Возвышение Криспа - Гарри Тертлдав

– Ты нам зубы покажи, – проворчал Мавр. Ивай, кивнув, подошел вместе с ним к лошадиной морде.

– Ну видите? – сказал он, пока Мавр производил осмотр. – Четыре передних зуба сверху и снизу правильной овальной формы, и стерты они в точности как положено по возрасту.

– Я вижу коня, у которого полон рот слюны, – буркнул Мавр, задумчиво воззрившись на узенькую щель между верхними и нижними зубами мерина. – Мы, возможно, вернемся как-нибудь в другой день, Ивай. Спасибо, что показал нам мерина.

И вежливо, но твердо препроводил Криспа к другому торговцу.

– Да в чем дело? – спросил Крисп. – Мне он понравился!

– Этот семилеток? Да ему лет двенадцать как минимум! Наш добрый старина Ивай – типичный так называемый «священник»: он отпускает лошади грехи с помощью напильничка. Руки у него искусные, ничего не скажешь; к тому же, когда во рту у лошади столько слюны, следы от напильника трудно разглядеть. Но если подпилить коню передние зубы, чтобы придать им надлежащую форму, как у молодого, они не будут смыкаться, потому что им мешают задние. А раз у Ивая есть один такой мерин, то их может быть полдюжины. Так что нам с ним связываться ни к чему.

– Хорошо, что я взял тебя с собой, – заметил Крисп. – Я наверняка купил бы его, симпатичный мерин.

– Симпатичный, кто спорит? Если бы только ему не пытались скостить пять лет. Не печалься, друг мой, мы тебе лошадку найдем. Тут их полно – надо только глядеть в оба.

Глядели они весь день и часть следующего. В конце концов, на сей раз с Маврова одобрения, Крисп купил гнедого мерина. Лет ему было около семи – столько же, сколько, по утверждению Ивая, стукнуло чалому.

– Судя по зубам, ему действительно лет семь-восемь, – заявил Мавр. – Совсем неплохой конек. В конюшне Петрония он был бы не из последних – далеко не лучшим, конечно, но и не худшим.

– Лучше всего в конюшне Петрония выглядит его парадный конь, а на нем я и против осла состязаться бы не стал, – возразил Крисп.

– Где-то ты прав. – Мавр потрепал гнедого по холке. – Надеюсь, он хорошо тебе послужит.

– Я тоже надеюсь.

Даже если мерину придется большей частью проводить время в стойле – а похоже, именно такая судьба его и ожидала, – Крисп был доволен своим приобретением. Собственная лошадь служила еще одним признаком того, как далеко он продвинулся. До победы над кубратами ни у кого из деревенских не было коней, но и потом ими владели сообща. А в городе Крисп обслуживал чужих скакунов или брал, если нужно, мерина напрокат.

Теперь у него был свой конь, и работники императорских конюшен могли за ним присмотреть. Среди знати так принято не было, но Криспа это не волновало. Аристократы ухаживали за лошадьми, потому что хотели, а не потому что были должны. Крисп же так долго был должен этим заниматься, что больше уже не хотел.

– Как ты его назовешь? – спросил Мавр.

– Об этом я как-то не подумал. – Крисп задумался и через пару минут улыбнулся:

– Есть! Замечательное имечко!

Мавр выжидающе молчал.

– Я назову его Прогресс! – сказал Крисп.

Анфим произнес заклинание, пытаясь убрать снег с дорожки, ведущей в палату для пиров. Но снег не исчез, а сделался ярко-синим. Неудача не обескуражила императора.

– Я всегда мечтал напиться до посинения, – сказал он. – Теперь у меня есть реальный шанс.

– Как вам будет угодно, ваше величество, – откликнулся Крисп и послал людей с лопатами расчистить дорожку, чтобы император и его гости могли добраться до особнячка. Лучше бы он нагрел заклинанием воздух в зале, подумал Крисп; тепла от очагов явно не хватало. Но магия столь практическая наверняка была Анфиму не по душе.

Вечеринка удалась на славу, и Крисп искренне веселился, по крайней мере какое-то время. Но эти вечные попойки начали ему приедаться. Он оглянулся в поисках Анфима. Император наслаждался ласками удивительно гибкой девушки – одной из акробаток, как понял Крисп, когда она переменила позу. Крисп по опыту знал, что Анфим ничего не имеет против, когда его прерывают во время подобных упражнений. Однако вряд ли стоило беспокоить императора только ради того, чтобы испросить позволения смыться. Крисп просто передал хрустальную чашу с фантами слуге, отыскал свой плащ и ушел.

Сквозь косматые облака ярко светила луна. В ее бледном свете снег, окрашенный императором, выглядел почти черным, обрамляя тропинку какой-то странной каймой. Вернувшись в императорскую резиденцию, Крисп обнаружил, что стражники-халогаи нашли для этой каймы другое определение.

– Видал ты когда-нибудь такую идиотскую штуку? – спросил один из них, показав в сторону особнячка.

Крисп оглянулся на длинную темную полосу, бежавшую вдоль нормального белого снега, падавшего помаленьку с Фосовых небес:

– Да пожалуй что и не видал.

Халогаи рассмеялись. Ветеран, прослуживший императору много лет, хлопнул Криспа по спине.

– Ты свой парень, Крисп, – сказал он с протяжным северным акцентом. – Пошути мы так со Скомбром – он доложил бы Анфиму, и все бы мы завтра тю-тю домой, в Халогаланд. – Остальные стражники закивали.

– Спасибо, Вагн, – отозвался Крисп. Похвалы рослых белобрысых воинов всегда были ему приятны. – Думаю, в один прекрасный день вы уедете домой, но лучше бы тогда, когда вы сами захотите.

Вагн хлопнул его еще раз, с такой силой? что чуть было не столкнул со ступенек в снег.

– Да, ты понимаешь честь! – восторженно прогудел халогай. И, отсалютовав Криспу топором, широко распахнул перед ним дверь, точно перед Автократором. – Иди, согреешься!

Крисп с удовольствием последовал совету Вагна. Обогревательные трубы под полом давали какое-то тепло, но, добравшись до своей комнаты, он все равно развел огонь в жаровне. Погрел над ней руки, постоял возле благодатного тепла, пока не оттаяли уши и нос. И только начал снимать плащ, как над кроватью звякнул колокольчик.

На сей раз Крисп был уверен, что Анфим не последовал за ним с пирушки. К тому же Крисп уже привык к поздним вызовам императрицы: она полюбила время от времени вести с ним ночные беседы.

– Чем могу служить, ваше величество? – спросил Крисп, входя в императорскую спальню.

Дара махнула рукой, приглашая его сесть в кресло возле кровати. Сама она тоже сидела, укутавшись в одеяла и меха. Крисп оставил дверь открытой. Горничные и евнухи, пробегавшие порой по коридору, бросали в спальню любопытные взгляды. Как-то раз, когда Крисп с Дарой беседовали о лошадях, вернулся Анфим. Крисп тогда ужасно перенервничал, но Автократор, ничуть не осердившись, плюхнулся рядом с супругой на кровать и проболтал с ними до зари.

– Может, принести вам что-нибудь, ваше величество? – поинтересовался Крисп, прежде чем сесть.