Вот и понесло его в тот вечер после «колыбельной» для стражника и поисков Руальда…

Вернувшись в каюту, Шут несколько минут стоял у постели друга, слушая дыхание короля. Дорогой монарх тоже спал неспокойно, похоже, и его мучили дурные видения. Шут опустился на колени рядом с койкой и осторожно коснулся пальцами висков Руальда, как это делала Дала, если Вейка металась во сне. Он помнил, какие знаки рисовала она на тонкой коже дочери… Король затих, его дыхание выровнялось, и Шут едва успел отдернуть руки, когда Руальд со вздохом повернулся на другой бок, чтобы еще глубже погрузиться в обычный теперь уже сон.