К социальной адаптации - Геннадий Водолеев

 1. Всегда и всюду подавляющее или абсолютное большинство сотрудников (за исключением, разве что, неопытных свежих выпускников средних специальных или высших учебных заведений) нанимается на службу, на работу не для того, чтобы как можно точнее и качественнее реализовывать предназначенность учреждения, ведомства, а прежде всего, даже исключительно для того, чтобы получать заработанную плату, социальные льготы, одним словом - обеспечивать свои и семейные материальные нужды. Из чего проистекает ряд серьезнейших социальных последствий: прежде всего - формально-бюрократическое отношение к исполнению своих обязанностей без оглядки на конечный, общекорпоративный , на общеведомственный интерес. Формализм государственных структур, практически неодолим: бороться особо некому - все руководители имеют еще более ярко выраженные и еще более масштабные личные интересы. Несколько лучше дело обстоит с этим в частных корпорациях, потому и эффективность их работы выше и порядка всегда больше.

 Формально - бюрократическое, неустранимое в «правовом государстве», отношение к своим служебным обязанностям любых госслужащих не менее чем наполовину снижает коэффициент полезного действия любого госучреждения. Похоже, что так пока и пребудет.

2. Кроме получения денежного содержания , служащие, и в особенности их руководители всех уровней, иерархий, стремятся всячески использовать свое служебное положение для разного рода дополнительных обретений путем взаимовыгодного обмена служебными услугами с людьми, полезными в иных сферах жизнедеятельности. Естественно, «обедняя» меню услуг иным категориям посетителей, просителей, покупателей, других категорий. Часто вместо ответных услуг предлагается негласная, неформальная оплата, подношение - взятка. Эта неустранимая во все времена тенденция порождает столь же неискоренимые блат, кумовство, коррупцию. Которые сами-по-себе могут по своей интенсивности, размаху, «расценкам» варьироваться в очень широких пределах: от стеснительных памятных сувениров, бутылок коньяка с коробками конфет до пухлых пачек банкнот или чемоданчиков с долларовыми купюрами, ныне почти обязательными при любой серьезной служебной акции крупного чиновника. Коррупция же не просто снижает коэффициент полезного действия для всей государственной власти, но при определенном уровне может прямо разрушать общество, работая против его национальных интересов, позволяя развиваться хищничеству иноземного предпринимательства, способному сокрушить среду обитания всего населения страны, привести к вымиранию целых этносов, как это сейчас приключилось в современной России.

3. Практически каждый служащий, чиновник, чин стремится выстроить себе успешную карьеру. Немногие - полагаясь исключительно на свое усердие, хорошие результаты работы. Большинство - на угождение начальникам, иным значимым для карьеры людям с помощью групп таких же карьерных друзей, сослуживцев, с помощью членства в различных деловых клубах, политических партиях и т.п. В результате госучреждения насыщены и пресыщены пронырливыми, оборотистыми хитрецами себе на уме, угодливо и корыстно обслуживающими интересы «старших товарищей - господ» в различных их социальных ипостасях. В результате управленческая доминанта органов государственной власти в интересах всего общества, нации либо снижается до критических уровней, либо в отдельные периоды расцвета и торжества бюрократии почти исчезает. И тогда не управленческая бюрократия служит хоть какой-то мере обществу, а весь социум - только питательная среда для жизнеобеспечения «управленческой элиты», стремительно разрастающейся численно (к примеру, в России к 2005-2006 годам число чиновников в сравнении с периодом СССР выросло в 14 раз!).

4. Руководители управленческо-чиновных структур, особенно их высших иерархий, стремятся «увековечить» свое руководящее, господствующее положение во-первых стабильным пребыванием в руководящей должности. Во-вторых дальнейшим продвижением на еще более высокие должности государства. Для чего, в частности, с помощью холуев, угодников, спецсредств внимательно отслеживается поведение всех возможных претендентов – честолюбцев с немедленным удалением наиболее нетерпеливых и неосторожных. Одновременно ближнее окружение формируется по преимуществу из неинициативных, некреативных сослуживцев - сверстников, понимающих, что их карьерный взлет и стабильность целиком и полностью зависят от того, как долго их начальник удержится в должности. Общественный и весьма ощутимый ущерб здесь состоит в том, что молодые, креативные, работоспособные управленческие кадры вытесняются на периферию жизнеобеспечивающих процессов, где и прозябают свои лучшие годы. Неистовое же стремление любого генерала с одной звездочкой продвинуться на должности многозвездных «коллег» каждый пытается с разной степенью успешности реализовать с помощью всяческого услужения ведущим политикам, первочиновникам страны и их семейно-деловым кланам, с помощью вхождения в масонские ложи, привилегированные сообщества, с помощью тесного сотрудничества с руководителями спецслужб и т.п. При неблагоприятных раскладах - и с помощью перебежки в оппозиционные кланы, партии, группировки, даже случается и в лагерь воюющего противника - ко врагу, то есть. Потому-то любые, сколь угодно опасные и непримиримые, враги нации ищут и всегда находят (вопрос только в цене) среди вельмож «агентов влияния», способных во имя личной корысти обрушить военную, экономическую, финансовую мощь собственного государства. В целом же высший властно-управленческий слой государства всегда и везде изобилует теми, кто корыстно служит кланово-групповым инетерсам, и беден до крайности (речь идет о единицах на полстолетия) теми, кто готов принимать и осуществлять решения в интересах Отечества, нации с риском для собственной карьеры и жизни. Потому уже второе столетие в России помнят и глубоко чтят Столыпина, адмирала Кузнецова и немногих подобных, равных им. Потому-то вельможный слой управленцев выполняет для социумов всегда по-преимуществу только функцию отбирателя и пожирателя всевозможных ресурсов, функцию гасящего песчаного вала в железнодорожном тупике. Кроме редчайших случаев, когда во главе государства нежданно-негаданно, чаще - по недосмотру «бояр», появляется неукротимая, креативная личность вроде царя Петра I, И.В. Сталина, которые плеткой из цепей, без жалости погоняют элиту, понуждая ее работать с риском для жизни в интересах нации в целом. Да еще при этом карают жестоко за казнокрадство, мздоимство. Такое помнится потом народом с благодарностью, элитами – с содроганием - долгие столетия. Вельможно-сановный спрут всегда, во всех социумах еще и источник сильнейших смут междуцарствий, который для этой публики - время благоденствия и обогащения. А для общества, нации - беды и разора.

5. Общим свойством, неотъемлемым качеством чиновной бюрократии всех уровней, всех иерархий является постоянная крайняя настороженность с целью не допустить рискованного шага, решения в любой сколь угодно тревожной ситуации. Тем более - в обыденной, каждодневной. Самый выверенный способ - вообще не принимать самостоятельных решений: либо бежать с докладом и «за советом» к начальнику, либо передать временно решение проблемы подчиненным. Либо в особо рискованных ситуациях и вовсе сказаться почти смертельно больным.

Принимаемые же традиционно чиновничеством согласованные - пересогласованные решения и всегда опаздывают, и, будучи вылизанными до блеска по форме, качеством отнюдь не блещут. Что вынуждает тех, кто управляет, зависит от чиновников, обходится практически без их решений (радуясь, когда решения не поступают вообще). Но, делая вид, что вполне удовлетворены управленческой деятельностью бюрократов и без нее - никуда. По вполне понятной причине: чиновники водятся в изобилии всюду как материализованное государства и от них никак не уклониться ни бизнесменам, ни просто жителям, ни научной и творческой интеллигенции, ни разнообразным служащим.

 Понятное дело, степень полезности, уровень эффективности такого управления колеблется ближе к нулевой отметке. Спасают ситуацию временные всплески уровней эффективности, когда отдельных чинов власть или общество вынуждены жестоко карать за бедствия. Некоторым образом оживляет чиновно-бюрократическую управленческую тягомотину публичная критика в СМИ, подхватываемая и раздуваемая оппонентами, контрэлитой.

 И эту инерцию замедления, запаздывания, уклонения от необходимости принимать рискованные решения в чиновной среде ничем не одолеть. За исключением редчайших моментов в истории государств, когда к управлению страной в тяжелейших, экстремальных условиях приходили великие вожди нации. Которые беспощадно карали, чаще всего смертью, тех чинов, что не выполняли поставленных задач, были нерадивы. А свое ближайшее окружение формировали только за счет самых талантливых, самоотверженных и отважных воинов, организаторов, ученых. Которые, в свою очередь, формировали свое окружение из подобных себе. Только в такие короткие периоды общество получало самую эффективную (по результатам и стремительности) власть. От которой изрядно «перепадало» и самому обществу: усилиение его геополитического положения всегда происходило с помощью прежде всего войн. И воевали часто до полного изнеможения, когда прежний застой и прозябание начинали уже казаться раем небесным. Еще древние китайцы были хорошо осведомлены о таком феномене, сформулировав это знание в афоризме: «Несчастен народ, у которого слишком активные правители».